Страница 22 из 44
— Вы Кира? — спросил пожилой мужчина, не обращая внимания на разговор Галины Петровны и Вахи.
— Да, — ещё зачем-то кивнула.
Паша ободряюще улыбнулся, обнимая меня за плечо.
— Максим рассказывал про тебя, фотографию показывал, познакомить обещал. Жаль, что при таких условиях свиделись, — каждое слово мужчины, было сказано с таким спокойствием, расстановкой, и энергетика исходила уверенная, что меня словно окутал кокон спокойствия и защиты.
— Какая ты красавица, — улыбнулась Галина Петровна, смахнув бегущие слёзы.
— Спасибо, вы тоже прекрасны, — сказала от души.
— Кир, это Галина Петровна и Владимир Аркадьевич, родители Макса.
— Очень приятно познакомиться.
— И нам, детка, — сказала Галина Петровна.
— Нам можно его навестить? Думал, что посещения здесь строгие, но потом заметил, что так много народу по коридорам ходят, со всего лишь накинутыми халатами, — заметил Владимир Аркадьевич.
— Это часть отделения, где в основном состоятельные люди лежат, и к ним посещения более свободные, — усмехнулся Ваха. — Узнал поздно, так бы сразу в частную клинику повез. Но они мне предложили такой вариант, не люкс, конечно, но хотя бы стены не обшарпанные.
— Сколько мы должны? — спросил Владимир Аркадьевич.
— Я сделаю вид, что не слышал вашего вопроса. Проходите к сыну, только там сейчас медсестра капельницу ставит, может поворчать.
— Мы подождем, пока медсестра закончит, — сказал Галина Петровна.
— Чай, кофе принести? — заботливо спросил Ваха, когда пожилая пара села на скамейку возле палаты.
— Если можно, воды, — сказала Галина Петровна.
— Сейчас будет вода, — сказал Ваха и скрылся.
— Мы тоже отойдем, сестру нужно накормить.
— Спасибо, что сообщил, Павел, — скала Владимир Аркадьевич.
— Но почему-то только после операции, — огорчилась Галина Петровна.
— Я помню про ваше сердце, решил не рисковать, а то мне Макс голову оторвёт.
— Идите, перекусите, а ты, Галина, не ворчи, я бы тебя тоже в больницу не пустил во время операции, — отрезал Владимир Аркадьевич.
— Это приёмные родители? — спросила, когда мы с Пашой сидели в столовой.
— Самые настоящие, Кир, самые настоящие, — с улыбкой сказал Паша.
— Не верится, что он про меня рассказывал, — улыбнулась.
— Макс тебя любит давно, если быть точным, года два.
Я знаю, он говорил, а вот брат откуда?
— И давно ты знаешь? — спросила, зная, как он меня оберегает, даже страшно представить реакцию.
— Давно, Макс сразу мне сказал, когда понял, что любит. Тебе было семнадцать, и я сильно разозлился. Ты ведь совсем малышка, а тут он со своими чувствами. Запретил даже дышать в твою сторону, давил на твой возраст, и что тебе нужно повзрослеть, попробовать другие отношения со сверстниками. Слово взял, зная, что он его сдержит, потому что у него бзик на ответственности.
— Прости, запретил?
— Кира, тебе было семнадцать.
— И что? Помнится, я пахала, как папа Карло, и для этого малышкой не была. Или ты думал, что Макс меня в постель затащит?
— Думал, что переспит и забудет, а тебе потом больно будет.
— Тебе нужно меньше думать о том, что касается меня.
— Я твой брат.
— И? Теперь будешь решать с кем мне встречаться? Где же ты был, когда возле меня столько придурков крутилось? Почему им ничего не запрещал? Или успокоился, зная, что Макс всех разгонит? Ты ужасно поступил.
— Кир, — окрикнул брат, когда я встала и пошла к выходу из столовой.
Не хочу сейчас с ним разговаривать. Наверное, его можно понять, как брата, но вот так мучить лучшего друга, это свинство. И решать за меня тоже не ахти.
И я слишком расстроена событиями, произошедшими с Максом, чтобы злиться на брата.
— Ваха, — окрикнула верзилу на лестнице.
— Слушаю.
— Я в палате видела диван, можно ведь оставаться на ночь? — спросила, закусив губу.
— Думаю, что да, если нет, то договорюсь.
— Дай свой номер, я домой схожу, возьму все необходимое и вернусь.
— Записывай, Принцесса, — усмехнулся Ваха.
Записав номер, сходила, попрощалась с родителями Максима и поехала домой, игнорируя печальные взгляды брата. Мы обязательно с ним ещё вернемся к этому разговору, но не сейчас.
По приезду домой, меня ждал ещё один неприятный сюрприз. Квартира была открыта и внутри всё перевернуто, вещи разбросаны, так ещё и ноутбук пропал.
Боже мой, мне было жалко не свой ноутбук, а чужие испорченные вещи. Как я Иришке в глаза смотреть буду? Как все это куплю?
Сев на перевёрнутый диван, набрала не брата, а почему-то Ваху.
— Это Кира, — сказала, когда он ответил на вызов.
— Можно ночевать, я узнал, — сказал Ваха.
— Это хорошо, но мне нужен немного другой совет, и я не знаю, нужно, наверное, вызвать полицию, — судорожно вздохнула.
— Что случилось? — голос громилы вмиг поледенел.
— Меня обокрали. Пришла, дверь открыта, все перевернуто, вещи испорчены, ноутбука нет. Я не знаю…
— Говори адрес, скоро буду, и не звони ментам.
Сказав адрес, отложила телефон в сторону.
Да что ж за день такой?
Глава 6
Кира
— Поживешь в квартире Макса, пока я не выясню, кто это сделал и зачем, — сказал Ваха, осмотрев мою квартиру.
— Я могу пожить у родителей, — сказала, обняв себя руками.
До сих пор не могу прийти в себя, после просмотра шкафа. Всё, что у меня было, порезано и разорвано в лоскуты, всё, на что я откладывала, что мне покупала мама в ущерб себе — испорчено. Меня колотит уже не от страха, а от злости. Был бы этот человеком рядом, глаза бы выцарапала.
— И что ты им скажешь? Мама, папа, мою квартиру разнесли, вещи порезали и измазали кетчупом?
— Не обязательно говорить так.
— И как ты им объяснишь полное отсутствие вещей? — приподнял бровь Ваха.
— Ты прав, но я не хочу навязываться Максу.
— Поверь ему в больничке лежать ни одну неделю, и он точно не будет против. Так что бери ключи, и сюда ни ногой. Забирай всё, что целое, отнесем в соседнюю квартиру, и я отвезу тебя в больницу.
Я была явно не в форме, чтобы спорить с Вахой, поэтому послушно выполнила его указание, и уже через час стояла возле палаты Макса, так и не решаясь зайти. А всё голос Владимира Федоровича, нашего декана, раздающийся из палаты.
— Кира, ты почему не заходишь? — раздался голос Владимира Аркадьевича, отца Макса.
— Не хочу мешать, да и столпотворение создавать в палате не рекомендуется, а там явно гости.
— Прекрати. Пошли, Галина ждет тебя, — добродушно сказал Владимир Аркадьевич.
Заходя в палату, я уже ощущала внутри неприятное чувство. Думала, наш строгий декан что-нибудь ляпнет, но то, что я увидела, было во много раз хуже. Галина Петровна и декан сидели на диванчике, спокойно общались, а вот возле кровати Максима стояла миловидная девушка, красивая блондинка с серыми большими глазами. Да ладно бы просто смотрела, она гладила Макса по плечу и что-то шептала.
— Вот и Кирочка пришла, — радостно сказала Галина Петровна.
— Синицына? — свел свои густые брови вместе.
Блондинка осмотрела меня с ног до головы, хмыкнула и продолжила стоять возле моего мужчины.
— Это Кира, невеста Макса, — сказал Владимир Аркадьевич с твердыми нотками в голосе.
Блондинка вздрогнула и уже по-другому посмотрела на меня.
— Этого не может быть, — усмехнулся декан. — Синицына — студентка, а Максим мне слово дал, что не будет заводить со студентками отношений.
Слово, слово… Да, Устинов любитель обещать всё каждому второму.
— Они уже довольно давно знакомы, скорее всего, сын не хотел тебя расстраивать, — сказала Галина Петровна.
— А вы что, Синицына, молчите? И вообще разве пары у второго курса закончились? — декан показательно посмотрел на часы.
— Хм, наверное, нет, как и ваш рабочий день, впрочем, — сказала слегка насмешливо.
О не-е-ет, уважаемый Владимир Федорович, отчитывать вы будите меня в универе, а вот при блондинистой дамочке я не позволю с собой так разговаривать