Имперский корсар

Куда важнее казалась система видеонаблюдения. Она здесь была архаичная, проводная – впрочем, в космосе такой метод, как ни странно, прижился и сдавать позиции не собирался. Все же обилие посторонних излучений добавляло целую гору проблем, а хорошо защищенный кабель позволял неплохо блокировать помехи. Здесь, в недрах астероида, ими можно было и пренебречь, но какой смысл возиться, если проще взять стандартную раскладку, дешевую и надежную? И, к слову, подключиться к ней тоже намного проще.

Никто и не заметил, как единственная установленная в этом тупичке камера начала передавать не в режиме онлайн, а запись одной и той же картинки с дремлющим часовым. А чего бы ему не дремать? Заступил на пост час назад, сменят еще через три часа. Правда, есть еще и сам охраняемый объект, но как раз за него смысла беспокоиться особого не было. Тяжелые ворота склада заперты, изнутри их не открыть в принципе, да и снаружи сделать это не так-то просто. Бесшумно уж точно не получится. Плюс вне боя подчиненные Большого Али дисциплиной вообще не отличались. Так что сел часовой у обшарпанной стены, поставил рядом архаичный французский лучемет с коротким толстым дулом и принялся спокойно похрапывать.

Само собой разумеется, что вышедшую будто бы из самой стены темную фигуру он не заметил. И так же не заметил, как сон его стал еще глубже. Человек в маске аккуратно убрал пистолет-инъектор – убивать кого-либо без нужды ему не хотелось. Профессионал может оставить за собой горы трупов, но сделает это лишь в случае, когда убивать действительно необходимо. Сейчас этого не требовалось, и часовой остался жив. Через два часа он проснется с гудящей, будто с перепою, головой, но это будет наименьшей из его проблем.

Проход на склад именовался воротами несколько преувеличенно. Обычный шлюз под размер стандартного погрузчика. Запертый. Нужны или пароль, или полкило взрывчатки, которая, несомненно, перебудит всю Базу. Человек несколько секунд рассматривал кодовый замок, потом вытащил из кармана микрокомпьютер и ловко подключился к резервному вводу. Теоретически для взлома такого замка с помощью внешнего устройства потребовалось бы несколько часов. Это если не знать аварийных кодов, разумеется. Пятнадцать секунд – и запирающие ворота клинья с тихим, различимым, скорее, по едва заметной вибрации камня, шелестом уползают в стороны. А потом титановая пластина мягко и беззвучно уползает в сторону, открывая большое, освещенное тусклыми лампами помещение.

В используемом как большая тюремная камера складе находилось человек сорок. Некоторые спали и сейчас, разбуженные неожиданным визитом, щурились и хлопали глазами. Остальные просто смотрели на вошедшего, кто-то испуганно, кто-то зло, кто-то устало-безразлично. Нормальный спектр эмоций, в принципе. Человек в маске окинул их взглядом и негромко спросил:

– Штурман есть?

Один из лежащих, худой человек средних лет с перевязанной бинтами рукой, так же негромко ответил:

– Я штурман.

– Это хорошо. Значит, так. По моей команде выходим и, соблюдая тишину и спокойствие, ни на что не обращая внимания, идете за мной. Я доведу вас до причала, где находится ваш корабль. Садитесь на него и валите так быстро, чтобы никто не смог даже след ваш разглядеть. Ясно?

– Что происходит? – раздался женский голос откуда-то из глубины зала. По-английски, но, судя по откровенно-плебейскому построению фраз, говорившая была с одного из периферийных миров Альянса. – Я требую…

– Заткните ей рот, – приказал незнакомец.

На мгновение завязалась возня, потом звук удара, и дамочка заткнулась. Видимо, среди пленных нашлось достаточно здравомыслящих людей. Человек в маске удовлетворенно кивнул:

– Все, собирайтесь. У вас примерно семь минут. Потом начинаем движение. Штурмана вывести любой ценой, хоть на руках его несите. Без него корабль не полетит. Остальные – по способности, отстанете – ждать не будем. Все поняли?

Разномастный, но дружный гул послужил ему ответом. Все правильно, на рудники или евнухом в гарем никто не хочет, и осознание перспектив стимулирует работу мозга. Впрочем, и собираться им особенно не требуется, все равно при себе ничего нет.

Процесс стронулся с мертвой точки не через семь и даже не через восемь, а почти через девять минут. Это вписывалось в заложенные диверсантом временные рамки, но все же он начал самую малость тревожиться. А потом негромко бумкнуло, астероид едва заметно вздрогнул, и сразу же пропал свет. Еще пятнадцать секунд – и, в строгом соответствии с регламентом, вспыхнули красные лампы аварийного освещения. Все, можно начинать.

– За мной!

Они шли по коридорам, удивительно на взгляд непосвященных пустынным. А так – все понятно. Сейчас люди бегут по другим коридорам, центральным, к своим кораблям. И имеют при этом кучу проблем. Взрыв произошел на противоположной стороне Базы. Не такой и сильный, кстати, но слегка повредивший док. Тоже неудивительно – именно в нем взорвался разъездной катер с «Морского змея», уже неделю стоящий там в ожидании ремонта. Учитывая, что единственный на Базе специалист по ремонту систем управления неделю как лежал в запое, наклюкавшись ядреного, настоянного на местных галлюциногенных ягодах, самогону, и очередь на ремонт скопилась изрядная, простоять он мог еще долго. Но, увы, не дождался – рванул. Хорошо еще, таким суденышкам реакторов не полагалось, только накопители, но все равно грохнуло неслабо.

Ситуация, в общем-то, неприятная, но далеко не самая страшная. Особенно учитывая, что катер пришвартован с внешней стороны, в космосе, ударной волны нет. Ну, разрушилась обшивка несколько внешних отсеков, и только. Их практически сразу заполнила герметизирующая пена, так что существованию Базы ничего, в общем-то, не угрожало. Но еще одним последствием взрыва явился мощнейший всплеск электромагнитного излучения, а это уже серьезнее.

Вообще, теоретически это возможно. Практически же всплески, как правило, очень слабые. Но есть один нюанс – если не знать, как увеличить их мощность. Тот, кто вечером копался в катере, знал. И потому вся аппаратура Базы частью сгорела, частью просто зависла. На какое-то время астероид был обесточен, не работали управляющие контуры, а главный компьютер Базы выдавал вместо команд беспорядочный набор символов. Сколь долго будет длиться это безобразие, оставалось лишь гадать, а потому беглецам следовало поторопиться.

Сзади раздались громкие рыдания. Человек в маске повернулся, увидел, пожалуй, самое слабое звено в их группе – мальчишку лет шести, упавшего, разбившего колено и теперь, вместо того чтобы встать и бежать, обильно размазывающий по лицу крупные, словно виноградины, слезы. Около него уже клушами суетились две женщины. Мужчина скривился, это было видно даже через маску:

– Тащите в общем темпе или бросьте его на хрен. Времени нет.

– Как вы можете…

– Можете оставаться с ним. – Времени для полемики не было, но тот факт, что остальные, включая мужчин, никак не пытались помочь упавшему, он отметил. Штурмана буквально несли на руках – он, как оказалось, серьезно пострадал во время схватки, когда орлы Большого Али ворвались на корабль. Но то, что его волокли, неудивительно – без штурмана кораблю не уйти из системы. На ребенка же всем было плевать. Ну, почти всем. Женщины булькнули возмущенно, подхватили мальчишку под руки. – И рот ему заткните, не хватало еще, чтобы нас услышали…

То ли ребенок успокоился, то ли они выполнили его приказ, но рев как-то разом прекратился. А еще метров через триста они уперлись в узкий, как прямая кишка, коридор, у входа в который стоял человек.

Он был велик ростом, широк в плечах и, казалось, в одиночку загораживал все пространство. И на лице его тоже была надета маска – копия той, что носил предводитель беглецов. Толпа разом затормозила, и лишь человек, возглавлявший ее, шагнул вперед:

– Ты все сделал?

– Да. Люки разблокированы, охраны нет.

– Спасибо. Я твой должник.

– Не переживай, космос мал, и увидимся, и сочтемся. Может, останешься?