Нехорошая академия

Разные флаконы из стекла брала с осторожностью, не хватало еще разбить о дорогую ванну. Понюхав и вылив содержимое некоторых емкостей на ладонь, определилась с тем, чем можно помыть волосы. Тягучая жидкость с запахом сирени и перламутровым отливом мне понравилась больше всего.

Пока отмывалась в шикарной ванной, голова обдумывала сложившуюся ситуацию, а она, честно говоря, совершенно не радовала. Больше всего я переживала за Димку: я не успела спросить у Бристана о нем и что значит «магией запечатал»? И вообще, почему они говорят о магии? Или та самая сила и есть магия? Голова буквально пухла от вопросов, на которые мне настоятельно требовались ответы.

Нашедшиеся так неожиданно родственники были странными, и от вида отца мне становилось страшно. Если Бристан просто пугал, то почему-то мне казалось, что от отца мне угрожает какая-то опасность. Объяснить ничего толком не могла, но каким-то внутренним чутьем это ощущалось. Доверять же себе самой я давно привыкла. Вроде бы отец не сделал ничего особенного, но его равнодушный тон, мнение о моей маме, да еще какие-то фантомы, загнавшие нас с Димкой в Академию — все это заставляло насторожиться.

Пока я принимала ванну, в комнату принесли платье. Странное, такое у нас не носят. Я бы сказала, старомодное, если бы не дорогая ткань, из которого оно было пошито. И разумеется, черного цвета. Странно, если бы не разнообразные расцветки в интерьере, то посчитала бы, что в этой семье никакого цвета, кроме черного, не знают. Но сейчас мне особо выбирать не приходилось: моя потрепанная одежда была грязной, а видавшие виды кроссовки и вовсе дохаживали последние дни.

Надев платье и обув туфли на небольшом каблучке, подошла к зеркалу. Надо отдать должное, платье село идеально. Уж не знаю, как Бристану удалось подобрать настолько точно мой размер. Неглубокий округлый вырез был оторочен атласной полоской, рукав на три четверти приоткрывал мое предплечье, а длина юбки доходила до колена. Тот, кто принес мне платье, так же позаботился о нижнем белье и чулках. Правда, они были не привычными мне капроновыми, а какими-то шелковистыми на ощупь и, разумеется, тоже черного цвета. По подолу кашемирового платья и по краю рукавов так же проходила атласная лента. Строго, элегантно, неброско, но очень красиво.

— Евгения, ты готова? — раздался голос Бристана из-за двери.

— Да! — отозвалась ему, в нетерпении ожидая визита брата.

Мужчина вошел и внимательно осмотрел меня, после чего удовлетворительно кинул.

— Хорошо выглядишь, — одарил скромным комплиментом.

— Бристан, скажи, что ты сделал с Димкой? — убедившись, что сам Бристан не намерен начинать разговор первым, спросила его.

— Запечатал магией, — как само собой разумеющееся, произнес брат.

— Что это значит? — упорствовала я.

Все же беспокойство за судьбу друга не отпускало. На моих глазах зеленое пламя сожгло тело друга, а теперь вот Бристан что-то непонятное говорит.

— То и значит, — равнодушно пожал плечами мужчина.

— Но он жив? — с замиранием сердца спросила его.

— Пока да, — не меняя тона, ответил брат.

— Бристан, а можно с него это… — замялась, подбирая нужное слово, — снять?

— Зачем? Если я сниму с него печать, то нейер Хален вновь потребует его в свои руки, — все так же спокойно сообщил мужчина.

— Может быть, вы нас просто отпустите? Ведь мы никому не мешали, — постаралась зайти с другой стороны.

— Нет, — отрезал Бристан.

Я кусала губы, стараясь придумать хоть какие-то доводы, чтобы и Димку освободить, и самой исчезнуть из жизни странных родственников.

— Ты сказал — магия. А разве она существует? — сделала еще один заход, чтобы узнать хоть что-то об этом странном мире.

— А разве у тебя есть еще сомнения? — удивившись, посмотрел на меня брат.

Конечно, мои глаза видели проявления силы, или магии, но вот разум отказывался в это верить. В нашем мире нет и не может быть магии. Ну, почти…

— Бристан, а как я могу помочь Димке? — стараясь не отстать от брата, я старалась шагать чуть шире.

— Никак, — пожал плечами мужчина.

— Но ведь… — начала я, но была прервана.

— Мы пришли, — распахнув очередные двери, сообщил Бристан.

Кажется, я уже начинала привыкать к размерам комнат. Столовая, куда мы вошли, так же была просторной, богато обставленной и ярко освещена шарами под самым потолком. Их свет мне нравился гораздо больше, чем привычные мне лампочки накаливания. Шары делали освещение более мягким, спокойным. Стол, занимающий большую часть пространства, уже накрыт и, как положено, сервирован. На белоснежной скатерти красовались красивые тарелки голубого цвета, а рядом сверкали столовые приборы.

Бристан был настолько любезен, что подвинул мне стул, помогая сесть. В тот момент, когда брат усаживался сам, вошел отец. Кстати, я же так и не знаю, как его зовут. Внимательно смотрела за мужчиной, стараясь понять, что же меня в нем так насторожило? Аристократичное лицо, гордый постав головы, уверено развернутые плечи, и строгий взгляд, которым он быстро нас окинул. На несколько секунд я заметила в них одобрение моему новому облику, а потом глаза снова приняли холодное выражение.

Двое слуг, находившиеся здесь же, прислуживали нам во время молчаливого ужина. Я не знала, как начать разговор, при этом вопросы вертелись на моем языке, не давая покоя. Еда была настолько вкусно приготовлена, что не могла оторваться от блюд, и ела очень быстро, в отличие от моих молчаливых родственников. Они не комментировали мои манеры, но видно было, что кидают в мою сторону неодобрительные взгляды. Да черт с ними! В конце концов, я к ним не напрашивалась, они меня сами сюда направили, так что пусть терпят, тем более что в последнее время нам с Димкой было холодно и голодно, а здесь такое изобилие.

При мысли о друге вновь сжалось сердце. Как там сказал Бристан? «Пока жив». Узнать бы, как спасти парня и чем я могу помочь другу?

Длинный и такой мучительно молчаливый ужин тоже подошел к концу. Отец первым поднялся из-за стола, а вслед за ним Бристан и я. Никто ничего не объяснял, потому осталась стоять рядом со стулом, положив ладони на резную спинку.

— Бристан, идем ко мне в кабинет, — приказным тоном сказал отец, — сестру возьми с собой.

От холодного тона невольно повела плечами. Он даже по имени ко мне не обращается, а еще отец называется. Но высказать вслух свое неудовольствие не решилась, все же сначала надо понять, с кем имею дело, иначе опять обездвижат и слово не дадут сказать. А пока молчу, мужчины себя ведут спокойно.

— Бристан, а как его зовут? — тронула парня за рукав и спросила шепотом, чтобы впереди идущий отец не услышал.

— Раймон Китрас — основоположник нашего рода, — с достоинством ответил мне брат.

Не поняла. Если он основоположник, то сколько ему сейчас лет? И у него есть еще дети, кроме нас с Бристаном? И вот еще один интересный вопрос — мы с Бристаном насколько родные? То есть отец у нас один, а кто у него мама? Ответы на эти вопросы знать очень хотелось, и только открыла рот, чтобы спросить обо всем этом брата, как мы вошли в кабинет основоположника рода.

ГЛАВА 3

— Присаживайтесь, — бросил нам небрежно отец и устроился в высоком кресле у камина.

Мужчина потянулся к трубке, лежащей на полочке. Бристан устроился в кресле рядом со стеллажами с книгами, а мне показал рукой на свободный стул. Привередничать и возмущаться в их выборе не стала. Через некоторое время разговор начал сам отец.

— Твоя мать сбежала и оказавшись в мире без возможности воспользоваться магией, что в свою очередь привело к ее кончине, поставила под удар не только себя, но и тебя, — медленно стал говорить отец, попыхивая трубкой.

Дым медленно пополз по воздуху, нос защекотало. Никогда не любила курящих людей, у меня стойкая непереносимость сигаретного запаха. Но табак, что раскуривал отец, был совсем другого сорта, а потому запах был даже немного приятным.