Знахарка

– Да, да. Отвечу. Извините.

Ольга поспешно отключила динамик. И схватилась ледяными пальцами за виски. Боже, она сходит с ума. Это настоящее безумие, Господи!

В постель она легла гораздо раньше, чем обычно. Наглоталась снотворного и задремала. И, внезапно вздрогнув, проснулась. Или ей это приснилось, что она проснулась. Она открыла глаза и увидела, как дверь спальни, прикрытая по привычке, открывается.

На пороге, в ночной пижаме, стоит маленькая девочка.

– Ариша! – беззвучно вопит Ольга.

А та бежит к ней, тонко визжа:

– Светит солнышко в окно. В детский сад идти пора!

Она с разбега впрыгивает на кровать с ногами и садится на живот матери. Та чувствует от этого боль и тяжесть.

– А-а-а!!! – Ольга визжит, вскакивает, срывается с места, потом мечется по спальне, по коридору, по лестничной площадке.

– Госпожа Лукина?

Ольга подпрыгивает, кричит и замолкает, глядя безумными глазами на охранника.

– Что-то случилось? У вас такой вид.

– Да нет, да. Я… Я… я забыла… на работе… срочно… может случится пожар.

– Вам вызвать такси?

– Нет, то есть – да, пожалуйста.

Ольга, панически боявшаяся оставаться одна, спустилась за охранником. Там на его столе лежал телефон, подключенный к заряднику. Ольга вцепилась ему в локоть и, только сев в машину, отпустила рукав дешевого пиджака.

– На работу? – спросил тот, желая услужить.

А Ольга даже не замечала, что он сравнительно молод и не дурен собой.

– В Останкино, – повернулся он к водителю.

– Хорошо.

Машина тронулась. Такси по вызову – надежный транспорт. По крайней мере, заказ оформлен и есть гарантия, что вас не завезут на край света, не ограбят и не выбросят умирать с разбитой головой и переломанными костями. Для водителя тоже есть гарантия, что пассажир не убьет его.

Когда машина тронулась – Ольгу бросило в жар: она же в ночной рубашке! Она мгновенно осмотрела себя. Странно, она была одета в плащ и бежевые домашние брюки.

Наверное, не помнила ничего и, даже не переодевшись, легла в постель.

Тут ее осенило.

– Стойте, – крикнула она водителю. – Сверните, пожалуйста, налево.

– Останкино дальше, – бесстрастно ответил тот.

– Там живет моя подруга, сворачивайте.

– Хорошо.

И ночью, перепугав массу людей, она ворвалась в квартиру ошарашенной Эли Светличной в плаще, одетом поверх домашнего джемпера.

– Господи! Миленькая! – воскликнула Эля, пятясь от двери. – Да что с тобой? Пожар? Только ничего от меня не скрывай.

– Я устала, Элечка. Я так боюсь. Заплати пожалуйста за такси.

Элеонора внимательно посмотрела на подругу и взяла с полки свой бумажник.

Она, в отличии от Ольги, не была коренной москвичкой, а приехала из Тольятти. И снимала квартиру, очень дорого, но зато близко к работе. Жила она одна, не спеша разделить свой маленький рай с кем-нибудь еще.

Она была отзывчивой или просто скучающей в одиночестве и приняла подругу радушно.

Утром они съездили за необходимыми вещами и главное, за телефоном, тоже оставшимся в квартире.

Но Эля даже не подозревала о истинной причине, заставившей подругу мчаться среди ночи по городу. Она серьезно думала, что тут замешен или бывший муж, или какой-нибудь другой мужчина.

На работу Ольга пришла разбитая, с красными от недосыпания глазами и неряшливым макияжем.

– Что, твой тебя снова клеит? – шепотом спросила ее сотрудница, перегнувшись от соседнего столика. – Они прямо в незнании после развода.

Ольга молча придвинула к себе клавиатуру, включила компьютер и стала задумчиво смотреть на проявившиеся файлы на рабочем столе.

– А скажи ему типа: гуд бай, чилдрен, у меня новый бойфренд.

Ольга, словно замороженная, не реагировала на реплики, и девушке пришлось замолчать и тоже углубиться в работу. В кабинете воцарилась тишина, разбавленная гулом компьютеров и легким шорохом от касания пальцами клавиатуры.

Если на старом месте у Ольги был свой отдельный маленький кабинет, то здесь она сидела в общей комнате с шестью другими операторами. И ей это сейчас даже нравилось – чувствовать себя среди людей.

Компьютер работал, экран монитора светился, послушно выдавая нужную информацию и стирая послания соседей вроде: «не укомплектовано, нет компьютерной кошки».

Забывшись в работе, Ольга считывала последние новости, отбирала и переносила на сайт программы. В самый разгар, когда молодая женщина разместила нужную информацию в отдельный файл, она слегка откинулась на стуле, давая глазам отдохнуть и прикрыла их ладонью. Как там у Бейтса? Надо представить большую черную точку? Идеально черную, какой нет в природе. Тогда глаза по-настоящему расслабляются и отдыхают.

Ольга представляла черную точку добросовестно и долго – целую минуту. Потом открыла глаза и посмотрела на монитор, цепляя боковым зрением какое-то движение за принтером. Приподнимаясь, она похолодела: детская ручонка всплеснула и скрылась, потом из-за стола приподнялась головка со светлыми волосиками, подстриженными в стиле Мирей Матье: маленький паж, любимая стрижка Ольги, хотя сама она предпочитала не выделяться из массы и носить современное «каре».

– Ага, страшно? Ты боишься, мам?

Ольга, словно во сне, смотрела перед собой и глаза ее расширялись все больше.

– Ольга, что с вами?

Голос донесся откуда-то издалека, из другого измерения.

– Госпожа Лукина?

– А-а! – этот вопль Ольга восприняла, как что-то отдельное от нее. – Сердце…

Ольге действительно было плохо. Дышать было нечем, грудь давил невидимый обруч. Гул в ушах складывался в слова с едва уловимым смыслом.

– Может «Скорую»?

– Возьмите валокордин под язык. Вот у меня таблетка.

– Вас что-то напугало?

Ольга окончательно пришла в себя, и говорившие над ней образы стали вполне конкретными людьми

– Нет, вы правы. У меня что-то сердце схватило.

Ольга прижала ладонь к левой стороне груди, но поняла двусмысленность жеста и поспешно убрала руку.

– Идите-ка домой, госпожа Лукина, обратитесь к врачу и хорошенько пролечитесь. В вашем возрасте грешно болеть.

– Это все экология.

– Стрессы.

– Да уж…

– У нее…

Ольга стала собираться. Она была рада уйти, почти что бежала. Но дома… дома было то же самое.

Мысль о том, что она сходит с ума, сдавила ей грудь новым сердечным приступом.

Когда Ольга Лукина стояла на остановке, ожидая автобус или «маршрутку», из сумочки послышался знакомый рингтон. Легкая, как порыв ветерка, китайская мелодия предназначалась для близких и друзей.

– Да, – Ольга поднесла к уху телефон. – Здравствуй.

Голос бывшего мужа не обрадовал ее. Да и могло ли сейчас что-нибудь обрадовать ее.

– Нет, немножко, – начала она, отвечая. – Тебе сказали? Хорошо, я обращусь. У тебя все? Извини, мой автобус.

Она соврала, обреченно отключила свой телефон и спрятала в сумочку.

Дома и на работе – все одно и то же. Этот кошмар повторяется, он сидит в ней самой, где бы она не находилась. Можно было бы, конечно, пригласить к себе пожить подругу. Или обратиться к психологу. Или…

Она раздумывала, сидя в «Газеле» и отрешенно глядя в окно, раздумывала, входя в подъезд, поднимаясь по лестнице.

– Оленька, здравствуйте, – соседка, женщина лет пятидесяти, шла навстречу, спускаясь от лифта. – Как вы?

– Спасибо, ничего, – Ольга попыталась обойти ее.

– Как же, как же… Какое горе… – соседка была домохозяйкой и скучала от полного безделья. – А вы не приболели?

– Что, я плохо выгляжу?

– Нет, что вы. Молодость, это время, когда такой вопрос не должен волновать. Просто, сейчас время рабочее, а вы идете домой.

– Я… я забыла… дома… документы.

Ну почему она оправдывается перед этой практически незнакомой женщиной.

– Скажите, Оленька, мне право, неудобно, но мы с супругом слышали ночью как вы кричали. Здесь же звукоизоляции никакой.