О вампире

– И я только сейчас проснулась? – спросила Холли, прищурившись. – Должно быть, это сильное успокоительное.

– Ну ладно ... – Джиа, поморщившись, кивнула. – Люциан поставил тебе капельницу с успокоительным, чтобы держать тебя под наркозом, пока они не привезут тебя сюда, не устроят и не смогут все мне объяснить. И потом, из-за проблем с полетами, Люциан не хотел заставлять самолет ждать здесь пару часов, пока он это сделает, поэтому он отпустил его на еще один короткий полет и подождал, пока он вернется, чтобы отвезти его обратно в Торонто.

– И все это время я должна была оставаться без сознания? – мрачно спросила Холли.

– Он сказал, что с тобой, несомненно, будет трудно, когда ты проснешься. Он подумал, что ты, наверное, рассердишься, испугаешься и впадешь в истерику, а он предпочел бы не присутствовать, – весело сказала она и пожала плечами. – Мы должны были подождать, пока он уедет, чтобы вынуть капельницу ... это случилось полчаса назад.

Холли проследила за ее жестом и снова посмотрела на кровать и капельницу. Там был полупустой пакет с прозрачной жидкостью и пустой пакет со следами ... кровь?

– Мы дали тебе кровь, чтобы ты не нуждалась в пище, когда проснешься, – объяснила Джиа.

Холли отвела взгляд от капельницы. Когда она была в машине с Джастином, ее чувства были чрезвычайно обострены. Она чувствовала запах крови, как будто у него была открытая рана. Она была пьянящей, и почти лишила ее чувств от голода и желания. Теперь, однако, она не чувствовала такого голода или потребности, то это была просто кровь. Немного неприятно на самом деле. До такой степени, что ей трудно было поверить, что она вела себя так, как в той машине. Но она знала и задавалась вопросом, был ли Джастин расстроен из-за нее.

– Джастин понимает, – сказала Джиа.

Холли глубоко вздохнула. Он может понять, но она все равно должна извиниться. Она пыталась разорвать ему горло.

– По крайней мере, это был не твой муж или какой-то другой смертный, – торжественно произнесла Джиа и открыла дверь, чтобы выйти в длинный кремовый холл. – Они не смогли бы отбиться от тебя, и, скорее всего, ты убила бы их прежде, чем Люциан добрался бы до тебя.

Холли испуганно посмотрела ей вслед и поспешила за ней. – Он бы тоже превратился в вампира, если бы я это сделала?

– Твой муж? – спросила Джиа.

Холли кивнула.

– Нет, – ответила она. – Это не так происходит.

– А как…

– Ты это узнаешь... в итоге. Но сначала ты научишься заботиться о своих нуждах, чтобы не нападать на других, – твердо сказала Джиа и добавила: – Я знаю, что ты не хочешь быть здесь. Я знаю, ты согласилась только поговорить с Джастином, а не тренироваться, но тебе это нужно. Без дрессировки ты бешеная собака. – Она остановилась и повернулась к ней с бесстрастным выражением лица, – и вместо того, чтобы оставить тебя убивать и калечить смертных, нам придется обращаться с тобой как с бешеной собакой и усыпить тебя, если ты откажешься от тренировок.

Холли смотрела на нее широко раскрытыми глазами, ее тело становилось то горячим, то холодным, то снова горячим. Она ни минуты не сомневалась, что Джиа говорит серьезно. Выражение лица женщины и холодные слова убедили ее в этом. Сглотнув, она сказала: – Но мой муж…

– Все улажено, – заверила ее Джиа, поворачиваясь, чтобы идти дальше по коридору. – Как и с твоими работодателями и друзьями.

– Что именно им сказали? – обеспокоенно спросила Холли, снова следуя за ним.

– Они все думают, что тебе пришлось уехать на спецпроект для одного из курсов. Они считают, что ты лучшая в своем классе, и тебе предложили временную стажировку в одной из четырех лучших бухгалтерских фирм в мире. Насколько им известно, ты сейчас в главном офисе в Нью-Йорке. Ты вернешься через две недели, если тебя не продержат дольше.

– Один из четырех лучших? С головным офисом в Нью-Йорке? Ты имеешь в виду «Делойт»? – спросила она, задыхаясь.

– Не уверена, что Люциан упоминал это название, – нахмурилась Джиа и пожала плечами. – Это не имеет значения. Это неправда.

– О... верно, – пробормотала Холли, качая головой.

– Но я полагаю, что мы должны выяснить это, чтобы ты могла продолжать лгать, когда вернешься домой, – задумчиво добавила Джиа, остановившись у двери и открыв ее.

– Да, это было бы неплохо, – согласилась Холли, следуя за ней в новую комнату. Ее мысли, однако, были заняты тем фактом, что она была бы на седьмом небе, если бы действительно получила такую стажировку. Это была бы сбывшаяся мечта. Вместо этого она была вампиром, который, когда голоден, может попытаться вырвать человеку горло.

«Прелестно», – с грустью подумала она.

– Ты научишься распознавать свой голод и питаться, чтобы обезопасить тех, кто тебя окружает, – заверила ее Джиа, проходя через розовую спальню и направляясь к дверям шкафа. Как только она открыла одну, она добавила: – И как читать смертных, как их контролировать, чтобы защитить свой секрет.

– Какой секрет? – рассеянно спросила Холли, скользнув взглядом по одежде. Господи, сколько еще эта женщина будет сидеть дома? У нее там одежды на год хватит. Холли нахмурилась, заметив, что каждый предмет выглядит очень коротким или скудным.

– Какой секрет? – недоверчиво повторила Джиа.

Холли рассеянно взглянула на нее и кивнула.

Джиа с минуту смотрела на нее, потом покачала головой и вернулась к содержимому шкафа. Она что-то бормотала, и Холли была уверена, что это были итальянские слова. Джиа передвигала вешалки вдоль перил, рассматривая то, что у нее было. Холли не поняла большую часть того, что она сказала, но уловила два слова, которые показались ей знакомыми. Она была уверена, что знает, что такое «Idiota» и «Stupido», но прикусила губу и просто ждала. В этот момент ее голова кружилась от всей информации, которую она получила; всех имен, того факта, что она теперь вампир, что она может без угрызений совести разорвать горло ... Это была не она. Но теперь это была она. В ее жизни произошел определенный поворот, и она не знала, как вернуть время вспять ... или даже если бы могла.

– Я должен быть там с ней, – прорычал Джастин, расхаживая по кухне, наверное, в сотый раз.

– Ты слышал Люциана, – сказал Деккер, качая головой. – Даже близко не подходить к ее спальне. Не оставаться с ней наедине. Нет…

– Я не останусь с ней наедине. Джиа должна быть там, – Джастин сделал паузу.

– В спальне, – твердо добавил Андерс и повторил слова Декера, – и близко не подходить к ней в спальне.

Джастин недовольно проворчал что-то себе под нос и снова принялся расхаживать по комнате, что заставило Деккера усмехнуться. Повернувшись, чтобы хмуро посмотреть на мужчину, он рявкнул: – Что тут смешного?

– Ну, всего пару часов назад ты умолял Люциана снять тебя с крючка и позволить Данте и Томаззо тренировать ее, чтобы ты мог вернуться в Канаду, – заметил Деккер. – Теперь ты расхаживаешь, как тигр в клетке, и тебе не терпится ее увидеть.

– Она – моя спутница жизни, – мрачно сказал он, затем его рот скривился, и он отошел, добавив, – и я не могу претендовать на нее. Она замужем. Это противозаконно.

– Это трудно, – сказал Андерс, и в его голосе действительно прозвучало сочувствие. Это был первый признак сочувствия. В основном они с Деккером, казалось, находили это большой чертовой шуткой. Брикер расплачивался за всю ту болтовню, которую он им наговорил, пока они ухаживали за своими подругами.

– Да, тяжело, – с горечью повторил он.

– Не совсем, – возразил Деккер.

Джастин раздраженно взглянул на него. – Поверь мне, не иметь возможности заявить права на свою половинку – это тяжело. Как бы тебе понравилось, если бы у тебя не было Дани?

Деккер вздрогнул от этого предложения. – Никто не говорит, что ты не можешь ее получить. Правило состоит в том, что мы не должны использовать чрезмерное влияние, чтобы вмешиваться в брак, – заметил он. – Что означает использование наших способностей, таких как чтение мыслей и контроль над ними. Они установили этот закон только для того, чтобы бессмертные не разрушали счастливые и здоровые браки ради интрижки.