Страница 7 из 14
– Это бесполезно, – отозвался биолог. – Если мы знали бы, что искать. А так мы, возможно, уже заражены. Если кто-то узнает о том, что вы контактировали с заражённым, вас посадят на карантин. Но сказать придётся.
– А возможно и нет, – произнёс Зоурх.
Арчин повернулась к нему, ища в его облике что-то внеземное. Но он был в порядке: всё такой же кудрявый, с загорелой кожей, всё такой же ворчун. Она вздохнула. Завтра они снимутся и оставят всё то, что собрали здесь. Прощай, возможность пожить спокойно в ближайшие годы: их снова отправят в экспедицию, как только убедятся, что с ними всё нормально.
Она только жалела о том, что не успела проанализировать воду. Возможно, они бы поняли, что это. Часы до рассвета Арчин провела, не вставая с кровати и вспоминая Гура. Никто не помянет его, имя будет стёрто, родственникам сказана неправда. А им самим настоятельно порекомендуют забыть его, как ненужный элемент, равно как и всех остальных. По ночам будут сожаления и стенания, вскакивания с криками и бессонница.
– Надеюсь, Гур не сильно мучился, – произнёс Зоурх.
Они уже сели в кресла и готовились стартовать. С корабля связь будет намного лучше, но до приказа исследователи останутся там.
– Я тоже, – произнесла она.
Урго ничего не ответил: он не знал Гура, а потому издал только тихий вздох.
Они покинули странную планету уже через десять минут и пристыковались к кораблю, который висел на орбите. Он казался заброшенным домом. Арчин прошла комнату Гура и тихо всхлипнула, но всё-таки вернулась туда. Постель примята и не застелена. На тумбочке его фотография с родителями, которые улыбались, рядом с ним была его младшая сестра.
Отвернулась и тихо прошептала: «Прости!».
Через полчаса они все стояли перед большим экраном. Урго настраивал связь. Зоурх стоял рядом и почему-то улыбался. Ар не нравилась эта улыбка, она посмотрела на биолога, и тот поймал её взгляд.
– Говорить буду я, – произнёс ремонтник.
Исследователи удивлённо посмотрели на него и отошли на шаг. Зоурх изменился. Одежда осталась на полу, а он стал водяным человеком, такого же Арчин уже однажды видела.
– Но ты ведь… – прошептала она.
– С самого начала, – проговорил он. – С первого дня, как мы прибыли, я услышал их голос и пошёл к ним, не смог противиться. Не волнуйтесь, у меня нет намерения превращать вас в себе подобных.
– Но почему те двое не полетели с нами?
Зоурх улыбнулся.
– Потому что я не хочу, чтобы это распространилось дальше меня. Я сам заявлюсь в аннигилятор, как мы вернёмся. Жаль, что так получилось, Ар.
Арчин вздрогнула и покачала головой. Ах, как бы ей хотелось, чтобы всё это оказалось сном.
– Они будут тебя изучать.
– Нет, – твёрдо произнёс ремонтник. – Некоторые тайны должны оставаться тайнами.
Когда он стал говорить с Кароа, Арчин пыталась сдержать слёзы. Она отвернулась, чтобы никто не видел их. Одна экспедиция, а как много оказалось тех, кто в ней исчез. После разговора Ар попросила, чтобы её никто не трогал, и вошла в свою комнату.
Исследовательница отбросила браслет и набрала на нём блокировку, а потом вдруг передумала и решила вновь увидеться с мужчинами.
– Давайте не будем возвращаться!
Они посмотрели на неё удивлённо.
– Ничего хорошего нас не ждёт. Они и дальше будут использовать нас. Я больше не хочу видеть этого.
Зоурх посмотрел на неё и покачал головой.
– Нас будут искать.
– И пусть, – проговорила Арчин. – Мы улетим туда, где нас не найдут.
– Ты сумасшедшая, – проговорил Урго, а потом вздохнул: – Но ты права. Нас ничего хорошего не ждёт. Я уверен, не пройдёт и года, как на эту планету отправят новую экспедицию. Они будут изучать её, несмотря ни на что.
– И вы готовы бросить всё? – поинтересовался ремонтник.
– Я готова. Всё равно я уже не хочу больше этим заниматься. Оно сведёт меня с ума.
Она подошла к нему ближе. Зоурх посмотрел на неё и покачал головой. Они стояли и смотрели на планету, где оставили так много знакомых.
– Заберём тогда и их, – произнёс Урго. – Надеюсь, что у особой формы жизни нет намерения уничтожить другие миры.
«Это безумие, – произнесла Арчин мысленно, когда они направились обратно. – Но так будет лучше».
Евгения Симакова
stihi.ru/avtor/yeso14
г. Красноярск (Шарыпово)
VK: /yesoyeso
Instagram: /simakova_evgenya
Человек-эмоция, по гороскопу – рыбы. Могу за один день принять решение полететь в другую страну. Не начинаю свой день без кофе. Не умею проигрывать (особенно в покер). Прочитала за полгода 30 книг и влюбилась в «Портрет Дориана Грея». Самое главное в жизни – семья, друзья и не чувствовать себя разбитым.
ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ СОЛНЦА
1
Мне очень сложно вспоминать, когда я в последний раз видел Солнце. Скорее всего, это была либо среда, либо пятница: я пришёл с работы и приготовился выпить свои две бутылочки любимого пива перед телевизором, но… Телефон начал играть мелодию, которая обычно сообщала о том, что абонента нет в списке контактов.
«Можно не брать», – подумал я и откинулся на кресло. Посчитаю до пяти, и он замолчит. Раз, два, три, четыре… Да чёрт бы вас всех!
– Алло, генерал Сухой слушает… Понял.
Короткие гудки и осознание того, что две бутылочки пива я так и не выпью.
Самые необходимые вещи, какие-то консервы, зубная щетка (её давно пора выкинуть) и ключи от дома, которые с того дня мне больше так и не пригодились. Всё вместилось в небольшой рюкзак. Из короткого разговора с Гришей было понятно, что объявлено чрезвычайное положение на всей планете, но объявлено оно так, что знают от силы человек двадцать. Непонятно каким боком туда включили и меня, наверное, за компанию. Гриша вообще всегда говорил мало и только по делу, у него даже было прозвище среди своих – Батя. Крупный седой мужчина с усами, но без бороды. Ходили слухи, что усы он отрастил под старость лет, после того как они с товарищем напились до чертиков и решили выяснить у кого нож длиннее. Вот и выяснили. Товарищ – в морге, а Гриша с усами и прозвищем «Батя». После того случая за ним ни разу не замечали ни выпитой стопки, ни более шести слов в минуту. Я лично склонен верить в эту историю, хотя чего сейчас люди только не напридумывают.
Прошло часа два после входящего звонка, а мы уже отправлялись на другую планету. Мне терять было особо нечего: ни жены, ни детей за все эти годы не появилось. А мой старый пёс Джек несколько месяцев назад ушёл в лес за домом. Он там частенько бегал ещё щенком, пока я дремал на веранде после работы. Ну и умный был пёс! Видимо, и в этот раз решил не тратить мои силы на возню с мёрзлой землёй. Февраль – не самое удачное время для смерти, но ведь она никогда не спрашивает. Вот и сейчас никто не спросил тех, кто остался, хотят ли они умирать. Просто оставили их на Земле и улетели. Но ведь сейчас хотя бы не февраль, хотя какая уже разница…
Уже в своей каюте на корабле я узнал, что с каждой страны сформирован экипаж из 20 человек максимум. Семьи брали в исключительных случаях, в основном забирали одиноких, до пятидесяти и без особой материальной привязки. Наверное, во избежание причитаний и лишней паники. Атмосфера, кстати говоря, царила достаточно благоприятная. Никто не задавал вопросов. Разбившись по несколько человек, люди занимались кто чем. И только молодая девушка в конце коридора, у иллюминатора, рисовала что-то чёрной краской. Её рыжие волосы касались палитры с тёмно-серыми кругами, а она будто и вовсе этого не замечала. «Ну и странная девица», – подумал я, стараясь побыстрее пройти этот коридор. Через минут пятнадцать я возвращался в свою каюту и из любопытства взглянул на холст. Где-то в верхнем правом углу расплывалось жёлтое маленькое пятнышко. В иллюминаторе его было уже не рассмотреть. Это и был день, когда я в последний раз увидел Солнце.