Американская грязь

– Автобусы ходят часто.

В семь минут седьмого Мами купила в кассе два билета до Мехико в один конец; до отправки автобуса оставалось тринадцать минут. Автовокзал был современным зданием, почти полностью из стекла; и хотя солнце еще не встало, небо уже посветлело и Лука сумел разглядеть очертания машин на парковке. Там стоял только один джип, на первый взгляд пустой. Но внутри мог кто-то находиться: может, он откинул сиденье и спит на работе. Пока Мами забирала у кассирши сдачу, Лука внимательно изучал джип. Сейчас, утром воскресенья, все автобусы до Мехико будут забиты семьями, спешащими домой после выходных на море. Лука с Мами вполне сойдут за такую семью. В зале отправлений уже собралась кучка непоседливых детей, которые щебетали и нарезали круги подле сонных родителей со стаканчиками кофе в руках.

Мами отвела Луку в женский туалет и велела зайти в кабинку для инвалидов и встать ногами на унитаз. В обычных обстоятельствах она бы отругала его за такое поведение. Мальчик был почти уверен, что на вокзале их никто не заметил, – он внимательно смотрел на лица окружающих, – но если кто-то за ними наблюдал, если этот кто-то выследил их сначала до вокзала, потом до женского туалета и, наконец, до кабинки для инвалидов, то стоять на унитазе, прислонившись спиной к стене, – идея как будто не самая удачная. Лука уперся ладонями в коленки и попытался унять дрожь. Мами сняла с плеч рюкзак и положила его в угол; красный саквояж она повесила на дверной крючок. В поисках носков она перерыла сумку почти до дна. Носки соединяла пластиковая петелька, которую Мами разорвала пальцами. Лука не знал, как она это делает. Ему всегда приходилось разрезать петельку ножницами. Мами не выглядела особенно крепкой, но мальчик знал, что она очень сильная, потому что она всегда рвала эти петельки как нечего делать. Потом она достала из саквояжа лифчик и кое-как натянула его под футболкой. Застегнув на ногах золотистые кроссовки, Мами повернулась к Луке спиной: чтобы ее мыски смотрели в правильную сторону, на случай если кто-то решит заглянуть под дверь кабинки. Кроме них, в туалете никого не было, но Лука все равно разговаривал шепотом – так они смогут услышать, если кто-то откроет дверь.

– Мы едем в Колорадо, да?

Лидия кивнула, и мальчик обвил ее шею руками.

Опустив подбородок ей на плечо, он сказал:

– Отличный план.

– Никому и в голову не придет искать нас там.

Уставившись на саквояж, висевший перед ней на дверном крючке, Лидия пыталась вспомнить, не упоминала ли Денвер в разговорах с Хавьером. С другой стороны, зачем? Она там никогда не бывала и не видела дядю много лет – с тех пор, как была еще ребенком.

– К тому же это далеко, – сказал Лука.

– Да, – ответила Мами. – Очень далеко.

На самом деле мальчик точно знал, как далеко от Акапулько находится Денвер (почти две тысячи миль, если ехать на машине). Знал он это потому, что был наделен абсолютным чувством местности – так же, как некоторые обладают абсолютным слухом. Он с рождения ощущал свое положение на планете, словно у него был встроенный GPS, который помогал Луке прокладывать путь через вселенную. Стоило ему однажды увидеть какое-то место на карте, как оно навсегда впечатывалось Луке в память.

– Я пропущу олимпиаду по географии, – вздохнул мальчик.

Он готовился к ней полгода. Школа заплатила шестьсот песо за его участие в международном конкурсе, потому что учитель Луки верил: тот привезет домой главный приз – десять тысяч долларов.

– Мне очень жаль, mijo, – ответила Лидия и поцеловала сыну руку.

– Да какая теперь разница. – Мальчик пожал плечами.

Еще два дня назад эта олимпиада была важнейшим событием в жизни семьи; теперь же она казалась совершенным пустяком – как и все остальные дела, которые Лидия раньше записывала себе на листок. Заполнить церковную заявку для причастия Луки. Заплатить за воду. Отвезти мать к кардиологу. Купить подарок на день рождения Йенифер. Пустая трата времени. Лидия почувствовала раздражение, оттого что ее племянница не увидит подарок – музыкальную шкатулку. Она так дорого стоила! Это была дикая, отвратительная мысль, но Лидия не могла ее отогнать. И даже не стала себя упрекать; она милосердно простила свой поломавшийся мыслительный аппарат.

Лука зашептал Лидии на ухо:

– Население Денвера составляет почти семьсот тысяч человек. Город располагается к востоку от подножия Скалистых гор, в связи с чем получил прозвище Город на высоте мили. – Мальчик вспоминал текст из учебника по географии. – Столица штата Колорадо. Около четверти населения – выходцы из Мексики.

Лидия сжала плечо сына и провела рукой по его черным волосам. Два года назад, летом, его стойкий интерес к географическим картам стал превращаться в одержимость, и тогда Лидия нашла ему занятие в своем книжном, в отделе путеводителей и атласов. Удивительно, но еще совсем недавно жизнь в Акапулько била ключом: туристы, магазины, музыка, море… По пляжу скакали сизые голуби. Гигантские круизные лайнеры ссаживали на берег тысячи обутых в кроссовки туристов, чьи карманы были набиты деньгами, а кожа лоснилась от солнцезащитного крема. Их доллары оседали в местных барах и ресторанах. Заполняли кассовый аппарат книжного магазина. Туристы покупали путеводители и карты, серьезные книги и бульварные романы, брелоки и крошечные склянки с песком, которые Лидия держала рядом с кассой в огромном пузатом аквариуме. О, все они обожали Луку. Она сажала его на табуретку, как куклу, и тот на чистом английском рассказывал о тех местах, откуда приехали покупатели. Ему было шесть лет. Вундеркинд.

– Население Портленда составляет шестьсот сорок тысяч человек. Город расположен на пересечении двух рек: Колумбии и Уилламетта, – и является крупнейшим населенным пунктом и столицей штата Орегон. Основан в 1851 году, на шестьдесят пять лет позже своего восточного тезки в штате Мэн.

Генри из Портленда, штат Орегон, смотрел на Луку с открытым ртом.

– Марж, поди сюда! Ты должна это увидеть! Ну-ка, еще раз!

Когда к ним присоединилась жена Генри, Лука повторил свою речь.

– Невероятно! Пацан, да ты талант! Марж, дай ему денег.

– А ты не выдумал все это? – скептически спросила туристка, но все же полезла в кошелек за мелочью.

– Нет, он же сказал названия рек, – вступился за Луку мужчина. – Как такое выдумаешь?

– Все по-настоящему, – подтвердил Лука. – Просто у меня хорошая память. Особенно на карты и всякие места.

– Что ж, в таком случае Генри прав: это невероятно! – Женщина дала ему доллар. – А какой замечательный у тебя английский! Где ты научился так хорошо говорить?

– В Акапулько, – ответил Лука. – Ну и Ютьюб помог.

Лидия молча наблюдала за происходящим и чувствовала гордость – просто неприличную гордость. Настоящее самодовольство. Какой же идеальный был у нее ребенок: такой умный, образованный, веселый и красивый. Она учила его английскому почти столько же, сколько он говорил по-испански. Лидия знала: в туристическом городе мальчику всегда пригодится второй язык. Очень скоро Лука превзошел мать в познаниях, и тогда они стали учиться вместе – через компьютер и телефон. Сериалы, Ютьюб, «Розетта Стоун». Они часто болтали по-английски между собой, если рядом не было Себастьяна; иногда переходили на английский при нем, притворяясь, будто что-то от него скрывают. Друг на друге они испытывали новый сленг. Лидия звала сына dude[21], а тот в ответ называл ее shorty[22]. Марж и Генри остались под впечатлением от деловитого обаяния Луки и на следующий день привели в книжный своих друзей с круизного лайнера. Туристы давали мальчику доллар за рассказ о каждом новом городе. В тот день Лука заработал тридцать семь долларов и мог бы заработать больше, если бы туристам не пришлось возвращаться на корабль.

Так что да, к олимпиаде по географии они с сыном шли почти два года. Но сейчас Лидия не могла думать о подобных тонкостях, о нарушенной логистике ее жизни. Ее мозг отказывался вмещать все эти подробности. Даже самые важные, основополагающие факты теперь оказалось невозможно постигнуть. Неожиданно в туалете открылась дверь. Она не скрипнула, и все же мать и сын сразу поняли, что кто-то вошел: на секунду вокзальный шум стал громче, а потом снова стих. Оба задержали дыхание. Лука по-прежнему висел у матери на шее, и та крепко сжала его руки. Мальчик вцепился в ее запястья – так сильно, что подушечки его пальцев пожелтели. Лидия не шевелилась. Лука зажмурил глаза. Через мгновение в соседней кабинке щелкнул замок. Какая-то пожилая женщина откашлялась. Лука почувствовал, что из груди матери выходит воздух, как из надувного шарика. Он прижался губами к ее щеке.

21

Чувак (англ.).

22

Коротышка (англ.).