Страница 5 из 26
Артемий подумал с недоверием, что гонит старый, как можно так много языков знать. Но старик вдруг пригвоздил внука своим взглядом, двумя руками слегка дотронулся до его висков и, глядя ему в глаза, сказал: "Теперь ты будешь запоминать иностранные слова как родные". Такой чистоты и свежести в голове Артёмий давно не наблюдал. Казалось, что к его мышцам внезапно прилили силы, а к разуму лёгкость восприятия.
Ещё старик сказал, что фамилии его друзей и его фамилия тоже, это старые татарские фамилии. Вот те раз, подумал Артемий, оказывается, Ермолины, Загоскины и Апраксины татары. Вот будет хохма, когда он расскажет об этом друзьям. Впрочем, с улыбкой сказал дед, моя фамилия Солохмир тоже имеет татарские корни. Ладно, сказал дед: "Йөзне дә ак иткән - уку, сүзне дә ак иткән - уку", и тут же перевёл: "Век живи - век учись".
Больше с Артемием дед особо не общался, всё больше с отцом они о чём-то долго говорили. Только дед распорядился незамедлительно привести к нему Загоскина старшего, отца Захара, который Никита Михайлович.
- Негоже, что родня лучших друзей моего внука сильно болеет. Я помогу этому человеку. Хоть он и лихой, но большого зла я за ним не вижу. Опять же друг. Сожалею, Ермолай, что жене твоей не мог помочь. Әҗәлдән дару юк.
Самое интересное, что Загоскин старший послушался и пришёл к старцу на его зов. Наверное, боли в позвоночнике его капитально допекли, и уже на официальную медицину у него надежды не было. Отец у Захара был, в самом деле, лихой человек. Предприниматель девяностых, если кто понимает. А это откровенный криминал, или полукриминал. Деньги у семье водились, и очень хорошие. Но сам Никита Загоскин ходил по острию ножа. У любого бизнеса имеются неафишируемые нюансики. Вот в один прекрасный момент он и не смог уберечься. Разборка с конкурентами на одной из "стрелок" привела к сильной травме позвоночника. Теперь очень сильный человек мог передвигаться только с помощью костыля, да и то, кривясь от боли. И это после долгого и дорогого лечения в различных клиниках. Никита Михайлович решил, что уже хуже не будет, если он полечится у деда народными методами. Но его несколько смущало, что для лечения надо ехать в медвежий угол куда-то в лес, да ещё и на пару недель. Но всё же решил рискнуть. Да и про деньги речи не было. Дед сказал, что задаром вылечит болезного. На следующий день они уехали к деду в глушь. За рулём был знакомый Никиты Михайловича. Перед отъездом дед сунул Артемию тридцать тысяч рублей денег, по тем временам сумма довольно приличная.
- Па, а правда, что дед знает столько языков, - стал допытываться у отца Артемий. - И где он деньги берёт в своей глуши? Там же нищета сейчас сплошная.
- Может ещё и больше языков он знает, - ответил отец. - Я же говорю тебе, непростой у нас дед, совсем не простой. Вод будешь у него в гостях, и если сможешь его уговорить показать фото, то сильно удивишься. Очень уж непростые люди общались с ним. Там есть фото деда с Лаврентием Палычем Берия, с Сергеем Королёвым, с Курчатовым, с Харитоном, с Пабло Пикассо.
- А Харитон, это кто?
- Это атомное оружие, вот кто.
- А почему у нас не его фамилия?
Отец на это не хотел ничего говорить, но потом признался:
- Время тогда такое было, гнусное время. Дед же с сорок седьмого десять лет по лагерям отмотал. Вот мы и стали носить фамилию по бабушке Апраксины. Официально он нам, как и не родня. Мне тогда было семь лет, когда его посадили.
- А за что его посадили?
- Точно не знаю, мне тогда семь лет было. Якобы за дискредитацию советской медицины. Политику пришили. Дед успешно помогал людям, лечил их, особенно в войну. Кому-то показалось, что это мракобесие, что советский человек должен лечиться строго в больницах и поликлиниках, а не у каких-то лесных колдунов. Вот деда и замели. А куда людям в глухих поселениях было идти лечиться? А откуда у деда сейчас деньги, то, думаю, с леса он и кормится. Кто лес знает, того он кормит. Это грибы и ягоды, лечебные травы. Можно зайца поймать, можно рыбы наловить. Да и лечением дед, наверное, занимается.
- А языки откуда?
- Да, до тридцать восьмого года хорошо деда поносило по свету, вот оттуда и знание языков. Да и мозги у него светлые, знания к нему так и липнут. А может наш дед с нечистой силой знается, - рассмеялся отец. - Нет, нет, это я шучу. Но в округе нашего деда все откровенно боятся. Короче говоря, у нас не дед, а одна сплошная мистика.
- Исключительный человек?
- А вот это слово смотри при нём не скажи, жутко обидишь. Он очень плохо относится к "исключительным" людям и нациям. Говорит, что если человек или нация вдруг объявят себя исключительными, то всё, можно на них крест ставить. Значит свихнулись. А Бог поражает, прежде всего, сумасшествием.
- А наш дед, что, верующий?
- Трудно сказать. Скорее он допускает существование высших Сил, но церковь совершенно не любит. Он, как и Вольтер, считает церковь жуликами и проходимцами.
- Так может наш дед какой-нибудь скрытый генерал?
- Не смеши меня, Артемий. Генералам до нашего деда очень далеко.
Через две недели вернулся с "лечения" Загоскин старший. С собой он притащил целую корзинку различных снадобий. Что характерно, был он совершенно здоров, на боли не жаловался, но был очень задумчив. Про лечение ничего не говорил. Больше про природу, какая она там шикарная и дикая. С этого времени Загоскин старший сильно зауважал Артемия. Своему Захару он наказывал: "Смотри, Захарка, держись Артемия, это внук самого Галактиона Герасимовича". Правда, вот как раз это, он мог и не говорить. Его Захарка, Артемий Апраксин и Мария Ермолина были друзья, что называется, не разлей вода. Это была какая-то мистика в их дружбе. Во-первых, они все трое родились 1987 году в августе в Калуге. Артемий и Захар были местными, а Мария стала местной по рождению. Так её родители перевелись в Калугу из Москвы накануне рождения Марии. Её родители были учёными, отец так целый доктор наук. Ему предложили кафедру в интересном вузе Калуги, который был филиалом от московского вуза. Что за ВУЗ? Да, неважно, интересный и всё. Местные знают. На Баженова 2 находится.
Дальше мистика продолжается. Все трое жили в одном дворе, но разных домах, стоявших буквой "П". Тихое огороженное частными домами и гаражами место, чуть ли не в центре города. Вся троица пошла в один и тот же детский садик. Сидели, как они говорят, на одних и тех же горшках. Вот там они с скорешовались. Два потсана и примкнувшая к ним потсанка. Им интересно и весело было только друг с другом. Какие только шалости не учиняла эта троица в дошкольном заведении. В своём дворе они тоже стали самыми яркими заводилами и проказниками. Втроём они обследовали каждый закуток двора, а это столько тайн. Особенно много тайн скрывалось около гаражей и чужих заборов. Можно подразнить соседскую собаку, поймать кота и гладить его пока тот не взвоет, устроить гнездо для грачонка, который будет орать на весь двор так, что прилетит целая стая грачей. Да можно всё, на сколько хватит буйной фантазии. А вечера в тени кустов, когда так интересно рассказывать страшные истории про мертвецов, людоедов и вампиров. А сколько было радости, когда детвора в своём дворе нашла живого, непонятно как забежавшего, не то кролика, не то зайца. В ближайшую школу они тоже пошли все вместе, и попали в один класс. За восемь лет они не смогли надоесть друг другу, и в школе их дружба только окрепла. Опять получилось так, что им больше всего интересно было только втроём. Фактически это был один организм, как у близнецов, только из разных семей. Они дополняли друг друга во всех делах. Если они не виделись больше часа, то у них наступало беспокойство, пока не встретятся. Полуофициальным лидером был хитрый и умный Артемий, самой шкодливой и непоседливой была Мария, несмотря, что отец у неё был целый профессор. Троицу дополнял коренастый, крепкий и ловкий Захар. В свою компанию они практически никого не брали, исключение составил только Виктор Платонов из их класса. Но он был человек очень специфический, крайний интроверт и единоличник, гений, который учился на тройки, молодой человек с глазами старика. Он очень бы удивился, если бы узнал, что это его берут в компанию. Он сам по себе. Это он может снизойти до этих малышей. Такой характер у Виктора был не от природы, а от сложного семейного положения. Таким он стал из-за своей матери, которая была сумасшедшим человеком. А жить со сбрендившим существом сложно, будь это даже родная мать. Сказать, что его мать чудила, это ничего не сказать. Самое плохое было то, что она специально через колено ломала психику своего сына. А внешне, на улице, всё было прекрасно, с улыбочкой. Правильно говорят, что в каждой семье есть свой скелет в шкафу.