Страница 6 из 13
– Ну… – я хотела было сказать, что так делать нехорошо, что человек, особенно если он женщина, может дохлой крысы испугаться до инфаркта, но вспомнила свою школьную биологичку – жуткую бабу с металлическими зубами, которая и говорила-то каким-то скрежещущим голосом, как землечерпалка, и решила не вмешиваться. В конце концов, биологи не должны бояться грызунов, ни живых, ни дохлых. Тем более что крыса убежала.
– Так сделаешь? – Я правильно поняла взгляд мальчишки и показала ему двести рублей.
– Это несерьезно, – он возмущенно поднял брови, – меньше тысячи не возьму.
– Сколько? – ахнула я. – Марти, скажи своему хозяину, что жадничать некрасиво!
Терьер не ответил, он увлеченно рыл лапами подкоп под гараж.
– Триста! – сказала я.
– Восемьсот, если денег жалко, – хмыкнул малолетний нахал.
– Пятьсот, и закончим на этом! Не нравится – свободен! – Я всерьез разозлилась.
– Ладно, держите Марти. – Он бросил мне поводок и ушел.
За это время я уговорила Марти обойти гараж и попробовать достать крысу с другой стороны, но там тоже ничего не вышло. Видимо, у крысы было надежное убежище.
Мальчишка вернулся через пять минут, сказал, что лифт работает, и на площадке четвертого этажа все тихо: ничья дверь не опечатана и грязи на полу нету. И что он позвонил в мою квартиру, и никто не открыл. А еще смышленый ребенок глазки двух соседних квартир на всякий случай резинкой залепил, хоть я его об этом и не просила.
Я отдала ему честно заработанные пятьсот рублей, и мы вошли в подъезд, парень сказал, что раз крысы нет, то они уже нагулялись. Им было выше, на седьмой, но, когда двери лифта раскрылись на четвертом, Марти выскочил.
И надо же было такому случиться, что в это самое время дверь квартиры Катерины тоже слегка приоткрылась, и на площадку высунулась кошка. Белая, чрезвычайно пушистая, наверняка породистая.
Я вытаращила глаза, поскольку знала, что никакой кошки у Катерины не было, я бы заметила.
Тут дверь открылась шире, и я увидела старушку. Очень милую такую бабусю, с аккуратно уложенными седыми волосами и маникюром. Одета старушка была в скромное такое платьице в неявную школьную клетку, на ногах – тапочки с помпонами.
Кошка, увидев, что путь свободен, выскочила на площадку. Марти оживился и ловким хоккейным финтом вырвал из рук мальчишки поводок. Кошка, заметив терьера, увеличилась в размерах раза в четыре и зашипела, как закипающий чайник.
– Муся! – закричала старушка и схватилась за сердце.
– Марти! – взвизгнул мальчишка, коршуном бросился на своего терьера и схватил поводок в прыжке, однако кошка успела все же смазать Марти лапой по морде, отчего он завизжал. Парень схватил его в охапку и запихнул в лифт, а кошка, вместо того чтобы гордиться своей победой, рванула наверх, чтобы встретить ненавистного терьера на выходе из лифта или что там еще пришло ей в голову.
– Мусечка… – старушка смотрела умоляюще, – поймайте ее, пожалуйста!
Я устремилась за кошкой и нашла ее только на шестом этаже. Эта нахалка сидела возле мусоропровода и умывалась с самым невинным видом.
– Пойдем домой? – спросила я с опаской, вспомнив расцарапанную морду терьера.
Кошка из-под задранной лапы бросила на меня оценивающий взгляд и решила, что с нее хватит на сегодня приключений, так что позволила взять себя на руки и только чуть-чуть подрала мой свитер. Так уж, для порядка. Впрочем, после пробега по кустам и репейникам этот свитер и так никуда не годился.
– Дорогая моя! – Старушка радостно прижала руки к груди. – Вы не представляете, как я вам благодарна! Муся… она такая впечатлительная! И так боится собак!
Угу, я бы сказала, что это собаки должны бояться Мусю. Во всяком случае, терьер Марти ее надолго запомнит.
Поскольку старушка не сделала попытки взять свою кошку на руки, то мне пришлось войти в квартиру. Что Катерины там нет, я уже поняла, иначе старуха послала бы за кошкой ее.
Странное дело: квартира была как бы та же самая, но и не та. В прихожей не валялись Катеринины сапоги на умопомрачительных каблуках, и на полочке под зеркалом не было помады, тонального крема и еще каких-то мелочей. Зато под вешалкой стояла хозяйственная сумка на колесиках – новая, финская.
Не помню, говорила я или нет, что жизнь научила меня не упускать никаких мелочей. Наблюдательность я долго тренировала.
Знаете такой метод: на стол кладут десять незнакомых предметов и дают посмотреть на них человеку одну минуту. А потом нужно перечислить, какие предметы и как лежали. Так вот, я в этом достигла больших успехов, скажу без ложной скромности.
Так что теперь я мигом углядела и бабусино незначительное пальто на вешалке, и шляпку, и даже шелковый шарфик неявной, но приятной расцветки. Катькина куртка рядом не висела, и сумки ее – яркой такой торбочки – не было.
Так, стало быть, была Катя – и нет ее.
– Спасибо, спасибо! – Старушка закрыла дверь, и только тогда я спустила кошку на пол.
– Не за что. – Я повернулась, чтобы уйти.
– Куда же вы? – всполошилась бабуля и даже всплеснула руками. – Давайте познакомимся!
Вот уж это никак не входило в мои планы. Мне бы быстренько собрать вещички да и дать отсюда деру.
– Меня зовут Анна Аркадьевна, – сообщила старушка и засмеялась радостно, – да-да, как у Толстого. А вы, наверное, соседнюю квартиру снимаете? Мне говорили, что туда кто-то въехал…
– Ну да, уже две недели живу. Я Лида.
– Какое прелестное имя! – Старушка едва не захлопала в ладоши. – Старинное… Вот что, дорогая моя, давайте поговорим!
Все ясно, бабуле скучно. Но у меня-то времени в обрез.
– Я напоила бы вас чаем, – старушка пошла на кухню, – но понимаете, только приехала, ничего еще дома нету. Так что…
– Спасибо, как-нибудь в другой раз…
– Ловлю вас на слове! – лукаво рассмеялась старушка.
Она насыпала кошке сухого корма, а я в это время осмотрела кухню. Все было как у Катерины, только почище, и еще отсутствовала новая кофеварка. С собой она ее унесла, ясное дело.
– А вы тоже квартиру сдаете? – бросила я пробный камень, хотелось выяснить насчет Катерины – так, на всякий случай.
– Что вы, что вы! – Старушка замахала руками.
Дальше она уселась на стул и тут же рассказала мне всю свою жизнь.
Квартира эта ее, но она часто живет у дочери в загородном доме. Зять – человек обеспеченный и к ней относится хорошо, всегда вежлив, и дочка подарки делает. Зовут они и совсем к ним переселиться, а квартиру эту продать, но она, Анна Аркадьевна, все медлит. Как-то привыкла к этому дому, лет тридцать уже тут прожила, как муж умер – так и разменяли они квартиру большую трехкомнатную. Так что как заскучает она в том домине огромном, да как захочется в городе побыть – так и просит водителя Володю, чтобы отвез их с Мусей в город. Правда, Муся переездов не любит. Опять-таки тут цветы остаются. Ну, за ними-то Зиночка присматривает, она и убирает в квартире. Только просит заранее звонить.
– И вы позвонили? – невольно спросила я.
– Ну да, только не накануне, а прямо сегодня после обеда, очень мне вдруг домой захотелось. Но Зиночка все успела убрать, сами видите, как чисто…
Да уж, чистота на кухне прямо стерильная. Небось и в комнате так же.
Да, вот такие новости.
Тут я почувствовала, что задерживаться больше не стоит, и ушла, несмотря на протесты хозяйки.
В дверях она взяла с меня слово, что завтра же я приду к ней на чай. Она с утра купит печенья и конфет, и мы вечерком чудно посидим.
Понятно, что бабулька в легком маразме, раз так расположилась к совершенно незнакомому человеку, и на месте ее дочери я бы не отпускала ее сюда одну. Но, в конце концов, это не мое дело, у меня есть более насущные проблемы.
У меня в квартире все было тихо, и вещи не разбросаны, и замок не заедал, значит, эти уроды сюда не добрались. И то сказать, какой идиот прячет что-то на съемной квартире? Правда, эти трое считали меня не слишком умной, хотя и говорили обратное, но все же не до такой степени, чтобы прятать деньги в этой квартирке.