Любовь тоже убивает

– Вы пришли сюда, чтобы обвинить меня в том, что ваш муж влюбился в меня? Но это же смешно. Как можно влюбиться в человека, которого никогда не видел.

– Можно, моя милая! – Татьяна сорвалась на крик. – Он даже на свидание с тобой припёрся. Костюм парадный надел, цветы купил. Он мне никогда не дарил цветы, понимаешь, никогда. И знай, я обманула тебя. Не знакома я с твоей матерью и никогда не дружила с ней. Я пришла к тебе с одним единственным желанием, взглянуть в твои похабные глаза.

– Взглянули?! – Сюзанна вскочила и схватила лежащий на столе нож. – А теперь вон отсюда! Морали она мне пришла читать! За собой следи и за своим муженьком блудливым! А в мою жизнь не лезь, пожалеешь, что связалась.

– Посмотрим кто ещё пожалеет, – многозначительно ответила Татьяна, пятясь к двери. – Я тебя предупредила.

Она выбежала из квартиры, громко хлопнув дверью. Внутри всё клокотало не столько от злобы, сколько от невыполненности поставленной задачи. Совсем не победительницей вышла она в это короткой битве. Сдали нервы в последнюю минуту. И весь гнев, накопившийся за последнее время и доведённый до точки кипения после общения с Сюзанной, Таня выплеснула на Гену, который только начал успокаиваться.

– Тебе понравился вчерашний секс? – спросила она чуть ли не с порога.

– А разве у нас что-то получилось?

– Не получилось! А знаешь почему? – начала нагнетать Таня.

– Мы пьяные были, – обескуражено предположил Гена.

– А вот и нет! Ты просто охладел ко мне. Я перестала тебя возбуждать. Ведь так?

– Ерунду ты говоришь. Ну не получилось один раз… Один раз за всю жизнь. Хоть когда-нибудь была осечка?

– Не было.

– Когда-то же это должно было случиться? Я не молодею. Может у меня вчера стресс был.

– С чего это? И инвестором не поладил? – ехидно отреагировала Таня.

– А хоть бы и с инвестором.

– Цветы тоже инвестору покупал?

– Прекращай этот идиотский допрос! – сорвался на крик Гена. – Эти цветы были для тебя.

– Даже соврать нормально не можешь. У тебя же по глазам видно, что врёшь.

– Не понимаю, чего ты хочешь от меня добиться?

– Чтобы ты признался в измене.

– В какой ещё измене?! Я никогда не изменял тебе!

– Никогда, говоришь…, – Таня достала телефон и зашла в аккаунт мужа. – А это что?

Гена почернел. Оправдываться больше не было никакого смысла. А если она читала переписку, то это конец, можно собирать вещи и уходить, поскольку то, что там написано, хуже измены – это предательство.

– Я знаю о чём ты подумал, – нарочито спокойно продолжила Таня. – Уйти по-тихому. Нет. Не получится. Ты будешь замаливать этот грех, искупать его день и ночь. Я никуда не собираюсь тебя отпускать и уж тем более кому-то отдавать. Не для тебя она всё это затеяла. Посмотри сюда, таких как ты идиотов безмозглых, падких на красивые слова и красивую жопу, больше миллиона. Думаешь она тебя выберет? За какие заслуги? А если и выберет, то одарит такой болячкой, что ад раем покажется. Не знал, что у неё СПИД? Или думал виртуальной любовью отделаться? Нет, ты иди, попробуй на вкус скорую смерть. Только не просись потом обратно.

Гена опустился на колени, обхватил ноги жены и в голос зарыдал.

– Прости меня… Прости…

Таня гладила его по голове и тоже ревела.

– А я вчера Лильку Зайцеву видела. Она в кафе к тебе подходила, но ты её даже за столик к себе не пригласил. Ждал, наверное, кого-то… А она как была Сисяндрой, так Сисяндрой и осталась. Ты знал, что она тебя в школе любила?

Гена ещё крепче сжал её ноги.

Было уже достаточно холодно, но парк, заваленный жёлтой листвой, выглядел в солнечный день как полотно импрессиониста, написанное размашистыми мазками ярких красок. Таня с детства обожала гулять здесь именно в это время года; пока позволял возраст, валялась в огромных кучах листьев, собирала для гербария особо красивые, а потом просто прогуливалась под руку с Генчиком, вороша ногами пылающий всеми оттенками ковёр.

Годы шли, а привычка гулять по осеннему парку осталась. Вот и сегодня Таня задумчиво брела по жёлтым листьям, не заметив, как оказалась в самом дальнем его краю. Они захаживали сюда лишь в юности, чтобы вдалеке от посторонних глаз нацеловаться всласть. Никуда не делась даже их лавочка, досок на ней, конечно, поубавилось, но прочность всё равно сохранилась. Таня присела на неё, провела рукой по многократно перекрашенной деревянной поверхности, и всё-таки нащупала кончиками пальцев выцарапанную на ней надпись "Таня + Гена = Любовь".

Она пока ещё не осознавала, правильно ли сделала, пытаясь эту любовь сберечь.

11

Второе пришествие полиции всполошило соседей ещё больше чем первое, хотя на этот раз не было ни грохота выбитой двери, ни криков, лишь слёзы измученных родителей Лили. Валентина Степановна долго не могла понять, чего полицейские хотят от её дочери, хватала всех за руки, требовала объяснений, умоляла оставить Лилю в покое, пока её насильно не выставили из комнаты.

– Гражданка Зайцева, какое отношение вы имеете к этой женщине и к её странице в интернете? – начал дознание капитан Санин, ткнув пальцем в экран ноутбука.

– Вы немного неправильно поставили вопрос, – с гонором ответил Лиля, – дело в том, что эта женщина не имеет никакого отношения ни ко мне, ни к моей странице. Я администратор, управляю всем контентом, который размещён здесь. А она – это просто образ, который я использую для привлечения внимания подписчиков.

– И как этот "образ" оказался в вашем распоряжении и знает ли владелица о том, что вы его используете? – вступила в разговор Маша.

– Конечно знает. Эти фотографии я каждую неделю покупала у неё. Есть договор.

– Как много приносила ваша страница, я посмотрела ей внимательно, у вас больше миллиона подписчиков?

– Хватает, чтобы содержать семью и развиваться.

– А визуально не скажешь.

– Вы думаете, что на заработанные деньги нужно сразу накупить хрусталя, ковров и золота?

– Нет, – не унималась Маша, – ну хоть что-то. У вас даже компьютер допотопный.

– Если это так важно, то мне в первую очередь нужно было вернуть деньги родителям, которые я взяла у них на развитие моего проекта.

Капитан незаметно сжал Машину руку, девушка оглянулась, поняв, что разговор пошёл не в ту сторону.

– А за последние три-четыре месяца сколько вы купили фотографий у гражданки Мусиной? – спросил Санин.

– Она перестала присылать новые фото приблизительно с декабря прошлого года, хотя деньги перечислялись. Могу показать отчёт по прохождению платежей.

– А откуда последние обновления? – поинтересовалась Маша.

– Использовала из старых запасов. Она всегда делала снимки с запасом. И почему вы меня всё время спрашиваете о Сюзанне? Вас больше интересует моя страница и ли она?

– Честно сказать, она, – ответил капитан, – дело в том, Сюзанна Мусины была найдена мёртвой.

– О, господи! – испуганно воскликнула Лиля. – Как?!

– Её убили в конце ноября. Тело нашли в парке несколько дней назад.

– Так вот почему я не получала от неё новые фотографии…, – она поднялась со стула и начала нервно расхаживать из стороны в сторону и, остановившись, пристально посмотрела в глаза капитана Санина. – Вы меня подозреваете?

– На то есть все основания. Поэтому нам придётся вас задержать.

– Но ведь я не знакома с этой Сюзанной. Я даже не знаю где она жила, – соврала Лиля.

– В любом случае, ближайшие 48 часов вы поведёте вне дома, – он открыл дверь. – Мамаша, помогите дочери собраться, у нас там прохладно.

Валентина Степановна сначала замерла, прикрыв рот рукой, чтобы не заорать, а потом сорвалась с места и начала истерично стаскивать отовсюду всякие вещи, сваливая их в кучу посреди стола. Из всего этого Санин вытащил пару вязанных носков и тёплый свитер.

– Больше ничего не пригодится, – сказал он, протянув вещи Лиле, и взяв телефон, который она сжимала в руке. – Это мы изымем. И компьютер тоже.