Иллюзия хрупкости

Впрочем, это не мешало им переговариваться, а Кристина, севшая сзади, могла видеть профиль подруги, когда та поворачивала голову, и затылок с густыми тёмными волосами неопределённого оттенка.

– Знаешь, тебе не идёт трагический образ, что это за шекспировские страсти? Успеешь ты побывать в Великобритании, куда она от тебя денется? Это Венеция вот-вот затонуть может – и то, всё обещают и обещают, а она на месте остаётся.

– Считай это предчувствием, – Бо вновь отвернулась к стеклу и провела по его краю указательным пальцем. – Недоброе это место, я думаю, да и само название… Подумать только, Игнатия Лойолы! Я думала, что его имя предали остракизму.

– Католики любят своих святых, только мёртвых, но не живых. Вспомни, как обошлись с Жанной Д’арк, учитывая, что она для них сделала. А потом её возвели в лик святых, – пренебрежительно заметила Кристина. – Такие вещи ещё раз убеждают меня в том, что лучше быть бесчувственной эгоисткой, чем что-то делать для людей. Особенно, для народа – знаешь, народ – это слишком много разных вредных типов. Того и гляди, спасёшь ещё кучу убийц и маньяков, а также различных мерзких извращенцев, просто лжецов и прочих малоприятных личностей. И стоит ради этого лезть на костёр? Или… оказаться на кресте.

Некоторое время они молчали.

– И всё-таки, Кристина, почему именно этот университет? Кстати, всё забываю спросить, какой у тебя факультет? Что ты собираешься изучать? Историю, наверное?

– Не угадала, журналистику, – усмехнулась девушка, поправив светлые волосы, которые этим утром она даже не расчесала, да и вспомнила об этой привычной процедуре только сейчас. – Ох, парень моей мечты видел меня без косметики, одетой как попало, да ещё и растрёпанную, – язвительно хмыкнула она. – Странно, что меня не тянет разреветься по этому поводу!

– Ты о чём это? – Бо заинтересовано обернулась, усевшись боком на сидение, держась рукой за спинку. – Давай, колись, что за парень мечты? Неужели ты веришь в их существование? Я думала, из нас двоих ты самая циничная.

– Я очень разносторонняя, поэтому и хочу быть репортёром, – улыбнулась Кристина, ощущая, что её постепенно отпускает напряжение.

Она наконец-то сидела в автобусе, почти доехала до нужной точки – и не важно, что её путь только начинался.

По крайней мере, ей хватило духу нарисовать новую линию на карте собственных странствий. – К тому же, смотри, все уже зашли в автобус, а я не хочу, чтобы меня слушало полвагона. Пускай лучше своими плеерами и нетбуками занимаются. Да и вообще, я пошутила насчёт парня мечты.

– О таких вещах нельзя шутить, это святое! – заявила Бо, продолжая смотреть на неё, хотя по салону уже с шумом рассаживались студенты.

Кто-то здоровался с друзьями, кто-то шутливо требовал отдать его место, какая-то девушка капризно заявила, что будет сидеть только возле окошка. – Возможно, ты не веришь, что сможешь стать счастливой, либо боишься поверить, – задумчиво добавила она.

– Не перекидывай с больной головы на здоровую! – Кристина ответила привычно резко, хотя и немного приглушив голос, несмотря на то, что они сидели в конце салона, и между ними и другими креслами было достаточное расстояние. Получалось, что они оказались на отшибе, но Кристину это устраивало и, судя по всему, Бо тоже. – Если у тебя тараканы определённого цвета и размера, не надо искать их и у меня в голове. Я просто устала, не выспалась, и наконец-то попрощалась с прошлым.

Девушка на миг прислонилась щекой к похолодевшему стеклу, прикрыв глаза ресницами. Видимые в окно шапки гор, покрытые снегом, да и непривычный холод конца сентября, напоминали о зиме. Да и серый свет, который вызывал у неё головную боль и сонливость, желание душераздирающе зевнуть, закутаться в шарф, а затем на нём же и повеситься, тоже не прибавлял оптимизма.

– Ничего, уже скоро приедем, и я тебе всё расскажу, а потом и покажу. Дана нарисовала мне план, так как сказала, что сама очень занята, всё-таки третий курс, а она ещё на втором чуть не срезалась. Поэтому экскурсии она нам проводить не будет. Хотя там и так карты выдают.

– А она разве не едет с нами в автобусе? – Кристина заинтересованно открыла глаза, отодвигаясь от стекла.

– Нет, она не уезжала на каникулы, оставалась в общежитии. Когда мы созванивались, то она говорила, что ей нужно приучаться получать удовольствие от чашки чая рядом с нелюбимыми учебниками, а не от бокала вина в любимом баре. А дома слишком много соблазнов – она девушка симпатичная.

– И серьёзная, судя по всему, – согласилась Кристина. – А что, в университете учится настолько мало студентов, что все мы поместились в один автобус? Или тут не все курсы?

– Нет, не все, большинство выбрало аэропорт, – рассмеялась Бо. – Что? – глядя на её изумлённое лицо, спросила она, проказливо улыбаясь. – Спорим, ты даже не подозревала, что он там есть? Хотя, в Феар Пиксе его нет, нужно ехать в соседний городок, забыла название.

Она нахмурилась, попыталась вспомнить, затем раздражённо махнула рукой. – Но это не важно. Я всё равно ненавижу летать, и всегда, когда есть возможность использовать наземный транспорт, я это делаю.

Внезапно Кристина перестала её слушать, вообще слышать чьи-либо разговоры, так как в голове зашумело, словно она слушала шум волн, прислонив к уху большую бледно-розовую раковину.

По узкой лесенке, соединявшую первый и второй этажи автобуса, поднялся тот парень, который ей так понравился. Да и сейчас она ощутила себя так, словно по коже пробежал слабый ток.

Кристина не могла отвести от него взгляда, словно для неё это вдруг стало неимоверно важным – ловить каждый его взгляд и замечать малейший жест. Создавать его образ в своей голове, словно собирая «пазлы» в единый образ, заданный трафаретом, давно хранившимся в её голове, но ни разу не применявшимся в реальности. Потому что раньше она никогда не верила, что сможет встретить такого мужчину, который покажется ей не просто красивым, а идеальным.

И горло на миг словно сжала ледяная рука, когда девушка увидела, что незнакомец, который даже не представился (точнее, она сама сбежала до вероятной развязки), подал руку изящной японке, помогай ей взобраться наверх.

Кристина мгновенно, как умеет это делать только женщина, тут же мысленно сняла с девушки «от и до», так как только мужчины могут оценивать людей по одёжке, женщины же смотрят куда глубже, замечая всё – от мелкого прыщика, до небольшого, но всё-таки выпирающего, животика.

Девушка была достаточно высокой, чтобы не комплексовать даже среди моделей, с первого взгляда казалась очень хрупкой, даже чересчур, что, по мнению Кристины, являлось особенностью японских красавиц. Однако с размерами бюста, если, конечно, он не был силиконовым, было всё в порядке.

Кристина, присмотревшись, подумала, что у незнакомки второй размер. Будучи обладательницей третьего, она почти успокоилась.

Личико же девушки, тонкое, с раскосыми глазами, похожими по форме на дикие сливы, пухлыми губками напомнило ей актрису из «Королевы Проклятых».

Впрочем, Кристина не слишком жаловала подобный типаж. По её мнению, подобная красота граничила с уродством.

«А всё потому, что в ней есть нечто хищное, как и у той актрисы-певицы, которая успела сыграть саму Королеву вампиров, а потом разбилась в автокатастрофе», – подумалось ей.

Парень открыто улыбнулся ей, и Кристина не могла не улыбнуться ему в ответ.

Японка – или китаянка, либо кореянка (она не слишком хорошо разбиралась в определении национальности на глаз), предсказуемо неприязненно глянула в её сторону, поморщилась, словно королева, чей супруг дерзнул обратить внимание на служанку, и с торжественным видом отправилась в глубину салона.

– Вау! Восточная девушка, и вся в чёрном, – восхитилась Бо, обратившись к ней. – Ещё пару-тройку таких же, и можно устраивать готическую вечеринку. Кстати, тот парень, который с ней – красавчик.

– Я это заметила.

– И он тебе улыбнулся. Именно тебе, потому что кроме меня и тебя в этой зоне никто не сидит, да и стульев тут больше нет. И я очень сомневаюсь, что он имел в виду меня.