Страница 5 из 51
Не говоря уже о том, что ни одна семья не хочет, чтобы писательница пошлых романов была их соседкой. С какими извращениями будут приходить посылки к ее порогу?
Линси переехала сюда около трех лет назад, а год спустя — мы с Драйстоном. Когда мы устроились, слова полились, как манна небесная. Тихие дороги были полны блаженства, а открывающиеся виды питали мою душу так же, как и мои маленькие пальчики. Моя лучшая подруга жила по соседству, а слов было предостаточно.
Затем произошел разрыв, и источник творчества высох, как домашняя гранола, которую управляющий нашего комплекса дарит нам каждый год на Рождество.
Поскольку на самом деле только один придурок на планете знает о моей битве со словами и о недавно найденном решении этой проблемы, это означает, что в этот прекрасный вечер пятницы он получит по бубенчикам.
— Ладно, — шепчу я Линси, когда мы стоим перед входной дверью Дина. Из его окон на нас льется свет от заходящего за холмы солнца. — Вот план. Я встану на колени... ты постучишь в дверь, и когда он откроет ее, то будет смотреть на тебя, и тут я вдарю правым хуком ему по яйцам.
— Кейт! — отчитывает Линси, нахмурив широкие брови. — Это уже крайность. А что, если он этого не делал?
— Конечно, это он, и он заслуживает, чтобы его двинули между ног. Он же местный бабник. Они всегда этого ожидают.
Я смотрю на свою подругу, и она выглядит такой юной с этими большими, карими, невинными глазами. Неудивительно, что Дина потянуло к ней, когда они впервые встретились.
Вскоре после того, как я переехала сюда, мы с Линси столкнулись с Дином на прогулке во время его ежедневной пробежки. Я сразу же поняла, что между ними пробежала искра. Они сходили на пару свиданий, но, в конце концов, решили остаться друзьями. Однако я думаю, что Линси все еще питает слабость к этому мелкому хрену.
Закатив глаза, я уступаю ее желанию и поворачиваюсь, чтобы постучать в дверь.
— Почему ты ведешь себя так по-взрослому?
Минутой позже Дин распахивает дверь и опирается рукой о косяк в свой впечатляющей мужской манере. Дин — это собирательный образ бизнесмена из Боулдера: высокий, смуглый, красивый и бородатый. Кроме того, он носит очки в темной оправе, которые делают его чертовски умным, каким он и является.
Но в целом он наполовину ботаник, наполовину горец, а наполовину хипстер-богач. Он носит клетчатые брюки и зауженные рубашки на пуговицах с пиджаками персикового цвета и при этом умудряется выглядеть мужественно и стильно. Он — единственный парень из всех, кого я знаю, кто мог бы так выглядеть и не убедить других, что он играет за другую команду. Иногда он не носит носки с мокасинами, и я не знаю, почему это выглядит хорошо, но это так. Драйстон попытался подражать этому стилю, но получилось ужасно. Хотя он старался супер сильно.
Но, Дин, в нем есть явная развязность.
А еще у него самое крутое прошлое. Когда Дину исполнилось восемнадцать, он унаследовал от бабушки и дедушки целую кучу денег. Вместо того чтобы поступить в колледж и получить высокооплачиваемое образование, как умоляли его родители, он решил обучаться на фондовом рынке.
Судя по всему, он обладал даром Мидаса. Линси сказала мне, что он удвоил свое наследство в первый же год. А теперь он вроде как биржевой маклер. Я не очень много знаю о том, чем он занимается, но у него есть офис в центре города, куда он ходит каждый день в модных хипстерских костюмах.
Без всякого предупреждения я тычу кулаком в его мясистый живот. Ну ладно, в твердый, рельефный пресс, да пофиг. Я не думаю о Дине в этом смысле. Он сгибается и резко выдыхает, хватаясь за живот.
— Ты — придурок, и я знаю, что этот фальшивый счет был от тебя.
Он рычит от боли, но я знаю, он драматизирует, так что я больше не буду его бить.
— Я тоже рад тебя видеть, Кейт, — хрипит он.
— Скажи спасибо, что она не вдарила тебе по яйцам, — щебечет Линси у меня за спиной. — Я спасла тебя.
— Спасибо, Линс, — стонет он и делает шаг назад, молча приглашая нас войти.
Таунхаус Дина идентичен по дизайну нашему с Линси, но в нем минимум обстановки, как в холостяцкой берлоге. И это странно, потому что он богат. Может, он тратит все деньги на одежду, потому что единственная мебель здесь — это кресла-мешки и неудобные барные стулья. В столовой нет стола, хотя над тем местом, где он должен быть, висит лампа.
Я прохожу мимо него, направляясь прямиком к холодильнику, чтобы достать для каждого из нас по бутылке пива, и говорю:
— Ты такой предсказуемый.
— И как же ты узнала, что это я? — спрашивает Дин, потирая живот и все еще морщась от боли, я протягиваю ему пиво, и он передает его Линси.
Я протягиваю ему еще, и этот идиот расстегивает рубашку, чтобы приложить холодное стекло к своему точеному прессу. Он смотрит на меня и с намеком шевелит бровями.
Я игнорирую его попытки казаться увечным и отвечаю:
— Фирменный бланк был слишком совершенен, а я знаю, что ты в курсе, как пользоваться фотошопом. Надо было лучше стараться.
Он слегка улыбается и поправляет очки в черной оправе.
— Впервые об этом слышу.
Я закатываю глаза и забираюсь на барную стойку.
— Ну ты и свинья!
— А ты — чудачка, — парирует он и откручивает крышку с бутылки. — Я видел сегодня в Инстаграме твой сторис. Как думаешь ты сможешь и дальше возвращаться в «Магазин шин», если ежедневно публикуешь об этом в социальных сетях?
— Потому что мои посты в социальных сетях — это мое спасение. Они помогают мне чувствовать себя менее виноватой из-за того, что я отправляюсь туда, не являясь настоящим клиентом.
Он прислоняется к ближайшей стене, ведущей в гостевую спальню, и делает глоток пива, а затем отвечает:
— Значит, ты считаешь, что если тебя арестуют и они увидят все твои посты в Фейсбуке, то раскатают для тебя красную дорожку?
— Боже, я могу лишь мечтать! — драматически восклицаю я и делаю большой глоток.
Линси хихикает, сидя рядом со мной на барном стуле.
— Ты бы ее видел, Дин. Когда она увидела тот счет, мне показалось, что она расплачется.
Я киваю с серьезным видом.
— Не то слово! Эта фигня почти повергла меня в состояние депрессии. Я подумывала о переезде в другой город, где есть «Магазин шин», потому что я знаю, это франшиза.
— Ты такая принципиальная. — Он качает головой и делает еще один глоток. — Я пытался уговорить тебя прийти и приглядеться к моему офису. У нас там тоже есть отличный кофе, и тебе не придется бояться быть пойманной с поличным за кражей латте.
— То место для несостоявшихся бизнес-магнатов. Это не мой круг.
Он скрещивает руки на груди, все еще сжимая в руке бутылку с пивом.
— А завсегдатаи в комнате ожидания шиномонтажной мастерской твой? Они действительно настолько классные?
— Не узнаешь, пока не увидишь сам, приятель, — заявляю я и смотрю на Линси. — Но на вас, ребята, это может подействовать не так, как на меня. Все дело в атмосфере и в том, успокаивает ли она вашу внутреннюю энергию Ци. Линси, расскажи Дину о том, что произошло в больничной столовой на днях.
Ее лицо вспыхивает, она качает головой и ее каштановые волосы закрывают лицо.
— Это единичный случай.
— Единичный случай, который ты должна повторить, если хочешь закончить свою чертову диссертацию, — серьезно заявляю я, поднимая брови. — Я же говорю вам, ребята. У нас троих самая лучшая жизнь. Мы можем работать в любом месте, где захотим. Все, что нам нужно, — это ноутбук, Wi-Fi и розетка, и мы в полном порядке. Но наша результативность тесно связана с нашим душевным состоянием. Если ты где-то находишь нужную атмосферу, то должен за нее бороться. Классная атмосфера похожа на современную музу. «Магазин шин» для меня то же самое, что Фанни Брон для Джона Китса! Это поэзия в движении, от которой вы не можете уйти! Это, вероятно, войдет в историю после того, как я дам дуба.
— Говоришь, как умалишенная! — вопит Дин, проводя рукой по своим темным волосам, которые всегда падают ему на глаза. — Я купил этот дом, чтобы дни, когда я здесь работаю, были мирными и тихими. Если хочешь предаваться шуму, исходящему от кучи народа, действуй. Флаг тебе в руки.