Страница 17 из 53
Рейган коснулась моего плеча, поворачивая меня к себе.
— Эмбер, что бы ни случилось, это не значит, что ты навсегда останешься такой. Ты контролируешь свою жизнь, и можешь быть счастливой и влюблённой, если только дашь жизни шанс.
Без всякого предупреждения она обвила меня руками.
Сначала я замерла, но потом растворилась в ее прикосновениях. Я обняла ее в ответ и уткнулась лицом в изгиб ее шеи, а затем не смогла сдержать рыданий. Рейган крепче обняла меня, и впервые за много лет я почувствовала себя уютно в чьих-то прикосновениях. Это было настолько ошеломляюще, что все мои стены, казалось, рухнули, и я заплакала так, как никогда не плакала перед кем-то.
— Я хочу дать жизни шанс, но я сломана, — через мгновение я отстранилась, чувствуя себя смущенной и виноватой. — Мне очень жаль, Рейган.
Она покачала головой, выражение ее лица было решительным.
— Нет. Не извиняйся за свои слезы, — сказала она. — И ты ошибаешься, Эмбер. — я была поражена ее словами. — Ты вовсе не сломана. Ты испытаешь любовь. Я знаю, что испытаешь. Ты была достаточно сильна, чтобы переехать к Брайану и Заку, и ты будешь достаточно сильна, чтобы найти свое счастье.
Микроволновка запищала, и я была рада, что отвлеклась. Я открыла дверцу, достала попкорн и повернулась, чтобы вернуться в гостиную.
— Подожди, — сказал Рейган.
Она поднесла салфетку к моему лицу и вытерла остатки моих слез. Я сделала то же самое для нее, и после того, как мы посмотрелись в отражение окна, вернулись в гостиную. После нашего разговора я действительно почувствовала себя лучше. Рейган встретилась со мной взглядом через всю комнату, прежде чем сесть Кевину на колени. Я поставила попкорн в тарелке на столик и села на кресло, подтянув ноги к груди. Положила подбородок на колени и сосредоточилась на телевизоре. Я почувствовала на себе чей-то взгляд и, склонив голову набок, обнаружила, что Зак пристально смотрит на меня. Он улыбнулся, и я не смогла сдержать ответной улыбки.
Закари
Я уткнулся лицом в подушку. Я чувствовал себя дерьмово, будто мое тело неоднократно переезжал грузовик. На этот раз это не было следствием ночи, проведенной на вечеринке с парнями. Мой желудок сжался. С хриплым стоном я перевернулся на спину и уставился в белый потолок. Это движение послало новую волну тошноты по моему телу.
— Блядь.
Содержимое моего желудка хотело увидеть дневной свет, и будь я проклят, если позволю этому случиться в моей комнате. Я свесил ноги с кровати, и моя рука метнулась к голове, когда началось головокружение.
— Черт, — простонал я, поднимаясь на ноги и выходя из своей комнаты.
Мое зрение на мгновение затуманилось, но удалось найти ванную комнату. Оказавшись там, я опорожнил свой желудок в унитаз. В последний раз такое со мной произошло на первом курсе колледжа после того, как я два раза подряд сделал стойку на бочке. Похмелье, с которым я мог бы справиться, особенно если это повлечет за собой чертовски классную ночь веселья. Но это дерьмо? Я даже не мог вспомнить, когда в последний раз болел гриппом.
Я потащил свою жалкую задницу обратно в комнату и плюхнулся на кровать, даже не потрудившись прикрыться одеялом. Я был весь в поту. Мои боксеры и футболка прилипли к коже, но я даже не мог заставить себя переодеться прямо сейчас. Стук в дверь заставил меня приподнять голову на несколько сантиметров, но я почти сразу же опустил ее на подушку, потому что это потребовало слишком больших усилий.
— Зак?
Я ответил с неразборчивым ворчанием. Дверь открылась, и вошел Брайан, одетый и холеный, ни один волосок не выбился из прически, как обычно. Он позволил своему взгляду блуждать по моему распростертому телу.
— Выглядишь дерьмово.
Я поморщился.
— Я и не заметил.
— Так понимаю, ты сегодня не пойдешь на пары? — сказал он с ухмылкой.
Я показал ему средний палец, потом схватил с пола книгу и швырнул в него.
— Повеселись, — крикнул он и выскочил из комнаты, захлопнув дверь прежде, чем книга успела ударить его по голове.
Вместо этого она врезалась в дверь и упала на пол. Я закрыл глаза и попытался не обращать внимания на то, как скручивается мой желудок.
Некоторое время спустя еще один стук нарушил мое молчаливое страдание, но он был мягче, чем предыдущий.
Эмбер? Я слегка приподнялся и поправил одежду.
— Войдите.
Дверь открылась, и в комнату просунулась Эмбер, с еще влажными вьющимися волосами. Я улыбнулся ей, и она вошла в комнату, задев ногой книгу, которую я швырнул в Брайана. Эмбер посмотрела на неё, слегка нахмурившись.
— Это должно лежать здесь?
Я покачал головой.
— Нет, я целился в Брайана, но он был слишком быстр.
Один уголок ее рта приподнялся почти в улыбке, когда она подняла книгу и положила на комод. Я не хотел спрашивать, боясь ее расстроить, но уже начал задаваться вопросом, что она делает в моей комнате. Ее глаза блуждали по комнате, рассматривая мои награды и плакаты с изображением Патагонии на стенах, но в конце концов ее взгляд вернулся к моему лицу.
— Я приготовила тебе куриный суп и подумала, не хочешь ли ты съесть его прямо сейчас.
Я полностью сел.
— Ты готовила для меня?
Эмбер кивнула, закусив губу, и ее щеки слегка порозовели. Черт возьми, она была чертовски красива.
— Брайан сказал мне, что ты плохо себя чувствуешь и остаешься дома. Так же он сказал, что я должна заказать пиццу, но с расстройством желудка это было бы глупо, поэтому я приготовила суп. Это успокоит твой желудок.
Единственным человеком, который когда-либо готовил суп для меня, была Тереза, няня, которую мои родители наняли, чтобы мой отец мог летать по всему миру и работать, пока моя мать топила свое одиночество в алкоголе. Не понимая моего молчания и хмурого выражения лица, она покраснела еще сильнее.
— Я имею в виду... тебе вовсе не обязательно есть мой суп. Если ты предпочитаешь пиццу, я могу заказать...
— Нет! — я чуть не вскрикнул. Она даже подпрыгнула. — Прости, — я сделал паузу. — Я хочу твой суп. Не думаю, что мой желудок мог бы справиться с пиццей прямо сейчас.
Ее глаза загорелись.
— Сейчас принесу.
Она поспешно вышла из комнаты и вернулась с подносом.
— Где ты нашла поднос? — спросил я, когда она поставила его на мою тумбочку.
Я мысленно поблагодарил высшие силы за то, что пакетики с презервативами хранились у меня в верхнем ящике стола, а не на виду.
— Он лежал в глубине кухонного шкафа.
— Я даже не знал, что у нас есть такое. Должно быть, осталось от предыдущего владельца.
— В этом есть своя польза, — сказала Эмбер, прислонившись к моему столу.
Я случайно взглянул на поднос. Посередине стояла тарелка с дымящимся куриным супом. Но это было еще не все. Ещё была кружка с бледной жидкостью. Я сделал глубокий вдох. Ромашковый чай. Я сморщил нос.
— Это поможет твоему желудку, — строго сказала Эмбер, заметив выражение моего лица.
— Ненавижу этот вкус.
Она слегка улыбнулась.
— Ты привыкнешь.
Я схватил поднос и поставил его себе на колени, стараясь ничего не пролить. Эмбер повернулась и направилась к двери.
— Не составишь мне компанию? — выпалил я.
Она медленно обернулась, и на ее лице промелькнуло удивление.
— Тебе не обязательно это делать. Уверен, что у тебя есть дела поважнее, чем составить компанию умирающему человеку, — я издал мелодраматический вздох.
Она рассмеялась, ее лицо и тело заметно расслабились.
— Вообще-то, сейчас мне нечем заняться, но ты не выглядишь так, будто умираешь.
В ее карих глазах появился веселый огонек, которого я никогда раньше не видел. На этот раз затравленный взгляд покинул ее прекрасное лицо.
Она села на мое офисное кресло. Я был удивлен, что она решила сесть так близко ко мне. Слабый и больных гриппом, я, вероятно, выглядел довольно жалко, совсем не опасно и не угрожающе. Но я никогда еще не был так счастлив от того, что выглядел жалким. По крайней мере, Эмбер чувствовала себя комфортно в моем обществе.