Новогоднее желание

Люди намного счастливее,

чем им кажется,

но намного несчастнее,

нежели кажется другим людям.

Пролог

Мягко, словно боясь разрушить тишину декабрьской ночи, снег большими хлопьями ложился на старый городишко. Подхваченные небольшим ветерком, снежинки кружились в бесконечном хороводе. Огромные, распухшие от непрекращающихся осадков, сугробы таинственно искрились под светом почти полной луны, которая иногда показывалась, пробираясь сквозь дебри тяжелых туч.

Глубокой зимней ночью только в небольшом окошке мрачно покосившегося домика на отшибе горел неяркий свет. Пол в этой маленькой захламленной комнатке был изуродован пентаграммой, нанесенной тёмно-красной жидкостью. Свечки, освещавшие стрёмное помещение, давно превратились в маленькие огарки, которые капали воском на гнилые доски пола.

Дряхлая старушка, которой на вид можно было дать лет сто двадцать, сидевшая в центре пентаграммы и про себя читающая какое-то невнятное заклинание, резко открыла глаза. Вытерев пот с лица, женщина, тяжело опираясь о стену и охая от боли, поднялась и, закашлявшись, подошла к окну. Развернувшись к древнему серванту, она подняла сухие тощие руки к одной из полок и достала странный предмет, отдаленно напоминавший ни то котелок, ни то кувшин. Осторожно поставив его рядом с собой, старушка достала с той же полки старинную разукрашенную колоду карт, на одной из которых ухмылялся скелет, и привычным движением разложила. Женщина недолго всматривалась в предсказание и вскоре прохрипела:

– Значит, её подруга… Дина…

Затем старушка бросила полный вожделения взгляд на котелок и сказала:

– Ну что ж, опять настал твой черёд, – она разбила глиняный сосуд прямо об полку серванта и упала на пол, безжизненно распластав по нему руки и ноги.

Часть первая. Будничные будни

– Ох и скукотень… – печально произнесла Дина и, помедлив, добавила, – Полнейшая беспросветная тоска.

– Мда… – задумчиво согласилась я, – Пора взглянуть правде в глаза: мы не доживём до выпускного, утонув в океанах Скука и Рутина.

– Ага, – зевнув, ответила подруга, неохотно продолжая рисовать какие-то загогульки в тетради, в которых она иногда записывала лекции.

Не так далеко маячила сессия. Но в этот раз страх всех студентов почему-то только навевал скуку на нашу группу. Предметы в семестре оказались совершенно простыми, а преподаватели на удивление неплохими (в своем большинстве), хотя и немного занудными. Поэтому, ходя изо дня в день в колледж, наша группа отчаянно зевала и искала какие-нибудь методы развлечения. Когда бессмертный морской бой и балда всем надоели, студенты стали придумывать новые методы увеселения. Кто-то приносил ноутбуки и под видом ведения электронных версий лекций играл в видеоигры, кто-то умудрялся играть в дурака на задних партах. Однако эти отчаянные методы борьбы со скукой помогали лишь на время, поэтому вся группа стала сонной и какой-то вялой.

Масла в огонь еще подливало и то, что ни в мире, ни тем более в колледже ничего существенного и тем более интересного не происходило. Дни стали похожи друг на друга и тянулись словно густой ликёр. Нам только и оставалось, что пытаться как-то бороться с сонливостью и верить, что дальше жизнь перестанет быть такой пресной.

– И как тебя ещё преподы не поймали? – спросила я подругу.

– Ты о чём? – удивилась Дина.

– Ты весь семестр записываешь лекции по всем предметам в одну тетрадь на восемнадцать листов. Прокачала скилл1 на удачу, да, Динка-мандаринка?

– Да нет, Янка-обезьянка, – улыбнулась подруга, также быстро подобрав рифму к моему имени, – Просто преподам на самом деле всё равно, записываем мы эти дурацкие лекции или нет. К тому же, до твоего уровня удачи мне ещё очень далеко.

Должна признать, тут Дина была права. О моей удаче в нашем колледже ходили легенды. Не хочу, конечно, хвастать, но я частенько писала различные проверочные работы и тесты, даже не заглядывая в тетрадь, и иногда получала оценки выше, чем у подруги, которая практически всегда наизусть знала весь материал. Хотя, как она умудрялась учить лекции, когда даже не писала большинство из них, я не понимаю до сих пор.

К слову о Динке. Мы стали лучшими подружками с первого дня обучения в колледже, когда по случайности сели за одну парту. Как истиной интровертке и социопатке, ей было чертовски трудно сходиться с людьми (впрочем, почему было?). И тогда почти весь день она молчала, забившись под парту и испуганно зыркая по сторонам, пытаясь найти ответы на такие вопросы как: «Где я?», «Как я сюда попала?», и «Кто эти существа, которые ходят на задних лапах и постоянно издают странные звуки?».

Насчёт последнего я, конечно, приукрасила. Хотя, как знать…

В этом вопросе я являюсь её полной противоположностью. И когда я перестала удивляться, решила с ней познакомиться.

– Привет, меня зовут Яна, – я широко улыбнулась, показывая, что пришла с миром, и протянула руку.

Девушка замерла, непонимающе уставившись сначала на меня, а потом на подставленную ей конечность серыми глазами. Когда я хотела уже убрать руку, чтобы не смущать её, одновременно думая, стоит ли переспросить её имя или лучше пересесть от этой странной особы, будущая подруга, будто что-то вспомнив, протянула левую руку вместо правой и очень тихим, но красивым голоском сказала:

– Дина.

Я пожала плечами и поменяла руку, подумав, что мне так даже лучше, ведь я левша. Но, одновременно со мной, заметив свою ошибку, девушка протянула несчастную правую руку. Я, плюнув (в переносном смысле, конечно), пожала её ладонь своими двумя, пока девушка не подставила для знакомства ногу, и, улыбнувшись, произнесла:

– Приятно познакомиться.

Дина неумело улыбнулась, следуя моему примеру, и отчаянно смущаясь. Было видно, что улыбалась она ненамного чаще, чем говорит с людьми (если такое вообще случалось).

Не знаю, как и почему, но мы с Диной быстро нашли общий язык. Каждую пару мы сидели вместе за одной партой и нам почти никогда не было скучно. Моя новая подруга знала очень много информации из самых разных сфер, хотя этими знаниями делилась неохотно и далеко не со всеми. Кстати, с другими нашими одногруппниками она так толком и не нашла общий язык, и если кому-то что-то было нужно от нашей маленькой интровертки, то все обращались ко мне. И вместе с подругой мы быстро решали проблему.

Да, должна признать, работать вместе у нас получалось просто великолепно. Наши достоинства дополняли друг друга как нельзя лучше, и мы превращались в единую сверхмощную систему для решения задач. Нужно ли говорить, что мы частенько бежали впереди планеты всей, одними из первых сдавая все зачеты и долги….

Дину, хотя она и была моей противоположностью – блондинкой (а я, как вы догадались была брюнеткой), нельзя было назвать глупой. Может быть, она иногда и соображала туго, но её решения почти всегда были самыми верными и наиболее правильными. Как я уже говорила, она знала целую кучу различных фактов, выдвигала гениальные теории, но совершенно не ладила с людьми. Она пыталась быть милой со всеми своими нечастыми собеседниками, но жутко стеснялась разговоров с малознакомыми людьми и использовала любой предлог, чтобы прервать такую беседу.

Кстати, недавно я заметила за ней еще одну странность: она почти никогда не смотрела людям в глаза. Стоя в коридоре или тем более при разговоре, она всегда пыталась отвести свой взгляд куда подальше. Я думаю, что, если бы правила приличия позволяли беседовать с человеком, повернувшись к нему спиной или укрывшись за углом, она бы так и делала.

В общем, меня тоже иногда называли странной (хотя чаще безумной, но об этом как-нибудь потом), но по сравнению с Диной, я была открытой книгой, самым понятным человеком на Земле. Слишком рациональный, слишком логичный склад ума часто заставлял её творить такие вещи, что ни ручкой описать, ни на полях не нарисовать. По сему в нашем колледже она прослыла, как сама странность, и все частенько звали её чудачкой.