Помрачение

- Да бред это, что вы, не видите, что ли, ну какой я спекулянт, какие доказательства! Что, и поменяться книгами уже нельзя, что ли? - голос предательски дрожал, выдавал непозволительную слабость.

- В установленных местах - можно, а вот у магазина... порядки надо знать, - сержант смотрел прозрачно, безразлично. Ему, наверняка, давным-давно уже надоели все эти злостные нарушители общественного порядка, и он на них свою нервную систему не растрачивал. - Значит, тридцать рублей взяли с этого? За три книжки?

Кепарь утвердительно закачался, быстро-быстро, в такт трясущейся голове. Длинный милиционер придерживал коротышку за воротник. Игоря пока руками не трогали.

- Да врет он все, у меня в кармане... - он неожиданно вспомнил, что в кармане у него именно тридцать рублей. И осекся.

- Вот видите, видите! - осклабилось гнилозубо из-под кепаря.

- Да что с ними говорить, пойдем в отделение, - предложил длинный сержант маленькому.

- За что? - возмутился Игорь.

- Там разберутся, - успокоил его маленький сержант. - Нехорошо продавать книжки по спекулятивным ценам, вы это знаете.

Если бы паспорт не лежал в кармане сержанта, Игорь бы рванул от них во всю мочь. Пускай думают, что хотят. Догнать не догонят, стрелять, разумеется, изза таких пустяков не будут! Но паспорт-то был у сержанта! Коротышка и тут перехитрил его - своего документа он так и не нашел, и про это, казалось, позабыли.

- Кто по спекулятивным, вы что?! - Игорь повысил голос, от возмущения он захлебывался словами. И знал заранее - ничто не поможет. - Вы видели, вы доказать сможете?! За что невиновного человека задерживаете!

Оба сержанта заулыбались. Маленький прихватил Игоря за локоть снова, проговорил тихо:

- Пройдемте.

Игорь сделал шаг, из-за пазухи вывалилась книга.

Сержант подцепил ее на лету.

- Философией интересуетесь, или это тоже на продажу?

Игорь промолчал. Ему стало на все наплевать - пускай ведут, куда хотят, и делают, что хотят - он больше ни слова не проронит. Они зашли за магазин. Там было совсем темно. Коротышка в кепаре испуганно озирался, норовил выскользнуть из руки длинного милиционера.

- Что молчите? - повторил сержант свой вопрос. Если бы не форма, Игорь врезал бы по лоснящейся морде этому наглому парню. Но приходилось сдерживаться.

- Интересуюсь, - ответил он.

- И сколько за него просили? Небось, тоже не меньше тридцати рублей?

Игорь молчал и думал - почему они остановились, почему не идут в отделение? Огонек предательской слабой надежды вспыхнул в нем - только не связываться, только...

- Значит, не признаете, что взяли у гражданина тридцать рублей?

- Взял, взял! - подтвердил коротышка.

Игорь сжимал рот крепче, но все равно зубы мелко и противно стучали, в голове горячо и нудно пульсировала тяжелая кровь.

- Не хотите сознаваться - ваше дело. Но учтите: и продавец у нас в руках и покупатель. Свидетеля не нужно. Задержали вас на месте, так сказать, преступления. Протокол составить пара пустяков. А там пусть народный суд разбирается. А может, вы и вправду не виноваты!

Сержанты снова заулыбались. Заулыбался с ними заодно и коротышка. Бессилие, невозможность сделать что-нибудь, оправдаться - Игорь готов был голову расшибить о стену.

- Так значит, не хотите вернуть товарищу его деньги? спросил печально длинный.

- Да пускай подавится! - Игорь выхватил из кармана три десятки, швырнул в лицо коротышке.

Тот ловко подхватил деньги, не дал им рассыпаться по снегу.

- Зачем так нервничать? Извинитесь перед гражданином...

Игорь отвел глаза, зубы выбили дробь.

- Извините, ради бога, гражданин! - выдавил он с сарказмом. - А вам, товарищи блюстители, огромное спасибо за все и низкий поклон!

- По-моему, он издевается, - предположил длинный.

- Да, наверное, хочет все-таки в отделение, - согласился маленький.

Игорь решил перехватить инициативу, дернулся.

- Простите, погорячился, - проговорил он. - Только раз ему деньги отданы, пускай я книги возвращает - Дрюонов и Балашова!

Коротышка прижал авоську к груди, замешкался. Но потом вытащил книги.

- Бери, жлоб!

Игорь не успел протянуть руку. Длинный перехватил книги.

- А вот товар, как лишний соблазн для вас обоих, конфискуется! - книги мгновенно исчезли за отворотом его шинели. И даже не заметно было, что там что-то есть - грудь как была колоколом, так и осталась. Коротышка явно не жалел об утрате, ухмылялся злорадно.

- Можете идти! - сказал маленький сержант. - И смотрите, не нарушайте больше.

Игорь развернулся в полнейшей прострации. Тут же снова стал лицом к милиционеру, преграждая тому путь.

- А мой Соловьев? - спросил он, теряя остатки голоса.

- Соловьев тоже конфискован. У вас есть возражения?! - он пристально поглядел Игорю в глаза.

Возражения, если они и были, тут же испарились. Только не связываться, только не связываться! Он развернулся, пошел прочь.

- Стойте! Вот ваш Соловьев! - сержант протягивал книгу. Держите!

Игорь взял ее.

- Чтоб я вас тут больше не видел! - донеслось в спину.

Не внходя на свет, к фонарю, Игорь остановился - у него не было сил идти дальше. Надо было постоять, прийти в себя. Он пронаблюдал, как оба милиционера скрылись из виду в дальней подворотне. Вздохнул. Надо бы пойти в отделение, все рассказать... и тогда... А что тогда? Ничего! Он отмахнулся от пустой мысли. Что-то клетчатое прошмыгнуло перед глазами. И откуда только силы взялись - в два прыжка он настиг гаденыша-коротышку, уцепил его за ворот.

- Стой, паскудина!

Коротышка пригнулся со страху. Видимо, он совсем не ожидал, что обманутый может быть где-то поблизости, надеялся, что тот без памяти несется к дому, счастливый от того, что избежал наказания.

- Давай сюда, гнида!

Игорь не ждал, пока коротышка сам достанет деньги. Он держал его одной рукой, другой шарил по карманам, в авоське, за пазухой. Деньги нашлись под кепарем. Коротышка, почувствовав, что лишается тридцатника, заверещал, принялся брыкаться, грызть Игореву руку зубами. Было очень больно, и Игорь выпустил подонка. Но деньги уже перекочевали в его карман. Оставалось только дать хорошего пинка. Игорь занес ногу... Сзади его цепко захватили под локти. Он не мог ни развернуться, ни нагнуться - хватка была железная. Коротышка, почувствовав себя на коне, первым делом вырвал из кармана бумажки, комкая сунул их под кепарь. Потом размахнулся и ударил Игоря по подбородку, выше достать не смог.