Страница 8 из 21
Неожиданно крайний слева шагнул ко мне и пробежал очень ловкими пальцами от щиколоток до шеи. Я моргнуть не успел, как в его руках оказались мой простенький кнопочный телефон, связка ключей от несуществующих замков и дешевый бумажник из кожзама с тремя сотнями рублей мелочью. В комплекте с мешковатой одеждой они идеально вписывалось в образ простоватого деревенского забулдыги.
– Все? – спросил стоявший в центре баритон, видимо, бывший в этом трио главным. Он брезгливо разглядывал содержимое моих карманов, явно недовольный увиденным. Ни скрытых видеокамер, ни микрофонов.
– Так точно, – отрапортовал устроивший обыск.
Стоявший справа прильнул губами к уху главного и что-то очень тихо сказал. Разобрать сказанного было невозможно, но по губам прочитать получилось что-то вроде:
– Он сам. Без хвоста.
Это еще больше омрачило главного. Кивком головы он велел вернуть мне вещи.
– Мне только нужно ее увидеть, – вдруг заныл я и схватил его за лацканы пиджака. – Пожалуйста! Умоляю! Мать места не находит…
С гадливой миной на физиономии он меня легко стряхнул, оттолкнул прямо в объятия одного из коллег, скрутивших мне руки за спиной и заставивших опуститься на колени.
– Кого увидеть? – все же спросил главный.
– Мою Любку! Я знаю, она у вас!
– Если у нас и работает некая Любовь…
– Она пропала месяц назад!
– Не кричите, молодой человек. Если кто-то пропал, то нужно обратиться за помощью в полицию. Мы не занимаемся розыском пропавших.
– Мне нужно только…
Главный отдал какой-то знак и мое тело пронзила острая боль от заломленной правой руки.
– Тебе уже ничего не нужно, понял? – уже без всякой вальяжности и мягкости в голосе грубо процедил мне в ухо итальянский костюм. – Еще раз появишься и ты тоже пропадешь. Понял?!
– Понял, – прохрипел я, даже не думая притворяться, мне действительно было нечем дышать.
– А теперь пошел вон!
Меня толкнули в спину и буквально заставили пробежать несколько метров в попытке удержать равновесие и не упасть. Такого удовольствия я этим хлыщам и случайным прохожим не доставил.
Кое-как отряхнувшись и пьяно бормоча под нос абракадабру, я побрел по улице прочь от диагностического центра. Сзади, даже не думая маскироваться и скрываться, шли одинаковые как близнецы два мордоворота в черных кожаных куртках, синих джинсах и белых кроссовках. Совсем не ребята в итальянских костюмах. Шпана.
Я оторвался от них банальным, но очень эффективным способом. Нырнул в ближайший подземный переход, заполненный спешащим людом, и пристроился за человеком в похожей одежде. За первым же поворотом скинул куртку, скомкал и сунул под мышку. Развернулся и пошел в противоположном направлении, голову втянув в плечи, максимально ссутулившись, взгляд устремив в пол. Это всегда работает с непрофессионалами. Сработало и с теми двоими. Они как голодные телята за коровой покорно пошли за уставшим на ненавистной работе и погруженным в свои мысли бедолагой. Я даже успел получить заслуженное эстетическое наслаждение моментом, когда они сначала заволновались, на мгновение потеряв меня из виду, а потом успокоились и прибавили шагу. Это стало хоть и небольшой, но приятной компенсацией за унижение и вывернутую руку возле филиала, хотя главный счет на оплату моих моральных и физических страданий мне им только еще предстояло выписать.
Выскользнув из подземного перехода, я еще минут двадцать петлял по улицам и торговым центрам, перестраховываясь. Конечно, можно было допустить, что за мной в тот момент следили с парящего над городом дрона или вообще со спутника, но это вряд ли. Скорее всего, меня все-таки приняли за отчаявшегося в неразделенном горе лопуха, занятого поиском пропавшего близкого человека, и отправили проводить до условной автобусной остановки парочку безмозглых вышибал. Это отчасти подтверждало подсказанную пташкой мысль – я не был одинок в своих поисках и к подобным визитам в филиале просто привыкли. Так что пока все складывалось удачно.
А потом я увидел газету в витрине журнального киоска на оживленном перекрестке и как страдающий арахнофобией при виде гигантского паука в ступоре уставился на крупные буквы заголовка. Вокруг сновали пешеходы, куда-то неслись машины, город жил привычной шумной жизнью, а для меня окружающий мир словно выключился. Я видел только эту газету и заголовок на всю полосу: «Кто стоит за самоубийством прокурора Южной Столицы?». Буквально накануне я размышлял о подобном и вдруг все это обернулось каким-то пророчеством. В подзаголовке ниже говорилось о прокуроре Матушкине, найденном с дырой во лбу от пули, выпущенной из собственного табельного оружия. Журналист без намеков обвинил Матушкина в связях с международным терроризмом и даже намекнул на его кураторскую роль в какой-то организации с не выговариваемым арабским названием. Подзаголовок заканчивался странным выводом, больше похожим на угрозу, о такой же судьбе, которая неминуемо постигнет всех подобных Матушкину.
Газета была сегодняшняя, наисвежайшая. Пару дней назад, когда я разговаривал с Сашкой, Матушкин был жив. Сашка не смог бы умолчать об этом при всем желании. Выходит, прокурора убили накануне. Зная систему изнутри, я был на сто процентов уверен, что эта статья физически не могла появиться без одобрения сверху, с самой вершины, с того самого кончика невидимой с земли и затерянной в сверкающих золотом облаках пирамиды. Такие события обсуждаются на уровне слухов, в СМИ просачиваются лишь упоминания о самом факте трагедии. А тут вдруг статья на целую полосу в газете федерального уровня. Все это очень напоминало демонстрацию силы, некий намек.
Обстоятельства были неординарными, чтобы осторожничать и соблюдать какие-то правила, а потому я сразу же позвонил Сашке. Личный телефон откликнулся голосом робота, который мне сообщил в недоступности абонента. Служебный же ответил мгновенно, после первого гудка, но чужим голосом.
У меня неприятно заныло под ложечкой. К Сашке я не питал теплых чувств, но и смерти ему никогда не желал. Вдвойне противнее было от мысли, что его могли угробить из-за меня.
Идея связаться с посредником, который и свел меня с Матушкиным, также закончилась ничем. Телефоны не отвечали, а судя по данным мессенджеров, он не появлялся в сети уже больше недели, хотя до этого его статус всегда был «онлайн». Этого-то скользкого типчика мне жалеть уж точно не хотелось, я и сам пару раз подумывал над причинением ему тяжких телесных повреждений, но меня настораживала тенденция. Матушкин, Сашка, посредник, кто следующий? Ответ напрашивался сам собой.
И словно не желая мне оставить даже намека на лазейку, через которую я мог бы выскользнуть из этого мерзкого дела, на мой телефон пришло уведомление от банка о блокировке моего счета по решению суда. Именно на этот счет несколько дней назад пришел крупный задаток. На сам счет мне было плевать, он был мне нужен как прокладка для получения гонораров и денег на нем не было, я их давно перевел на несколько других счетов, в том числе за границу, и частично уже обналичил. Но, опять же, цепочка событий без двусмысленностей мне прямо говорила, что петля вокруг моей шеи затягивалась.
Не сказать, что во мне что-то взыграло и я, словно герой-одиночка из блокбастеров, решил выступить против Голиафа, добиться справедливости и отомстить за безвинных жертв. Плевать я хотел на справедливость, которой по факту просто не существует в этом подлом мире, да и тех жертв назвать безвинными ни один язык не повернулся бы. Просто мне требовалась защита. Когда и по мою душу явятся ребята в итальянских костюмах, а они рано или поздно явятся, у меня должен появиться непробиваемый бронежилет. Как показывал мой опыт, ничто так не защищает, как информация, вернее – угроза ее распространения. Да, это отдавало мерзким душком шантажа, но в качестве последнего средства и он сгодится.
От идеи любых контактов с этим диагностическим центром я отказался сразу, это был верный путь в могилу. Чтобы не привлекать к себе внимания, да и заодно на время исчезнуть из ставшего опасным города, я решил отправиться к началу этой истории – к мэру. Но не к тому, с которым прокурор Матушкин играл в гляделки в последние мгновения жизни, а к тому мэру, который в то же самое время резвился в славном городе Сочи.