Красавица и нападающий (ЛП)

Он вошел в меня, наполняя своим теплом. Я потерялась в его безумном поцелуе.

В его прикосновении было что-то совершенное. Грубое и нежное. Яростное и всепоглощающее. Даже его поцелуй был противоречием. Такой же страстный, как любая прочитанная сказка, но каждая глава – пожирающий укус монстра.

Но это не имело значения. Пока я целовала его, пока я прикасалась к нему, я существовала в момент совершенства.

Через минуту он опустил меня на пол, но ноги не выдержали моего веса. Я прислонилась к стене, изумленная, пристыженная и абсолютно удовлетворенная.

Коул заправил брюки. Он даже не взглянул на меня.

– Ты этого хотела?

Я кивнула, затаив дыхание, но он не остался. Он больше ничего не сказал, только повернулся и вышел из комнаты, молчаливый и…

Злой?

– Подожди, – я разгладила платье на ногах. – Я имею в виду... спасибо.

Его голос похолодел.

– Рад, что могу быть тебе полезен.

Я напряглась.

– Это не так…

– Если ты хочешь выпить перед сном, ты знаешь, куда идти.

Мне не понравился его тон.

– Нет, спасибо. Я думаю, что ты достаточно был полезен мне.

– Бери все сейчас. На этой неделе у меня еще одна выездная игра. После пятницы меня не будет рядом, чтобы выебать из тебя все дерьмо.

Да что с ним такое?

– Знаешь, Коул, ты не очень хорошо справляешься с этим после получения приятных ощущений.

– В этом нет необходимости, – он пожал плечами. – Ты хотела, чтобы тебя трахнули, и получила это. Больше я ничего не могу тебе предложить.

– Коул…

– Спокойной ночи, Пайпер.

Дверь за ним захлопнулась.

Что, черт возьми, только что произошло?

Мой оргазм разбил меня вдребезги, и я была слишком слаба, чтобы собрать осколки, не порезавшись.

Нежный Коул исчез, спрятавшись обратно в дыру, где должно было быть его сердце.

Что случилось с нашим моментом? Я знала, что произошло что-то хорошее, какой-то прорыв в его разуме и душе.

Но мне следовало бы знать лучше. Почему я доверяю человеку, который намеренно скрывает лучшие свои стороны?

Переспать с ним было ошибкой. Оба раза.

Если Коул хочет быть зверем вечно, прекрасно.

Я не собиралась спасать его от самого себя.

Глава 15

Коул

– Как поживает мамочка, Коул?

Тим Морган покойник. Его смех разнесся над раздевалкой.

Неужели невозможно смыть с себя пот и грязь в тишине? Некоторые мужчины не знали, когда им следует заткнуться. Другие ждали, что я сделаю это за них.

Тим застегнул костюм и полюбовался собой в зеркале. Он остановился только для того, чтобы подмигнуть своим атакующим линейным игрокам. Он говорил громко, чтобы услышала вся команда. Очень вежливо.

– Надеюсь, она хорошо относится к своему новому папочке, – сказал Тим. – Но, черт возьми! Я бы купил все подгузники и Лего в мире, если бы это означало, что я смогу трахнуть эту сладкую маленькую пизду.

В раздевалке воцарилась тишина. Удивительно. Команда ничего не знала обо мне, не говоря уже о моем вкусе в отношении женщин. Я намеревался оставить все, как есть.

Эта ерунда с управлением гневом никогда раньше не работала, но я должен был что-то предпринять. Считаю до десяти. Сосредотачиваюсь на своем дыхании. Шепчу успокаивающее слово, которое могло бы меня усмирить.

Пайпер. Роуз. Пайпер. Роуз.

Это не сработало. Только не тогда, когда Тим хихикал, представляя себе все те грязные вещи, которые он мог бы сделать с женщиной, которую никогда не должен был себе представлять.

Я старался говорить тихо.

– Закрой свой рот. Если я услышу, как ты несешь всякую чушь про Пайпер, то протащу тебя через эту чертову стену. Ты меня понял?

– Это был комплимент.

– Она не нуждается в твоем одобрении.

Тим завязал галстук. У него вошло в привычку выглядеть милым и респектабельным, на тот случай, если пресса вспомнит, каким говнюком он был. Этот мудак имел наглость повесить фотографию своей дочери в шкафчике, прямо рядом с трусами, которые он стащил у группы женщин, наблюдавших за тренировкой.

– Тебе лучше знать... – он пожал плечами. – Я рад, что ты нашел себе женщину. Надеюсь, она тебя раскрепостит.

Я застегнул джинсы и сунул ноги в туфли, прежде чем засунуть футбольный мяч ему в глотку.

– Она горячая штучка? – Дейон, наш центровой, получил слишком много ударов по голове и забыл о хороших манерах.

– Да, – ухмыльнулся Тим. – Пайпер Мэдисон. Дочь Пола Мэдисона.

– Вот дерьмо. Этот маленький кусочек темного шоколада? – прокричал Дейон. – Ты что-то задумал, Коул? Я не знал, что ты романтик.

Тим рассмеялся.

– Коул не покорит ни одну суку со своим таким очаровательным характером. Он платит ей за то, чтобы она оставалась рядом – она его агент.

Дейон усмехнулся.

– Господи, мой агент даже не отвечает на мои звонки, не говоря уже о моем члене.

– Ты упускаешь самое лучшее! – Тим пошевелил бровями. – У Пайпер уже есть ребенок, но на фотографии нет никакого папы ребенка. Понимаешь, что это значит?

– Что?

– Она не просто чертовски сексуальна, но еще и легка на подъем.

Я бросился на Тима прежде, чем команда успела меня остановить. Я подумывал о том, чтобы проломить ему череп о шкафчики, засунуть его через электрическую розетку в стену или сломать костяшки пальцев о его нос.

Но если я ударю Тима, моей карьере придет конец.

И прямо сейчас игра была единственной вещью, которая сдерживала мой гнев.

Он заскулил, но я был сильнее. Я швырнул его никчемную задницу в душевую комнату и втолкнул в кабинку.

Тим закричал, но ледяная вода, должно быть, сморщила ему яйца. Он не пошел за мной, а просто заскулил, как маленькая сучка, которой он и был.

– Это костюм за три тысячи долларов!

– В следующий раз, когда ты оскорбишь Пайпер Мэдисон, я буду держать тебя под водой, пока ты не утонешь.

Молчание не было хорошим знаком, но, по крайней мере, наш защитник был жив. Я закинул сумку на плечо и вышел из раздевалки, ударив кулаком по двери, чтобы заставить ее открыться.

Иногда боль помогала. Иногда это меня успокаивало.

Сегодня боль сделала все еще хуже.

Намного хуже.

Как же мне было жить с такой яростью? Ослепляющий, неконтролируемый, болезненный гнев сдавил мою грудь и разорвал вены. Это было больно. Это вывело меня из себя. Это меня измучило.

И это подвергало опасности всех, осмелившихся приблизиться ко мне.

Я покинул здание. Это, вероятно, заставит меня выйти из себя позже, но, по крайней мере, я не буду гневаться в безопасности своего собственного дома.

Я надеялся на это.

После обеда я спрятался в своем тренажерном зале. Большинство здравомыслящих и рациональных людей оставили бы меня в покое, позволили бы мне кипеть вокруг моих тренажеров и весов. Большинство нормальных женщин избегали бы меня до тех пор, пока я не был бы слишком измотан, чтобы заботиться о чем-либо, кроме как тащить свою задницу в постель.

Только не Пайпер.

У этой женщины не было железной воли, у нее были медные гребаные яйца.

И она была в бешенстве.

Ничего хорошего из этого не выйдет. Пайпер постучала пальцем по дисплею на своей руке. Малышка дремала. Один только Христос знал, что сейчас произойдет. Лучшие и худшие моменты моей жизни случались в тот момент, когда Роуз засыпала.

– Ты единственный известный мне мужчина, который злится после секса, – сказала она.

– А ты единственная женщина, которая смогла мне об этом сказать.

– После первой ночи, которую мы провели вместе... ты ушел, не сказав ни слова. Даже не попрощавшись перед тем, как уйти на игру.

– Я что-то сделал не так?

– А вчера, ни с того ни с сего, ты трахнул меня, бросил, а потом оскорбил.

– Я не из тех парней, которые после того, как их яйца опустошены, сострадают.

– О, но ты очень красноречив.

– Я никогда не давал тебе обещаний насчет сладких пустяков, верно, красавица?