Страница 5 из 16
Когда подбежал незнакомец, желающий его смерти, мальчика уже не было на месте. Он затерялся в кустах, обильно разросшихся по всей улице.
Мужчина в маске зарычал и от злости пнул первый попавшийся камень. А Вит в это время уже стоял перед огромным темным провалом туннеля, уходящего куда-то под Волгу. Здесь можно было на время укрыться, но… мальчик долго не мог двинуться. Темное место словно вытаскивало что-то из души Вита. Что-то невероятно тайное и ужасное. То, чего, по его мнению, никогда и не должно было случиться в его жизни. Почему же так тошно от вида этого заброшенного туннеля? Отчего у мальчика, никогда не боявшегося темноты, меж лопаток бегут мурашки? И отчего хочется убежать и спрятаться подальше отсюда, а еще лучше – скрыться навсегда из Рыбинска?
Вит сердито топнул ногой. Он же почти взрослый, в самом деле! Неужели его испугает какой-то темный туннель и его тайна? Никогда! Мальчик сжал кулаки, грозно нахмурился и шагнул внутрь, в беспросветный мрак.
Вит ошибался, когда думал, что Вовк сдался. Он просто лишился сознания от большой потери крови. Впрочем, ненадолго. Когда мальчик пришел в себя, голова раскалывалась от невыносимой боли, почти невозможно было открыть глаза. Все, что смог сквозь узкие щелки увидеть Вовк, – что его куда-то несли люди в черных носатых масках. Красный Фургон![1] Невозможно не узнать его красные высокие борта с огромной белой надписью. Пленители открыли высокие двери-створки, занесли внутрь. Много детских лиц вокруг, большие испуганные глаза, глядящие из темноты, царящей в фургоне. Чуть дальше – более скрипучая дверь. И она отсекла Вовка от всех-всех-всех, от всего мира, оставив мальчика лежать на холодном металлическом полу в пятне слабого света и корчиться от невыносимой боли в голове. Вовк застонал.
– О! – раздался из темноты неприятный, тянущий гласные бас. – Будет еще больнее! Лучше не сопротивляться. Легче. Я все равно залезу к тебе в голову, буду знать все-все мысли, даже самые потаенные. Только будет больнее… не сопротивляйся.
– К-к-кто ты? – заикаясь, спросил мальчик.
– Зови меня Отцом!
– Нет! Нет. У нас есть отец!
– Нет-нет, – передразнил невидимый собеседник. – У вас был отец. Я-то вижу в твоей голове… А теперь эта вакансия свободна!
– Пошел к черту! – выдавил Вовк, превозмогая боль.
– О! Ты не первый, кто бьется в истерике! За два года таких было много. Но все! Все-все-все подчинились!
– Я не такой! – взвыл Вовк, понимая, что некто уже рвется в голову, и что бы мальчик ни делал, как бы ни желал не пускать незнакомца, тот добьется своего.
– Такой, такой… – тихо прошептал некто невидимый, и мальчишка вдруг закричал сильнее, изогнулся всем телом и через несколько секунд обмяк, погрузившись в глубокий гипнотический сон.
Из темноты вышел здоровенный мужик в грязной, засаленной фуфайке. Он нахмурил густые рыжие брови, а потом присел рядом с маленьким телом и закрыл глаза. Огромная ладонь с толстыми пальцами-сосисками легла на голову Вовка. Густая огненно-рыжая борода затряслась, когда мужик зашептал:
– О! Вот это сюрприз! Вот это удача! Я наконец-то вас нашел! Удивительно! Вы существуете! Сколько раз был в этом городе… а вот только сейчас улыбнулась удача! Э-э-э! Ваш отец, Кизляк[2] из Переславля-Залесского, будет очень мне благодарен! О, да! Очень-очень! Вот только надо братика словить! Хотя… М-м-м… Э-э-э… да! И ловить-то не надо! Сам придет! Тебя спасать. Такие они – братья. Нырнут в самый темный туннель, если понадобится помощь! Что ж, ждем-с, ждем-с…
Дверь, отделяющая апартаменты бородача от детского барака, полутьму, в которой жил мужчина, от беспросветного мрака детей, заскрипела, открываясь. В щель просунулась голова в маске с длинным носом, и заглянувший виновато и сбивчиво зашептал:
– Отец! Отец, прости! У нас не получилось… это… поймать второго… Он слишком быстрый! Он… Э-э-э… слишком… юркий и скользкий. Он, э-э-э… повис на проводах и… он сбежал! Отец! Ты представляешь?! На проводах! Тех, что с дома на дом! Это ж никому и в голову такое… Это ж…
– Зайди, Семен! – пробасил Отец Василий Черноморов[3], поднимаясь с пола. – Не держи дверь открытой, не пугай детей! Мне с ними работать, а от страха они зажимаются, становятся закрытыми, их потом из клетки очень трудно достать. Секатором приходится работать!
– Да! Да, Отец! – жалобно протянул мужчина, вошел, и дверь вновь скрипнула, отсекая беспросветный мрак детского помещения от комнаты Черномора. – Я только…
– Ты подвел меня, Семен! – ласково заговорил Отец, поднимая руку к голове мужчины. Тот еще жалостливее заскулил и упал на колени, держась за голову. Видимо, Черномор решил проучить подчиненного. – Ты заставил Федора перерубить провода, на которых висел мальчик! И даже не смей думать о возможности соврать мне! Я вижу, что видел ты! Я вижу, как сильно ты хотел его смерти! Но убивать детей здесь могу только я! Сам знаешь! Это лишь моя привилегия! Понятно?
– Да! Да, Отец! – проскулил, словно пес, мужчина. Невероятная головная боль пригибала его к полу. – Я понял! Понял! Прости!
Целую минуту рыжий Черномор возвышался над катающимся по полу подчиненным, упиваясь его болью, потом взмахнул рукой и сказал:
– Ступай! Собери всех, и идите по развалинам! Смотрите, изучайте, делайте все, что нужно, чтобы захватить мальчишку, ибо он придет сюда! Вернется за братом! И вы… ни за что не должны упустить его! Понятно?
– Да! Да, Отец! – пробормотал Семен и быстро выполз из помещения. Он желал сейчас оказаться как можно дальше от разгневанного Отца, а поэтому лучше всего было идти изучать развалины и строить засаду.
Так братья и разлучились. Вит находился в невероятной растерянности. Вообще, сегодня все произошло слишком неожиданно. Нелепая охота Вовка, глупая смерть отца, случайная встреча с Красным Фургоном и его хозяевами, бесславное пленение Вовка, невероятное бегство Вита и этот странный черный туннель, вызывающий мурашки и оторопь у мальчика, забывшего, что такое страх… Но тьма из бетонной трубы, уходящей под землю, не только пугала, но и манила. Что-то внутри Вита требовало пойти в черную жуткую дыру под Волгой и разобраться в этой загадке. И хоть это место до дрожи в коленках пугало мальчика, он уверенно шагнул внутрь.
Странные образы, которые начал видеть Вит при приближении к загадочному месту, стали ярче и четче. И чтобы закрепить и усилить эти видения, мальчик, превозмогая себя, шел в черную бездну опустошающего ужаса. Что еще поможет вспомнить события далекого прошлого, как не прямой контакт с этим самым страхом?
В туннеле было очень сыро и холодно – давно не ремонтировавшиеся железобетонные конструкции сводов пропускали воду. Гулкое «Кап! Кап! Кап!» доносилось то спереди, то сзади, то отовсюду разом, словно некто невидимый начинал резво скакать по лужам. Вит испуганно оборачивался, крутился на месте, но все, что мог увидеть, удалившись на сто метров вглубь, – тусклый свет от входа, почти скрытый поворотом. Этот вид вдруг напомнил другой. Старый, невероятно старый туннель из далекого прошлого мальчишки, будто Виту уже сто лет и он с огромным трудом сквозь призму старческого слабоумия и других умственных недугов пытается вспомнить единственное действительно ужасное время его жизни. И этот сырой туннель с неярким светом далекого выхода, скрытого поворотом, дал толчок воспоминаниям.
Вит упал на колени в холодную лужу и заорал. Сознание мальчика словно проснулось, перед глазами встали яркие картины того, что происходило восемь лет назад.
И мальчик кричал вновь и вновь, пока туннель не вернул ему ужасную память. Вит много раз падал в лужи, много раз потом вспоминал, кто он, а когда вспомнил, то начал тонкими детскими пальцами вытаскивать из биты длинные гвозди. Сейчас они не нужны, их использование только усугубит ситуацию в будущем. Но Вовка нужно спасать! Своего последнего родственника, своего единственного из двадцати пяти оставшегося в живых брата! Потом мальчик кровоточащими пальцами провел по лицу, на щеках и лбу остались кровавые полосы…
1
См. роман автора «Приют забытых душ». Бандиты во главе с Черноморовым (Черномором) разъезжали на красном фургоне по городам, искали выживших и забирали детей в Переславль-Залесский, в Горицкий монастырь, где подчиняли своей воле и делали из них бездумных убийц и солдат.
2
Кизляк – глава «Приюта забытых душ» из одноименного романа.
3
Черноморов – персонаж романа «Приют забытых душ». Владеет гипнозом и способен подчинять чужую волю своей.