Страница 9 из 9
– Народ недоволен. И зол. Нужно занять их войной.
Тизон после недолгого спора согласился начать приготовления, а когда в апреле всё уже было готово к выходу, снова встал вопрос о том, должен ли Грегори идти в бой вместе с ним.
– Обязательно, – заявил Генрих. – Иначе он никогда не станет мужчиной.
Тизон стиснул зубы. У него было кардинально другое мнение на этот счёт. Ему начинало казаться, что сам этот поход устроен для того, чтобы наследник погиб где-нибудь на поле брани, и замок полностью оказался в распоряжении Генриха Вьепона.
Впрочем, приказу он всё-таки подчинился и через несколько дней вывел рыцарей за ворота.
Грегори, вопреки его ожиданиям, на сей раз вёл себя волне разумно. Не лез вперёд и не создавал проблем. Подавал оружие и старался прикрывать самого Тизона сбоку, будто всем видом показывал, что он уже настоящий оруженосец, а не просто паж.
Тизон был уже готов задуматься о том, чтобы в самом деле посвятить Грегори, когда картина на поле боя кардинально изменилась – на помощь почти разгромленному войску Армстронгов с холмов двинулась вниз лавина воинов с гербом Элиотов на плащах.
Снова армии Вьепонов пришлось отступить, и оставалось лишь надеяться, что Элиоты не станут их догонять.
Надежда, впрочем, не оправдалась – англичан гнали до самого замка Бро, где им удалось укрыться за воротами, и до конца весны продолжалась осада. Потом, оставляя за собой разорённые поля, шотландцы отступили.
Весь май сэр Генрих вёл переговоры с Элиотами, то и дело напоминая про заложника, которого удерживает у себя, но так и не смог убедить никого из них.
В начале июня он призвал к себе Милдрет – исхудавший и злой.
– Найди себе шапку шута, поганый скотт, – приказал он. – Будешь прислуживать нам на пиру. Люди должны знать, что я всё ещё в состоянии их прокормить. И что вы, дикари, склоняетесь предо мной.
Глава 20
Пиры теперь устраивались раз в месяц – рыцари собирали еду с окрестных деревень, чтобы затем устроить празднество, на которое приглашались все обитатели замка, а иногда и дворяне из соседних крепостей.
Сэр Генрих, раздосадованный чередой поражений, пытался скрыть свои неудачи.
Среди крестьян тем временем росло недовольство – хозяйства, и без того разоренные недавней войной, не могли – да и не хотели поставлять хлеб и мясо для празднеств знати.
Грегори мало занимал последний вопрос. Он вообще никогда и ничего не имел против пиров. Но первый же пир, устроенный Генрихом, заставил его белеть от злости.
Большой зал, где сэр Генрих обычно проводил приёмы, в тот день был разделён на два – в одной части стоял большой стол, предназначенный для лорда и его окружения.
Здесь наравне с самим сэром Генрихом сидел младший из братьев Вьепон, казначей замка Джон Вьепон. По другую руку от Генриха – сенешаль Тизон.
Это уже нарушало этикет, потому что Тизон всегда сидел по правую руку от отца – теперь же стало наоборот.
В дальний угол стола был отсажен и констебль, Осмунд Филмор, который не имел с сэром Генрихом кровного родства и занял своё положение при прежнем лорде, отслужив два десятка лет.
Начальник ополчения, занимавший при сэре Роббере место за верхним столом, теперь и вовсе оказался за нижним. Зато Генриха и его приближённых окружили несколько наиболее знатных рыцарей с супругами и двоюродные братья Грегори – всем им было уже больше двадцати, и все, кроме одного, были посвящены в рыцари. Именно это отличие Генрих посчитал поводом поместить их за верхний стол, а за нижний – старших слуг, лесничего, конюшего и кузнеца. Каким-то образом в эту компанию затесался и капеллан – тоже не слишком довольный выделенным ему местом.
Грегори же места не досталось вовсе – впервые за всё время его жизни в замке Бро он должен был не пировать, а прислуживать за столом. И хотя Грегори понимал, что в этом состоит его обязанность как пажа, сам факт того, что он будет слугой там, где его дядя и кузены хозяева, не давал ему покоя. Осознав это, Грегори хотел было развернуться и покинуть зал, но взгляд его, презрительно скользнувший по лицам обитателей верхнего стола, зацепился за фигуру с длинными тёмно-русыми волосами, стлавшимися по плечам.
Там, в центре, окружённый подковой стола и смеющимися, галдящими фигурами гостей, сидел на полу его шотландец, Данстан. В отличие от Грегори, ему не дали возможности даже стоять у стены. Руки его были закованы в цепи, а на плечи была криво, будто её одевали против его воли, накинута шутовская ливрея.
Грегори скрипнул зубами и почувствовал, как медленно, будто закипая, абстрактная злость, адресованная к Генриху нарастает и превращается во вполне конкретную ненависть.
В голове промелькнула мысль, что, если бы Данстан стоял у стены рядом с ним – пожалуй, он и сам согласился бы остаться, наплевал бы на всё за одну только возможность провести этот вечер с ним.
«А впрочем, нет, – тут же одернул себя Грегори, – никогда». Никогда он не показал бы Данстану своего унижения. И от того, что мог видеть униженным его, в жилах Грегори вскипала кровь.
Он подошёл к малому столу и, подхватив с него чей-то глиняный кубок, сделал большой глоток.
– Как это понимать? – спросил Грегори у оказавшегося под боком лесничего и кивком указал туда, где оказался Данстан.
Лесничий недоумённо посмотрел на Грегори, проследил за его взглядом и наконец произнёс:
– А! Это Элиот. Господин собирается показать нам, как проклятый скотт будет лизать ему сапоги.
Грегори с трудом преодолел желание схватить немолодого уже лесничего за шиворот и впечатать лицом в стол.
Залпом осушив кубок, он с глухим стуком опустил его на стол, затем пересёк зал и остановился у самого плеча сэра Генриха, обсуждавшего что-то с дядей Джоном.
– Я не для того тебе его отдал, – сказал он негромко, но так что оба старших родственника мгновенно замолкли, воззрившись на него.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.