Нехорошая академия

— Начали! — рявкнул Хален, и мы вздрогнули теперь уже не от холода.

Вампир, не оставив других инструкций, снова шагнул в зеленый вихрь портала.

— Раньше начнем, быстрей вернемся обратно, — решительно произнес Дит.

Остальные парни сухо с ним согласились, а вот я все еще пребывала в нерешительности. Конечно, Хален объяснял заклинание, рисовал чертежи, слова я помнила, но одно дело — сидеть за партой в аудитории, и совсем другое — стоять на снегу и поднимать из-под замороженной земли тела умерших. Ужас какой. Еще несколько дней назад я даже не знала, что у меня магия есть, а теперь должна не просто учиться, а отрабатывать боевые приемы.

Мелькнувшая мысль о Димке приободрила. В конце концов, у меня не так много времени, чтобы научиться управлять своей силой в достаточной мере, позволяющей построить портал и сбежать из Академии. Мне еще нужно было вывести друга из его состояния, пока он не пересек точку невозврата. И если эти полевые занятия приблизят к моей конечной цели, то, значит, так тому и быть.

Решившись, прикрыла глаза, постаралась вспомнить слова и схему заклинания, а потом забормотала тихо себе под нос. По моим рукам к кончикам пальцев потекла прохладная волна магии смерти, а затем направленным движением кистей рук устремилась в землю. Удивительно, но едва сила углубилась в промерзшую твердь, я тут же почувствовала, что тела покойных отзываются на мой призыв. Они тянулись к зеленым лучам магии, стремились сами покинуть холодную землю, будто хотели еще раз увидеть солнечный цвет и ожить.

Почувствовав первое прикосновение мертвеца к моему лучу, вздрогнула от неожиданности и ужаса. Холодно стало мгновенно. Потом еще и еще несколько касаний. Несколько давно умерших существ цеплялись за мою силу, как утопающие за соломинку. А затем они, подпитанные магией смерти, стали пробираться на поверхность. Сейчас было самое главное не оборвать контроль над их действиями. Странная тяжесть и какая-то безысходная тоска навалилась в этот момент на меня, будто передавая томление похороненных в земле и их желание вновь обрести жизнь. Даже показалось, что мертвецы с такой радостью вырываются на свет, чтобы выпить из меня всю силу и приобрести свободу. От таких перспектив ужас прокатился во мне волной, волосы зашевелились на голове. Только этого еще мне не хватало! Главное помнить, что отпускать контроль над ними нельзя.

И вот тут сразу стало понятно, что мы допустили огромную ошибку. Из-за того что это был наш первый опыт поднятия мертвецов, неожиданного перехода в заснеженную долину, жестокого преподавателя, считающего такой метод обучения самым лучшим, мы не подумали о том, что будем мешать друг другу.

По большому счету, лучи магии не пересекались, энергетические волны спокойно огибали преграды, не касаясь чужих объектов, но мы друг другу мешали точно. Догадка, что нам нужно было разойтись в разные стороны, чтобы было достаточное расстояние, пришла слишком поздно. От навалившейся на нас нагрузки и ответственности парни и я инстинктивно сделали несколько шагов назад, отступая, что привело к ещё большей скученности. Мы практически стали толкаться локтями друг в друга, что вносило дополнительную неуверенность в наши и без того нестройные ряды.

— Охламоны хвостатые! Что творите? — ворвался в шум ветра окрик Халена, — Расходитесь!

Разумеется, мы все постарались кинуться в разные стороны, наталкиваясь на ближайших соседей, чертыхаясь и ругаясь на ходу. Несколько минут среди нас была легкая паника, а потом кто-то из ребят споткнулся о ногу другого и рухнул в снег, потеряв контроль над своими поднятыми мертвецами. Радостные вопли покойников оглушили нас настолько, что все замерли на некоторое время на своих местах. Остальные, оставшиеся под контролем, скрежетали зубами и махали обрубками полуистлевших рук, стараясь добраться до своих некромантов.

Оставшиеся без контроля мертвецы атаковали тех, кто был с ними рядом. Крик, ор и мой визг огласили всю округу. Боевые заклинания стали срываться почти одновременно с рук некромантов, устраивая канонаду из взрывающихся шаров, метающих стрел, живого огня.

Разумеется, ни о каком контроле над своими мертвецами уже не было. Пять адептов с преподавателем сражались против полусотни живых мертвецов. Ведь мы даже не подумали, что можно поднять только одного, каждый протянул по десять лучей, и за каждый из них прицепился умерший. Теперь мы пожинали плоды своих бездумных действий.

Хален помогал всем, успевая раскидывать заклинания быстрей всех остальных. Мне повезло больше других: после окрика преподавателя я отступила к краю площадки, туда, где еще не ступала нога ни одного адепта, потому оказалась немного в стороне от этой бойни. Однако, мне тоже приходилось отбиваться от своих же монстров. Утешало только одно: они действовали не слаженно, часто мешая друг другу. Троих мне удалось остановить и одного даже превратить в прах, упокоив окончательно без возможности нового воплощения в зомби. А вот остальные продолжали теснить меня в сторону от остальных адептов. Поглядев в их сторону, поняла, что мне даже повезло. Часто заклинания адептов попадали на щиты других участников битвы, и развеивались, опадая искрами магии на истоптанный снег, уже окрасившейся первой кровью. Некоторые зомби успели нанести раны парням. Хален иногда взлетал над кишащей толпой и разбрасывал заклинания сверху. Один раз добил моего монстра, но заметив, что мне удается сдерживать атаку, вернулся к парням.

У меня оставалось лишь два метрвяка, и я воодушевилась таким оборотом. Тем более что в общей свалке так же оставалось лишь немного зомби, которых уже согласовано добивали некроманты. Моя нога подскользнулась на истоптанном, рыхлом снегу, и я растянулась, пребольно со всего размаху усевшись на попу. Холода снега уже не чувствовала. Чем активней двигалась, тем горячей воздух обдувал мое тело. Вот только новая атака мертвецов не давала возможности подняться на ноги. Ничего, могу и лежа отбиваться!

В тот самый момент, когда передо мной осыпался пеплом последний зомби, щедро кинув в меня половину черноты, я начала с кряхтением подниматься на ноги.

— Евгения! Берегись! — Донеслось до меня и вспышки новых заклинаний пронеслись над моей головой.

После такого боя, когда каждую секунду могла попрощаться с жизнью, научилась видеть даже краем глаза. Где-то на периферии обзора заметила быстро скользнувшую тень в воздухе. Вскинула голову и замерла от ужаса. Именно этим моментом воспользовался зомби-айерхан.

Черт, кто ж эту страсть поднял? Я на картинке эту живность испугалась, а теперь когти этого монстра подхватили меня, и зомби взмыл со своей добычей ввысь. Орала так, что казалось легкие выскочат наружу. Под нами метнулся вампир, но ему было не достать полусгнивший скелет, махающий огромными, разлохмаченными крыльями. Айерхан понес свою добычу в сторону гор, с легкостью перемахнув через высокий ближайший пик.

«Мамочка, это конец!» — мелькнула мысль.

Кричать больше не могла, потому что холодный и разреженный воздух попадал внутрь, и горло сорвала еще в тот момент, когда взлетала ввысь. Обреченно смотрела на цепь гор, медленно пролетающую под нами. Смерть была повсюду: сверху — зомби, желающий полакомиться своей добычей вдалеке от некромантов, и снизу — в горах, где могу разбиться, упав с высоты полета. Гортанный клекот-крик айерхана разрезал тишину, а потом мой похититель стал резко снижаться. Кажется, мое время истекло.

Посадка была совсем не мягкой. Умерший монстр, видно, давно забыл, как это делается. Я плашмя шлепнулась на уклон какой-то горы и стала сползать вниз по снегу. Айерхан рухнул надо мной, правда, успел выпустить добычу из своих когтей. Это не было актом гуманизма, скорее, он беспокоился о своей безопасности. Груда из костей надо мной задержалась ненадолго, а потом начала такое же скольжение вниз, как и я, только гораздо быстрее, все же даже в полуистлевшем состоянии крылатый зомби весил гораздо больше. Я попыталась ухватиться хоть за какие-то каменные выступы, спрятанные под снегом, но едва мне это удавалось, айерхан подбивал уцепившиеся руки, и наше падение в пропасть продолжалось с той же скоростью. Что-либо наколдовать в такой ситуации просто не успевала. Снег попадал в рот, нос, слепил глаза, а сверху подминала костяная туша, клёкотом-криком оповещая, что ему такой спуск так же не нравится. Сволочь! Сам меня сюда закинул, так еще изволит недовольство свое высказывать!