Страница 60 из 62
– Думаю, ты захочешь поговорить с отцом, – сказал Люциан, отстегивая ремень безопасности. – Бэзил может отвести тебя. У вас есть десять минут.
Шерри сердито посмотрела на деспота, но уже начала понимать, что спорить с ним бесполезно, поэтому даже не стала утруждать себя. Вместо этого она быстро отстегнула ремень безопасности и выбралась из внедорожника.
– Где он? – спросила она Бэзила, когда он закрыл дверь. – В клетках с собаками?
Когда Бэзил кивнул, Шерри схватила его за руку и побежала в том направлении.
– Ты хочешь поговорить с ним наедине? – спросил Бэзил, когда она подошла к двери в пристройку за домом и вдруг остановилась, не пытаясь открыть дверь.
– Нет, – быстро ответила она, поворачиваясь к нему лицом. – Нет, я хочу, чтобы ты была там, – и вдруг выпалила: – Я люблю тебя.
Шерри уже прошла половину первого коридора, когда поняла, что Бэзила не последовал за ней. Нахмурившись, она бросилась к двери и распахнула ее, увидев, что он стоит там, где она его оставила, и выглядит так, словно его ударили обухом по голове.
– Бэзил? – нетерпеливо сказала она.
Его взгляд скользнул по ее лицу. – Ты любишь меня?
Шерри нахмурилась, бросив взгляд через плечо на место, где находился ее отец, но затем вздохнула и вышла наружу. Остановившись перед ним, она взяла его лицо в ладони и сказала: – Я люблю тебя, – она сопроводила это нежным поцелуем, но отстранилась прежде, чем он смог углубить его, и повернулась к двери, быстро добавив: – Мы можем поговорить об этом позже. У нас всего десять минут.
– Ладно. Позже. Десять минут, – ошеломленно пробормотал Бэзил, но, когда она пошла по коридору и оглянулась, он уже шел за ней по пятам. Она заметила, что на его лице появилась глуповатая улыбка, и обнаружила, что тоже улыбается. Черт, она любила его.
Покачав головой, Шерри свернула в левый коридор и поспешила вперед. На этот раз она не слышала собак, поэтому предположила, что они были в доме, как выразился Мортимер, «избалованном, гнилом или разрушенном Сэм». Эта мысль заставила ее улыбнуться, а затем она толкнула дверь, ведущую в помещение с камерами, и ее улыбка исчезла.
Она нашла отца во второй камере справа. Он сидел на койке, с книгой в руке. Но он быстро закрыл ее и поднялся на ноги, когда увидел ее.
– Привет, – неуверенно сказал он, когда Шерри уставилась на него.
– Привет, – пробормотала она в ответ, пятясь назад, пока не уперлась в грудь Бэзила. Она немного расслабилась, когда его руки обвились вокруг нее, а затем выпалила: – Ты – мой отец, а я даже не знаю твоей фамилии.
Александр вздохнул и бросил книгу на кровать, затем сделал пару шагов ближе к решетке. Он выдержал паузу, когда Шерри снова напряглась.
– Я же сказал, меня зовут Александр, – мягко напомнил он.
Шерри нетерпеливо переступила с ноги на ногу и сделала шаг вперед, невольно высвободившись из объятий Бэзила. – Я это знаю. Ну, Александр, а дальше что? Ты был Лексом Брауном и Зандером…
– Маррон, – ответил он прежде, чем она успела закончить.
– О, – сказала Шерри, а затем попробовала произнести это вслух, – Александр Маррон. Я предполагаю, что это нормально.
– Я рад, что ты одобряешь, – весело сказал отец, а затем взглянул на Бэзила, когда тот встал рядом с Шерри.
– Ты не сын Реджа? – нахмурившись, спросил Бэзил. – Тот, который пропал без вести ...
– Тридцать три года назад, – сухо закончил за него Александр, когда Бэзил внезапно остановился. – Теперь ты знаешь, куда я исчез и почему.
– Твой отец еще жив? – с удивлением спросила Шерри у Александра, а когда тот кивнул, повернулась к Бэзилу и спросила: – И ты знаешь его отца?
Бэзил кивнул. – Отец Александра, твой дед, входит в Совет, Шерри.
Ее глаза недоверчиво расширились, когда он произнес слово «дедушка». У нее была семья, кроме дядей и тетей, которых она видела всего пару раз в год? Она понятия не имела, как к этому отнестись.
Пока она обдумывала это, Бэзил посмотрел на отца и сказал: – Я знаю, куда ты исчез, но не почему.
Александр поморщился. – Мой отец очень властный человек…
– Бульварный роман, – сухо перебила его Шерри, и на лице отца отразилась досада.
– Да, наверное, яблоко от яблони недалеко падает, милая, – сказал он со вздохом. – Мне жаль, что я контролировал тебя. В то время я не мог придумать ничего другого, и я так волновался за тебя, но сегодня, когда ты расстроилась ... – Александр покачал головой. – То, что ты сказала, мало чем отличалось от того, что я сказал своему отцу перед тем, как выскочить из дома в последний раз, когда мы спорили, – признался он.
Шерри подняла брови на это и спросила: – Сколько тебе лет?
– Пятьдесят два, – тихо ответил он.
– Так тебе было двадцать, когда ты встретил мою маму? – удивленно спросила она. Каждому бессмертному, которого она встречала до сих пор, было больше сотни. По сравнению с ней ее отец был младенцем, почти как смертный.
– Девятнадцать, – признался он, покраснев, и добавил: – Очень высокомерный, невежественный девятнадцатилетний, который думал, что знает все, а, как оказалось, не знал ни черта.
Шерри повернулась к Бэзилу. – Он был еще ребенком. Я имею в виду, практически ребенок для вас, ребята. Неужели Совет не примет это во внимание?
– Шерри, – тихо сказал Александр. И когда она повернулась к нему, он покачал головой. – Я не хочу, чтобы ты беспокоилась о Совете или о моем наказании. Это не твоя забота, и, – добавил он твердо, когда она начала протестовать, – я готов принять любое их решение, которое будет моим наказанием. – Он помолчал и иронично улыбнулся. – Я имею в виду, я не жажду этого, но ... – пожал плечами он, – я это заслужил.
– Но….
– Выслушай меня. Мне нужно, чтобы ты поняла, – тихо перебил он.
Шерри вздохнула, но закрыла рот, затем огляделась и благодарно улыбнулась, когда Бэзил повернулся к ней, чтобы прижать ее к своей груди и снова обнять.
– Как ты и сказал, я был ребенком, но шел не по той дороге. У меня был друг, Бен, который давал мне смешанную кровь…
– Что такое смешанная кровь? – смущенно спросила Шерри.
– Кровь смертных, употреблявших алкоголь или наркотики, – тихо ответил Бэзил.
Глаза Шерри округлились. – Ты кусал смертных?
– Нет, – заверил он ее. – Я не настолько сошел с рельсов. Это была пакетированная кровь, и только алкогольные смеси. Они продают их в ночном клубе или вы можете заказать их на дом.
– О, – расслабилась Шерри.
– Как бы то ни было, – продолжал Александр, – я начал злоупотреблять спиртным, сходить с ума и делать глупости. Просто мелочи, на самом деле, но этого было достаточно. Отец наезжал на меня. В своем высокомерии я решил, что он глупый старый дурак, который понятия не имеет о современной жизни, сказал ему идти к черту и ушел из дома.
– Трудно поверить, что Редж воспринял это так хорошо, – сухо сказал Бэзил.
– Да, я понял, что ты знал его, когда в первый раз назвал Реджем, – сказал Александр с кривой улыбкой. – Он заставляет большинство людей называть его Регулусом. Только друзья зовут его Редж.
– Мы вместе служили в Совете долгое время, – пожал плечами Бэзил.
Александр кивнул. – Сказать по правде, я не знаю, как он это воспринял. Я хотел спрятаться как можно дальше, чтобы он меня не нашел.
– И выбрал Канаду? – спросила Шерри, поморщившись, – а почему не Флориду, где тепло и уютно?
– Дорогая, здесь, в Южном Онтарио, зимой на полтора часа темнее, чем во Флориде. Для пары молодых вампиров, жаждущих вечеринки, чем дольше длится темнота, тем дольше вечеринка. Кроме того, кто-то сказал нам, что здесь девочки ... э ... дружелюбнее.
– Это были твои решающие факторы? – сухо спросила она. – Тьма и шлюхи? Правда? Боже, ты был действительно молод.
– Мы все когда-то были такими, – весело сказал он.
Покачав головой, она махнула ему, чтобы он продолжал. – Итак, вы с Беном приехали в Канаду...?
– Да, – вздохнул он, – я находился вдали от дома, отец не знал где я и что задумал, поэтому не мог наказать меня, и я немного сошел с ума. Мы всегда веселились. Мы покупали пакеты смешанной крови, и, по правде говоря, я думаю, что Бен мог взять пару пакетов с черного рынка, к которым мы не должны были прикасаться. Пару раз я знал, что находился под чем-то большим, чем алкогольный кайф, – он сделал короткую паузу, выражение его лица стало задумчивым, а затем он вздохнул и покачал головой, – во всяком случае, в таком состоянии я был, когда встретил твою мать.