Страница 6 из 21
– Это еще ничего, – я не растерялась. – Мы бы и графских дочек стащили, да их стерегут пуще королевских сокровищниц!
Кандидатки в будущие королевы, коих вокруг меня столпилось уже пятеро, открыли рты и побледнели.
– Я сразу сказала – воровка! У меня на таких нюх! – взвизгнула рыжеволосая.
– А что это у вас в ушках? Изумруды никак? – прищурилась в надежде, что девицы отстанут, но они не желали униматься. Напали на меня со всех сторон, клевали, пихали, ругались.
Я уже вскинула ладонь, готовая выпустить силу, как раздался мелодичный женский голос:
– Леди! Из-за кого вы себя позорите? Сборище базарных торговок! Неужели не видите – это Элия недо-ла Фрей. Приживалка в графском доме с замашками леди.
Стиснула зубы и с силой сжала кулаки. Ленты силы свились тугими узлами, щипали кончики пальцев, готовые вот-вот сорваться с ладоней и наказать обидчицу – блондинистую особу Катарину Илфион. Наши семьи когда-то дружили, но Мерида и матушка Катарины что-то не поделили и понеслось… Война в лучших великосветских традициях: умыкание слуг, распускание слухов, поломанные веера, отозванные приглашения на балы и все такое.
– Всем известно, первая жена графа ла Фрей любила погулять налево! – нарочито громко объявила Катарина, прожигая меня довольным взглядом.
Я могу до хрипоты кричать, что это не так, могу расцарапать фарфоровую кожу Катарины, но это ничего не даст. Мерида долго трудилась, чтобы опорочить факт моего рождения. Сначала соседи не верили в измены моей матери – достойной уважаемой леди. Вскоре засомневались, а через какое-то время уже бесстыже припоминали несуществующие истории с ее участием. Отличить ложь от правды стало невозможно, да и не хотел никто. Отец поначалу пытался меня защищать, но магия Мериды делала свое дело. Скандал забылся, но для всех я так и осталась приживалка в графском доме, которую его сиятельство якобы пожалел и признал дочерью. Оттого меня и держат служанкой, чтобы не забывала факт своего рождения.
Я научилась молча терпеть обиды. Научилась зализывать раны, но сейчас на глазах выступили слезы.
– Катарина Илфион! – зазвенел холодный голос, в котором угадывались знакомые нотки. Я в удивлении подняла заплаканное лицо. – По какому праву ты унижаешь моих слуг?
Лекардия, гордо вскинув подбородок и царственно расправив плечи, смотрела на Катарину таким уничижительным взглядом, что та не решилась ответить.
– Может, нам вспомнить заслуги твоего батюшки? Поговаривают, он частенько отряжает визиты вежливости леди Плинии и леди…
– Довольно! – взвизгнула раскрасневшаяся Катарина и, подобрав подол кремового платья, скомандовала стайке сорок: – девочки, уходим!
Когда зрители незапланированного концерта разошлись, я молча вытерла слезы платочком и тихо произнесла:
– Спасибо.
– Не думай, что я это сделала ради тебя, – надменно произнесла сестра, убедившись, что хищницы трусливо разбежались по норкам. – Леди Амфросия сказала, что нас оценивают с того момента, как мы въехали в ворота Цветочной резиденции. Я всего лишь повышаю авторитет, который ты так усердно пытаешься растоптать!
Говорила она негромко, чтобы распорядительница отбора, стоявшая неподалеку, не услышала.
– Все равно, спасибо, – я улыбнулась и хотела обнять сестру, но нельзя.
Поджав кукольные губки, Лека отвернулась и тихо-тихо произнесла, надеясь, что я не услышу:
– Ладно. Мы все-таки семья, – а потом повернулась и строго добавила: – хотя я не горжусь этим фактом! Больше не выставляй меня на посмешище, поняла?
– Больше не буду, – заверила с широкой улыбкой.
Я оказалась права. Лекардия не потеряна для мира адекватных людей! А вот в себе я начинаю сомневаться.
Распорядительница ничего не сказала по поводу скандала. Она молчаливо смотрела в документы, делая пометки, а когда мы приблизились, повела нас прежней дорогой.
– Как я уже говорила – вас оценивают все время. Даже у стен есть уши, а у окон – глаза, советую об этом не забывать, – строгий взгляд, почему-то, предназначался мне. Покорно кивнула и шла, понурив голову. – Мы советовали приехать налегке. Разрешены ночная сорочка, халат, белье и предметы личной гигиены. Остальное отправится назад.
– Но…
– Вам подготовят новые наряды. Мерки снимут сразу, как только вы примете ванну и выпьете чаю. На ужин дозволяется надеть свое платье, но с завтрашнего утра одежда будет одинаковой для всех.
– Одинаковой? – нахмурилась Лека, привыкшая выделяться из толпы.
– Ум и поступки, а не цвет платья выделяют девушку из толпы, – с осуждением заметила леди Амфросия. – Подумайте об этом на досуге. Вашу ладонь, пожалуйста.
Мы остановились перед аркой, увитой сиреневыми цветками. В арке имелась небольшая ниша с плоским прозрачным камнем – считывателем магии. Одно касание ладони позволяет определить, есть у человека магический дар, или нет. А, если есть, то какой силы.
Лека передернула плечиками – всегда так делает, когда волнуется – и коснулась ладонью пластины. Артефакт подернулся дымкой, заискрился и отозвался на магию сестры. Золотистые узоры рассыпались по ее ладони, вскарабкались на предплечье, раскрыли бутоны магических цветков возле локтя и остановились.
– Уровень магии – седьмой, – холодно заметила распорядительница и сделала пометку в файле. – Минимально допустимый – пятый, поэтому вы можете войти в арку, не боясь, что вас разорвет на кусочки от…
Распорядительница осеклась и резко дернула меня на себя.
– Что такое?! – спросила внушительную грудь распорядительницы. Не то, чтобы я обращалась к ней, просто меня вдавили в стену самым интересным местом леди Амфросии.
– Вы… вас не разорвало на кусочки! – возмутилась женщина.
– А могло? – спросила с тем же удивлением, глянув на безобидную цветочную арку. И этот кровожадный монстр разрывает на части невинных дев?!
– Для прислуги выделен соседний проход, вы, разве, меня не слушали?!
– Нет, – призналась откровенно.
Распорядительница смотрела оторопело, продолжая прижимать меня к стене пышными телесами. Нет, дама-то она ладная, без лишнего, но природа наградила ее щедро, особенно в местах самых значительных.
– Если вы меня не отпустите, я задохнусь, – прохрипела, силясь вдохнуть.
Леди Амфросия выпустила меня из цепкой хватки и смерила раздраженным взглядом.
– Леди Лекардия, я настоятельно советую провести воспитательную беседу с прислугой. Нам не нужны эксцессы в первый же день отбора!
– Разумеется, леди Амфросия. Такого больше не повторится, – жестко отчеканила Лека, пришпилив меня таким взглядом, что впору собирать чемоданы и подыскивать домик в какой-нибудь заброшенной деревне.
В крыле невест я держала ухо востро и больше не отвлекалась. Как-то неосмотрительно комнаты девушек располагались в одном месте. Услышав стук каблуков, они высовывали головы из апартаментов, провожая нас оценивающими взглядами.
– Скандалы, интриги, тем более – членовредительство, категорически запрещены, – взгляд генеральши, то есть распорядительницы снова прошелся по мне, словно я к груди не сумку, а кинжал прижимала, подыскивая жертву для скандалов, интриг и членовредительства. – Принц принял решение не исключать участниц, которые пройдут завтрашний отсев, до конца отбора, однако вопиющие случаи будут рассматриваться в индивидуальном порядке.
– Леди Амфросия, а почему вы на меня так страшно смотрите? – не выдержала, наконец.
– Понять не могу, почему тебя не расплющило, – она остановилась возле двери в самом конце коридора и опустила тяжелую ладонь на изящную ручку в форме лепестка ириса.
– Моя матушка владела магией. Должно быть, передалось по наследству.
Леди Амфросия просканировала меня пристальным взглядом и остановилась на запястьях. Рукава задрались, обнажая белые отметины от асов на загорелой коже.
– М-гм, – хмуро заметила она и кивнула грозовой туче по имени леди Лекардия. Ох и прилетит же мне, ох и прилетит!
Нас познакомили с апартаментами и оповестили, что слуги живут с невестами – в небольшом закутке по соседству с хозяйской спальней.