Страница 19 из 32
Броневики комиссаров отстали, но скоро будут здесь. Оставалась надежда, что удастся добраться до ион-джета быстрее них, но она была похоронена.
– Твою мать, Жерар! – воскликнула Панда. – Долбанный шоумен!
На небесном проект-панно открылось ещё одно окошко – камеры повисли рядом с ион-джетом альянса «Жестокий». Теперь и преследователи знали, где подстерегать беглецов. Возле ион-джета тут же появился отряд рабов, вооружённых такими же циркулярными пилами, какие были недавно на Роботе Мистере. Для службы безопасности Арены такие пилы являлись не оружием, а «спортивными снарядами».
Два других раба взяли в руки магнитно-силовые ключи и пытались пробить двигатель ион-джета.
– Ковыряйте, ковыряйте, – усмехнулся Владимир. – У него усиленная броня. Выдержит попадание ракеты.
Но Роман переживал. Уж он-то знал, что магнитно-силовой ключ может оказаться эффективнее ракеты.
Рабами руководила комиссарша, одетая в боевой УниКом. Роман не раз видел её в свите Рамиреса. Звали её красивым именем – Фландрия. И она была из тех, кто любил избивать рабов психоплёткой ради своего развлечения.
Лавируя между ион-джетов и вертолётов на аэродроме, стройбот приближался к ион-джету альянса.
– Как мы видим, наши герои не уйдут без боя, – вещал с неба Жерар Блие. – Если вообще уйдут… Ибо куда им скрыться от гнева Рамиреса? Свободные альянсы не пустят к себе раба. На землях свободных от свободных альянсов им не даст жить Рамирес. Ах, как грустно, друзья, весь мир против любви раба и чемпионки! Неужели им придётся сбежать на необитаемый материк, чтобы провести счастливую, но короткую жизнь? Это ведь наши. локусянские, Ромео и Джульетта!
Под эти пафосные речи, беглецы слезли с корпуса стройбота.
Рабы комиссарки Фландрии, окружившие ион-джет, включили пилы и двинулись в атаку. Сама Фландрия стояла за их спинами и держала сегмент неработающей энергомагистрали.
На небесном проект-панно возникла нарезка картинок с камер всех дронов. Как в комиксе, кадры выстроились один за другим, показывая каждого персонажа.
Первым в ряду – смелое лицо Роман в комичной шляпе. За ним – лицо комиссарки Фландрии, пойманное в момент зловещей усмешки. После неё – сосредоточенное лицо Владимира, который выбирал первую цель. А за ним – выделялось из массовки лицо какого-то раба, которого хозяйка, в качестве шутки или наказания, наделил уродливым скином с большим носом и толстыми губами. Завершало ряд усталое и мученически прекрасное лицо Золотой Панды, которая возводила глаза к небу, словно умоляла бога (то есть зрителей) о помощи.
Да, Жерар Блие был мастером своего дела.
Панда прижалась к Роману:
– У меня нет сил на драку… Еле на ногах стою.
– Тебе и не надо, – ответил Роман. – Мы сами справимся.
Он помог Панде слезть со стройботами:
– Стой в стороне и жди, когда расчистим подход к ион-джету.
***
Робот Мистер сходу сбил нескольких рабов. Остальные разбежались, зашли с флангов и ударили пилами по хрупкому корпусу.
Циркулярные пилы, ещё и в таком количестве, быстро содрали всю обшивку, обнажая чувствительные внутренности стройбота. Одному рабу удалось даже перепилить важный пучок инк-кабелей, из-за чего вся правая сторона Робота Мистера перестала функционировать – манипуляторы обездвиженно повисли.
Владимир спрыгнул на землю и ринулся в бой, размахивая кулаками и ловко уворачиваясь от лезвий. За ним, придерживая шляпу, спрыгнул Роман.
Сразу несколько пил чиркнули по нему, разрывая УниКом и вонзаясь в тело. Но глубоко они не проникали – сверхплотные связи оргмата превратили тело Романа в прочную броню. Чтобы его повредить, нужно кое-что посерьёзнее, чем спортивные пилы. А царапины, оставленные лезвиями, мгновенно затягивались.
В ответ Роман бил и пинал, жалея, что не владел рукопашным боем. Но даже его неуклюжие удары отбрасывали противников, а некоторым мгновенно переламывали тела. Перехватив руку одного раба, Роман легко сломал её и повернул вращающееся лезвие пилы в его сторону, распиливая голову раба напополам.
– Вот это да, – восхитился Жерар Блие. – Вы только поглядите, что творит этот Жукодав в шляпе! На такое не способен даже самый сильный фермер-мутант!
Все камеры мгновенно переключились на Романа, показывая его со всех ракурсов. Каждый удар Романа уменьшал численность противника на минус один. Циркулярные пилы почти содрали с него УниКом. Роман бился как древнегреческий воин на вазах – почти голым. Только придерживал шляпу, ведь там было его тайное слабое место.
На небесном проект-панно было показано, как более десяти броневиков, доверху полных комиссарами и рабами, въехали на посадочные площадки аэропорта.
– Вот и подкрепление, – сказал Жерар Блие. – Не знаю как считаете вы, дорогие зрители, но мне нравится это внезапное изменение в турнирной сетке чемпионата. Настоящие чувства, настоящая драма, настоящая неопределённость – это то, что мы получаем только на Арене! Хотите получить больше? Покупайте сезонный пропуск или членство в клубе «Отцы Чемпионов!»
Пользуясь тем, что Роман взял на себя всех рабов, Владимир прорвался к ион-джету, где путь ему преградила Фландрия:
– Вова, давненько я тебе не видела! Соскучился, милый?
Владимир остановился и отступил шаг назад. А Фландрия отбросила сегмент энергомагистрали и начала снимать с пояса психоплётку. Делала это намеренно медленно. Владимир сделал ещё шаг назад.
У него давно не было фенома «Рамирайзер», но это движение комиссарки, это отстёгивание плётки въелось в его душу навсегда. Он ничего не мог поделать с тем, что мысли мгновенно заполонили воспоминания об избиениях и ужасе небытия, которые несло это устройство.
Один дрон переключился на них. А Жерар Блие восторженно вопил:
– Мне только что сказали, что Владимир Джинг – бывший раб, которого Фландрия часто наказывала за строптивость. Вы только поглядите на его испуг. Всё-таки верно говорят западенцы, что рабы бывшими не бывают. Один вид комиссара поверг его в ступор! Конечно, дорогие зрители, всё это грустно. И поучительно. Смерть – лучше рабства. Но так как смерть синтезана – понятие относительное, то иногда рабство неизбежно. Поэтому давайте с пониманием отнесёмся к состоянию нашего героя. На его месте может оказаться каждый.
Владимир мотнул головой, сжал кулаки и сделал шаг вперёд.
– Всё-таки он смог преодолеть страх! – заявил Жерар Блие. – Раб против бывшего хозяина – неплохая концепция для новой дуэльной арены, а?
Отпустив бесполезную психоплётку, Фландрия завела руку за спину. Из автоматического рюкзака на её УниКоме выдвинулась рукоятка шотгана. Она вытянула оружие и навела на Владимира.
Дроны Жерар Блие прочитали данные с-чипа оружия и отправили на небесное проект-панно его характеристики, обведя их мигающей красной рамкой.
Это был «По самые гланды», самый мощный дробовик на Локусе, производства, конечно же, «Я имел твою маму! Corporation!!!111». Размерами он почти с гранатомёт. И выстрел – не слабее гранатомётного. Вместо картечи его патроны заполнены мелкими взрывающимися шариками. Из таких шариков, только побольше, созданы УниКомы раба-террориста, которого Рамирес заслал когда-то на базу альянса Жестокий.
Рамирес лично производил эти УниКомы и оружие, не допуская в свою мастерскую ни рабов, ни даже комиссаров.
– Эй, эй, – закричал Жерар Блие. – Так нечестно! Никакого огнестрела на территории Арены! Тем более такого огнестрела!
Фландрия проигнорировала конферансье и выстрелила во Владимира. Его окутало облако взрыва, состоящее из мелких облачков. Часть шариков отскочила и взорвалась поодаль, задевая выживших рабов. Исковерканное тело Владимира с горящими остатками одежды отлетело к ногам Романа.
– Бан! Пожизненный бан тебе! – заявил Жерар Блие. – Убирайся с моей базы.
Фландрия спокойно расстреляла все дроны. Разлёт у взрывной картечи большой. Один заряд поражал несколько дронов. После каждого выстрела часть небесного проект-панно гасла, теряя картинку с камер, и сменилась заставкой логотипа чемпионата.