Страница 23 из 26
В кабинет отца инквизитор ворвался почти с пинка, как особо наглый разбойник.
— И тебе доброе утро, — флегматично отозвался кардинал. Эсмин, уронившая чай от неожиданности, была менее тактична в выражениях.
— О, Богиня, почему я тебя в колыбели не задушила?! — воскликнула она, глядя как тёмное пятно расплывается по светлому платью.
Виен смутился. Такое редкое и привлекательное зрелище, что я на миг позабыла, зачем мы пришли. Исхитрившись поцеловать мать и увернуться от подзатыльника, инквизитор замер напротив его святейшества.
— Мне срочно нужно дело Реверовского!
Брови кардинала удивлённо поползли вверх.
— Реверовского? Язычника? Он давно казнён.
— Его сын жив. Отец, кто участвовал в поисках Реверовского? Ты рассказывал нам, что была целая группа. Кто?!
— Мы с твоим дядей, Майсен и Лорен — они в тогда ходили в капитанах, ещё эрцгерцог Фэльтон помогал, помню. Всякие купцы, снабженцы. К награде были представлены девять человек, если я ничего путаю. А зачем тебе? Сын Реверовского в имперской тюрьме.
— Уже нет, — выпрямился столичный инквизитор, — мне нужны эти девять имён. Полагаю, они были в публичном доступе?
— Безусловно, эти люди спасли Валессу от опасного убийцы.
— И заплатили за это жизнями любимых женщин… — с горечью закончила я. Даже для меня, несведующей, прозвучали знакомые фамилии.
Недоверчиво покосившись на нас с Виеном, кардинал поднял вверх сигнальный колокольчик.
… Через пять минут дело Реверовского лежало на столе у его святейшества. Семь имён — семь жертв шли точно по списку. Кроме двух, оставшихся.
Дэниэл и Алекс Коррианы.
— Эсми… — потянул кардинал, не отрывая глаз от записи, — как главная женщина моей жизни, побудь-ка сегодня дома.
Мэтресса в ответ только фыркнула:
— Если дети правы, то следующей жертвой идёт женщина Дэниэла. Правда, Джан уже лет десять как в могиле. У твоего братца есть любовница, Алекс?
— Речь необязательно о любовнице, — выпалила я торопливо, — это может быть хорошая подруга или дочь…
В кабинете установилась пугающая тишина:
— Рания! — хором выдохнули они.
— Какого чёрта ты отпустил беременную жену на пикник?! — рычал Виен. Они не прекращали ругаться с того момента, как мы выехали из города. Ирвин вяло огрызался, но по лицу было видно — он держался из последних сил. Ещё немного, и бывший сотрудник управления просто повесится на ближайшей сосне.
— Виен, хватит! — выступила я: — Откуда Ирвин вообще мог знать про язычника?! Очнись ты уже наконец!
Столичный инквизитор долго буравил меня взглядом.
— Я не прощу себе, если с Рани что-нибудь случится, — процедил он. Я махнула рукой на ускакавшего вперёд Ирвина:
— Поверь мне, он тоже!..
Стиснув зубы, Виен только подхлестнул лошадь. Пусть обижается! Сейчас не время искать виноватых. Тем более, считать таковым Ирвина, отпустившего Ранию в лесной парк близ столицы!..
Громкий женский крик эхом пролетел над лесом. Сердце замерло от испуга — неужели всё? Неужели мы не успели?..
Эту зудящую, как стая навозных мух, тёмную энергию я почувствовала сразу. Картина на лесном холме была достойна кисти сошедшего с ума художника. Беременная девушка в белом платье, зажав в руках факел, восходила на помост из сухих досок и веток. Кажется, давным давно так казнили высокородных язычниц, но сейчас Рания двигалась сама по себе!
Мужчины выругались, не стесняясь в выражениях. Даже я понимала, что нам не успеть — хворост вспыхнет быстро, а погода солнечная, ясная. Если Рания и останется в живых, то с ужасными ожогами. От осознания пусть чужой, но близкой смерти, у меня похолодели пальцы.
Факел выпал из ослабевших рук.
— Реса! — завизжала я, открывая кадо поток собственной энергии. Непривычная инквизиторская сила хлынула по венам, устремляясь к коршуну-Ресе. Девочка стрелой взвилась в небо, но перед этим я услышала ещё один приказ.
— Рэйв! — и две огромные птицы буквально стащили жертву с вспыхнувшего костра.
Брат?!
В суматохе я не заметила чёрную тень, скользнувшую к Рании, и огромный мясницкий нож, сверкнувший на солнце. К счастью, Рейв соображал намного быстрее Ресы, приняв облик огромного пса, и загородил собой женщину. И если с псом убийца ещё мог потягаться, то молния его явно перепугала. Он бросился было бежать, но не судьба — золотистые силки Виена буквально пригвоздили убийцу к земле.
Спешившись, мы с Ирвином рванули к Рании, Виен — к язычнику.
— Доброе утро, — послышалось издали, — надеюсь, все живы?
Сердце Рании билось ровно — казалось, женщина просто уснула. Рейв тщательно обнюхал её под недоверчивым взглядом Ирвина.
— Детёныш в порядке, она — тоже, — проскрежетал он в своей привычной манере, — ну и колдовство — со вкусом гнили, гадость какая! Вы где такое откопали?
— Я думаю, вам лучше известно об этом, — отозвался Виен, поднимаясь с колен, — ваше величество, почему Империя не сообщила нам о побеге сына Реверовского?
Ваше величество?.. Дан!
Вскинув голову, я увидела брата в походных одеждах, в коих он часто ходил в экспедиции. Рядом с ним замерла Марго в костюме для верховой езды.
У меня слёзы на глазах навернулись. Боже Великий, как я соскучилась!
— Да-а-ан! — как маленькая девочка уткнулась брату в грудь. Он вдруг сжал меня с такой силой, что стало совестно. Мы одной крови, связанные языческой силой, и я чувствовала без слов, как он боялся и переживал.
— Я уже заказал розги с твоим именем, — проворчал братец, — мы с Марго сошлись, что порка — не такой плохой способ воспитания!
— Я взрослая! — запротестовала, вытирая слезы: — Мне почти… ой, мне сегодня девятнадцать!
Ничего себе, увлеклась!
— Не переживай, мы будем пороть тебя как девятнадцатилетнюю, — ядовито отозвалась Марго, но глаза у моей бывшей фрейлины тоже были на мокром месте, — боже, Ольга, как ты могла?!
Обняла её вместо ответа. Я всё-всё расскажу, но потом, без свидетелей!
— О побеге Всеслава Реверовского мы узнали недавно, полагаю, он шантажировал кого-то из своих тюремщиков. Ведётся расследование. Глава бастиона уже вздёрнут на виселице за халатность. Со своей стороны Империя готова помочь людьми и информацией.
— К счастью, не нужно, — выдохнула я, а то эти мужчины явно решили пободаться, пусть и в словесной форме, — Виен поймал Реверовского, и этот ужас наконец-то закончился.
Столичного инквизитора аж перекосило.
— Это не Реверовский, Ольга. Скорее всего, он скрылся задолго до нас, как только зачаровал Ранию. А парень — шестёрка, наблюдатель, в котором заранее стоял механизм на смерть. Но знаешь, что самое паршивое?.. Он старшекурсник, инквизитор.
— То есть, у Реверовского был доступ в академию? — я изумлённо округлила глаза.
— Был, — кивнул Виен, — и надеюсь, что больше помощников у него не осталось.
— Сомневаюсь, — вдруг произнёс Ирвин, подхватывая супругу на руки, — студент не мог знать столько об управлении, сколько знал Реверовский. Надо искать сестру, Виен. Думаю, она ключ к местонахождению этого психа. Но первым делом мы должны помочь Рании… — продолжил он… и осёкся, вспомнив, что мы прибыли верхом.
— Полагаю, вы не откажетесь от нашей компании?.. — резюмировал братец с холодной вежливой улыбкой.
Я сидела в обнимку с Марго и, затаив дыхание, слушала брата. С одной стороны забавно, что именно наш с Коссой интерес заставил Мистислава наведаться в бастион. Когда ему сообщили о побеге, причём о побеге двухмесячной давности, он просто впал в ярость. Дан не приукрасил — главного надзирателя, который "не хотел волновать начальство такой мелочью" действительно повесили. Как выяснили тайные стражи, сын Реверовского скрылся в Валессе. Это и стало причиной спешки — не желая писать длинные письма, император велел собрать кортеж.
В лесном парке близ столицы Дан и Марго оказались совершенно случайно. Императрицу укачало от долгой дороги, и они вышли "подышать". Заслышав крик Рании, как и мы бросились к месту казни. Я тихо похихикала над изумлённым такой смелостью Ирвином. Это вам не изнеженные цветочки на троне! Мой брат и в глаз дать может, даром, что столько лет провёл в проходах.