Всезнающий

Когда слепой детёныш смог уже самостоятельно ходить по пещере, тыкаясь носом в холодные камни и удивлённо подёргивая своими маленькими ушками, ощупывая неожиданные преграды на своём пути, Летунья забрала своего маленького чудесного дракончика и вместе с Сочинителем отправилась на поиск стаи. Всё чаще в мыслях своего сына пара драконов замечала странные образы и обрывки мыслей. Вроде бы слепой дракончик пытался понять, что именно его окружает, прислушиваясь к миру вокруг и изредка моргая.

Дорога домой и поиск родной стаи не заняли много времени. Оракул остановил своих драконов на небольшом горном плато, объявив, что они никуда не полетят, пока не родятся два молодых дракончика. И если спина счастливой матери первого уже мелькала среди беседующих между собой драконов, то Летунье и Сочинителю только предстояло предстать перед старым, могучим драконом.

Оракул возвышался над каждым членом своей стаи. Он был самым старым драконом из когда-либо видимых Летуньей, и его дыхание давно отдавало старческой хрипотой. Тело дракона покрывали узоры из шрамов и ожогов, оставшихся ещё со времен древних, не знакомых ей войн. Следы когтей, оставленные драконами других стай, пересекали блестящую чешую на шее – большая часть тела старого дракона была покрыта серебристой чешуёй, и лишь небольшие вкрапления чёрных пятен можно было разглядеть на его хвосте. Некоторые говорили, что он был единственным выжившим ночным, родившимся в трёхлунную ночь за последние столетия.

И именно он выбирал имена дракончикам, вглядываясь в их судьбы и мысли. Летунья беспокоилась, примет ли старый дракон слепого детёныша, обещавшего стать для стаи обузой, но стоило ей только опуститься меж камней, как тёплые мысли Оракула наполнили её сознание. Он знал и надеялся, что молодая пара сделает правильный выбор. И он был очень рад тому, что не ошибся. Осторожно Летунья опустила своего сына на небольшой пучок горного мха, и дракончик удивлённо замер, лапами ощупывая мягкую и влажную “подушечку”, не обращая внимания на подходящих и собирающихся в круг вокруг него чёрных драконов. От мыслей некоторых исходило сочувствие, когда они смогли разглядеть, какой недуг постиг детёныша Летуньи и Сочинителя. Многие выражали свою поддержку и готовность следить за дракончиком как за своими собственными детьми. А некоторые были искренне рады тому, что у прекрасной пары родился такой чудесный детёныш. И разве так важно то, что он не ничего не видит и не слышит чужих мыслей?

Всё чаще в голове пока что безымянного дракончика проскакивали размытые образы. Вслушиваясь в мысли сына, Летунья будто бы видела себя и всё пространство вокруг со стороны, однако картинка это казалась размазанной и слишком непривычной. Может, её дракончик не слепой?

“Нет, он слепой”, — спокойные мысли Оракула гремят в голове, отсеивая чужие эмоции, когда серебряный дракон склоняется над недавно родившимся детёнышем, изучая его своими тёплыми красными глазами. — “И в то же время… Он видит куда больше многих”.

Короткий вердикт Оракула вселяет искорку надежды в сердце Летуньи, и она слегка приподнимает свой нос к звёздам, всматриваясь в ночное небо. Быть может, её маленькому чуду заготовлена судьба более счастливая, нежели судьба слепца? Оракул молчит, не отвечая на посыпавшиеся со стороны Сочинителя вопросы. Мысли старого дракона сокрыты ото всех присутствующих за завесой тихого дождя, и как бы стая ни старалась, в этот момент никто не мог пробраться в голову серебряного дракона.

Безымянный дракончик чуть встрепенулся, а затем приподнялся и подался навстречу склонившему к нему голову Оракулу. Пару раз он взмахнул своими маленькими передними лапками, а затем осторожно упёрся коготками обеих ладоней в чужой тёплый нос, будто бы пытаясь поцарапать чешуйки на морде старого дракона, весело и радостно попискивая. Улыбнувшись, немного постояв и помолчав, лидер стаи вынес свой вердикт.

— Нарекаю тебя Всезнающим, — громко произнёс провидец, рассмотрев нечто важное в судьбе маленького драконёнка.

========== Пророчество ==========

Время шло, Всезнающий рос. В окружении любящей матери, заботливого отца и весёлых драконят, помогающих слепому дракончику познавать мир. “Вот это мох. Он большой и зелёный!” — подтаскивали смеющиеся детишки клочки от окружающего мира Всезнающему, суя ему в лапки различные вещи и описывая их. “А это кусочек гранита. Не знаю, почему его так называют. Но все его именно так и называют! Он очень твёрдый. Такой камень!” — говорили другие драконята, протягивая что-то новое Всезнающему. Кто-то ему рассказывал истории прошлого вслух, другие показывали и зачитывали редкие, ценные свитки, спрятанные в тайниках перелетающей с места на место стаи. Отец ставил на крыло юного дракончика.

И всё чаще ночные драконы замечали странные мысли в голове слепого Всезнающего. Будто он видел мир вокруг себя с каждым новым днём всё отчётливее и отчётливее. Смазанный, неяркий, непостоянный и по-своему пугающий. Мир, в котором дракончик будто бы смотрел на себя со стороны.

Его глаза были слепы. Но сознание видело дальше, нежели самый зоркий дракон. Порой Всезнающему снились сны. Полные неизвестных цветов, звуков, запахов. В них он перебирал лапками по зелёной траве или же улетал от ужасающего снежного бурана. Кошмары и мимолётные, чарующие видения. Всё сплеталось вместе в один бесконечный сон, который разрушался лишь вечером, когда его мать осторожно будила своего маленького дракончика, уже начиная привыкать к постоянным видениям Всезнающего. В их стае, да и в других тоже, уже догадывались о редком даре слепого дракончика с громким именем – даре провидца. Кто-то тихо обсуждал судьбу юнца, другие пытались понять, что ждёт Всезнающего по дороге жизни, храбрецы задавали вопросы Оракулу. Старый дракон лишь улыбался, покачивая своей головой из стороны в сторону. “Всему своё время”, — говорил серебряный ночной, расправляя свои крылья под звёздами. Он вёл свою стаю через неприятности и невзгоды, всё больше времени посвящая маленькому Всезнающему и ещё одной драконочке по имени Теневидица.

Так началось его обучение. Под звёздным небом Оракул рассказывал истории двум лишь недавно вставшим на свои крылья дракончикам. О прошлом, ужасающей войне с железными чудовищами, о таинственных прямоходящих существах, покоривших силы молний и звёзд, о том, как они пали после победы, погрязшие в собственных раздорах и конфликтах. О незавидной судьбе драконьего племени в эти тяжёлые времена. “Добыча и рабы”, — так он с грустью описывал роль крылатых, потирая собственные обожжённые войной плечи, — “Разобщённые, разбитые на редкие стаи”.

— Так почему мы не объединимся? — не понимал в такие моменты Всезнающий, направляя свой нос в сторону сидящего Оракула.

— Это хороший вопрос. Но сегодня мы будем говорить не о нём, — улыбка коснулась морды провидца и он протянул лапу навстречу Всезнающему, слегка потрепав своими холодными когтями того за ухом. Дракончик и сам подался навстречу чужим пальцам, прикрыв свои слепые глаза и чуть призадумавшись над увиденным будущим. После каждой беседы о прошлом шли долгие уроки и разговоры об умениях провидцев, об их роли и способностях. Предвидение, пророческий дар – редкий, но столь ценимый среди летающих в ночи драконов. “Это и великий подарок судьбы, и самое страшное проклятие”, — начинал каждый свой урок этой фразой Оракул.

Предвидение. Теперь Всезнающий знал, как именно он воспринимает мир вокруг. С каждым днём вынужденный бесконечно использовать свои способности, он всё легче и легче погружался в них. Смотря всего на мгновение вперёд своей судьбы, дракончик мог увидеть слегка различающиеся чужие действия, выглядящие как мутный контур вокруг рисунка реального времени. Всего доля секунды отделяла его от происходящего вокруг… Но порой он глубже уходил в будущее. И чем дальше Всезнающий отдалялся от начальной точки, тем больше становилось различий между вариантами. Размытые контуры превращались в новые движения, порождающие новые круги на воде. Бесконечное количество вариантов с каждой отдаляющейся от настоящего минутой порой грозило разорвать голову дракона. Оракул же учил их, как находить истину в этом пугающем узоре.