Страница 13 из 43
Виталик опять поднял машину, отлетел подальше, перевёл её в невидимый режим и вернулся. Они медленно облетали храм вокруг, едва не задевая стены и маковки куполов.
- Вот! Стой! - воскликнула Таня.
Рукоятки кинжалов засветились, на них стали проворачиваться имена.
- Раз, два, три..., двенадцать! Уж не те ли двенадцать апостолов?
Даша вошла в храм и поняла, что связь с внешним миром для неё отрезана, как тогда, на концерте. Но там рядом находился муж, почти всемогущий в её глазах, поэтому бояться было нечего. А сейчас придётся надеяться только на себя! Осторожно проверила супружеский канал связи. Работает! Она вздохнула с облегчением, муж поддержит её своей силой.
В храме находилось очень много людей. На головах у женщин были повязаны платки. Все внимали священникам, одетым в золотые длиннополые одежды, такое она уже видела, когда они посещали Володарск. Потому для неё не были диковинкой ни красиво разрисованные стены, ни потемневшие от времени иконы и горящие повсюду свечи. Видеозапись она аккуратно вела через супружеский канал. Покажет потом Володару, что ни говори, он даёт компетентные советы. Потихоньку протолкнувшись поближе к алтарю, Даша незаметно прикрепила к подсвечнику спящий жучок, его включат, когда возникнет необходимость.
Через пол часа после начала службы, двери алтаря распахнулись, и через них вышли двенадцать мужчин в белоснежных рясах. Они стали по очереди провозглашать молитвенные благословения собравшимся.
Люди радовались слишком экзальтированно, кричали, некоторые вдруг начинали биться в припадке. Священники их подхватывали, уносили в угол храма, приводили в порядок и возвращали на место.
- Апостолы! Какая радость! - кричала женщина рядом с Дашей, - все вместе! Сойдёт на нас великая благодать!
Даша сообразила, что присутствие апостолов в полном составе, явление редкое, а может и вовсе невиданное.
Радость не утихала до конца службы, и в ней было что-то пугающее и неестественное. Апостолы стояли неподвижно возле алтаря и тихо молились.
Наконец, священник провозгласил начало исповеди. Тогда апостолы развернулись, опять зашли в алтарь, остались только трое.
Даша обратилась к женщине рядом:
- Посоветуйте, к кому мне идти на исповедь, я первый раз?
Та охотно ответила:
- Сегодня исповедуют Матфей, Пётр и Иуда, все батюшки хорошие! Иди, девочка, к Матфею, он добрый. Пётр строгий очень, а Иуда всю душу тебе вывернет, ни одного тёмного пятна не оставит! Но он не для новообращённых!
- Спасибо, - кротко ответила Даша и встала в очередь к Матфею.
Перед тем, как исповедовать, апостол по имени Иуда вышел к людям, шея его была обмотана колючей проволокой, кровь капала на белоснежную ткань.
- Люди добрые! - воскликнул он, - я прошу у вас прощения за того, чей образ достался мне по жребию! Ибо он предал Господа Бога нашего! И до конца своих дней я буду ходить в веригах и вымаливать за него прощение у кроткого нашего Господина! Не погнушайтесь исповедовать предо мной грехи ваши, ибо и Иуда ходил рядом с Иисусом!
- Бог с тобой, батюшка! Мученик ты наш! - восклицали сердобольные женщины со слезами на глазах.
Самая длинная очередь исповедников стояла именно к Иуде.
Даша ожидала своей очереди к могучему мужчине с волнистой тёмной бородой и длинными густыми волосами, стянутыми сзади в хвост. Она наблюдала, как он кладёт руку на голову тем, кто перед ним исповедуется, и большой алмаз на перстне начинал мерцать. Этого, почему-то, кроме неё, никто не замечал.
Даша сосредоточилась, подготовила к просмотру кадры, которые они с Матвеем Юрьевичем накануне смонтировали. Уже не оставляло сомнений в том, что они просматривают личную информацию.
За записи она не боялась, там всё было в полном порядке, ничего не упущено. А вот собственное воображение могло сыграть с ней злую шутку, стоило только вспомнить реальный образ мужа, или Сибирь, и эти образы услужливо запишет внутренний компьютер, и, соответственно, покажет непрошенному гостю. Это будет провал! Никто её не спасёт, не успеют! Даша остановила все свои мысли, потушила образы.
Наконец, очередь подошла, она смело шагнула в тёмный угол.
- Как зовут тебя, дочь моя? - спросил Матфей жарким шёпотом.
- Даша, - кротко ответила она, - подняв на него свои голубые глазки, - я здесь впервые, не знаю, что надо говорить?
- Что привело тебя сюда? - подсказал Матфей.
- У меня муж умер, - голос Даши наполнился страданием, - я теперь везде хожу, не знаю, где приткнуться, чтобы забыть свою боль.
- Ты пришла в правильное место. Здесь находят утешение страждующие. Как погиб твой муж?
Он бесцеремонно положил руку ей на голову, а она вызвала в голове картинку взрывающегося звездолёта, скромно взглянула на Матфея, наблюдая за его реакцией. Картинка была яркой и била по нервам, Матфей вздрогнул.
- Мне больно об этом говорить! - трагично прошептала Даша.
- Не говори, - сочувственно произнёс Матфей, - чем ты занимаешься, какую предпочла профессию?
- Я искусствовед.
И сразу выдала ему картину молодого художника. Там, из простого образа, вырывался ряд ассоциаций, чудовищных и быстро мелькающих перед глазами, они вызывали нервный срыв у зрителей, потому картину запретили. Но Матфею она с удовольствием её продемонстрировала. Он задрожал, однако, быстро взял себя в руки и прервал просмотр.