Инсинуации

– А, Элис! – подруга улыбнулась, на ходу отправляя через коммуникатор заказ на кухню. – Прости, зашиваюсь.

– Эрика, – она всё же остановила стремительно летящую валькирию. – У тебя за двенадцатым столиком сидит клиент. Высокий мужчина, волосы русые, чуть длиннее обычного, на вид лет тридцать – сорок.

Тауб на секунду задумалась, вспоминая, а потом её лицо просветлело. Любой администратор со временем учится быстро и надолго запоминать лица, чтобы в нужный момент знать, как вести себя с клиентом. А уж для VIP зала это было обязательное условие.

– Да, есть такой. У него ещё глаза точно без радужки. Жуть! А что?

– Как… как давно он пришёл?

– Часа два назад. Снова забронировал столик на неделю вперед…

– Что?! – Элис показалось, что она ослышалась.

– А тебе Клаус не говорил? – рыжая даже забыла про свои срочные дела, желая поделиться свежей сплетней. Поскольку Элис приходила на работу только в выходные, большая часть обычной внутриклубной жизни проносилась мимо неё. Обычно она была этому только рада, но сегодня впервые пожалела, что не прислушивается к разговорам персонала. Тем временем Эрика доверительно бубнила на ухо продолжение сногсшибательной новости. – Этот тип приходит сюда вторую неделю подряд. В прошлые выходные только не было, вроде. Столик бронирует на неделю вперед и всегда сидит один, насупившийся, как сыч. Ничего не заказывает кроме воды, зато оставляет баснословные чаевые. Странный, но видали и позаковыристее. Клаус говорит с ним не связываться, да никто бы и не рискнул. Я пару раз подходила, ну, знаешь, уточнить всё ли хорошо, доволен ли, так чуть душу насмерть не заморозила рядом с ним. Сама увидишь, такую рожу корчит, будто в покер на миллион играет.

В покер, значит, играет…

– А в четверг он здесь тоже был? – пришла в голову потрясающая в своей очевидности мысль.

– Когда вы с компанией твоей ржали как кони? Конечно. А что?

– Нет, ничего… показалось, лицо знакомое, – пробормотала Элис, переваривая услышанную информацию. И, видя, что Эрика до сих пор слишком заинтересованно смотрит на неё, заметила: – Ты спешила, кажется.

– Ох, черт, да! – спохватилась она и почти бегом устремилась в сторону бара.

Элис же спряталась поглубже в тень, чтобы ни один лучик прожектора не добрался до неё, и задумалась. Ситуация выходила странная. Риверс приходит вторую неделю подряд, был он здесь и в четверг, хотя к ним не подошёл. Что это значит? Что вообще происходит, черт возьми? Непонятные сообщения во всех возможных видах, и прозвучавшие хоть и в самом начале, но готовые быть озвученные по первой же её просьбе намеки и предложения. Риверс явно преследовал определенную цель, и вряд ли дело было его спонтанном желании залезть в трусы к своей ничем не примечательной студентке. Больше походило на поведение главного хулигана класса, чем взрослые осознанные поступки. Или он именно этого и добивался? Создать впечатление нелогичности, глупости. Ведь каким-каким, а вот глупым профессор Риверс не был. Наглым – да, самоуверенным мудаком – однозначно, чертовски привлекательным мужчиной – бесспорно. Но это ровным счетом ничего не объясняло.

Она снова выглянула из своего укрытия и тут же спряталась обратно – едва ли не светящиеся в ультрафиолете глаза профессора медленно сканировали зал. Элис хмыкнула. Даже если допустить, что в самом начале Риверс всего лишь хотел быстро перепихнуться с показавшейся ему симпатичной администраторшей из ночного клуба, то идея давно исчерпала себя. Он видел её при свете дня, знал, что она не представляет никакого интереса, но продолжал гнуть свою линию. И Элис чувствовала, как постепенно заходит в ту область, где легко потерять опору под ногами. Она грустно усмехнулась и поймала ласковый взгляд Одина, ободряюще блеснувшего одним-единственным глазом. Бог войны прав, несмотря на то, что ситуация складывалась довольно неоптимистичная, у Элис есть шанс побороться за собственное достоинство. Она достаточно умна и хитра, чтобы до последнего держать дистанцию, ни единым словом или жестом не показывать, что все подначки, намёки или действия Риверса хоть как-то её задели. Только холодная вежливость, подчеркивающая их статусное различие. И вот тогда есть шанс, что профессору наскучат непонятные игры. В этот исход хотелось верить до дрожи в коленях, не давая себе шанса задуматься о причинах другой, такой притягательной и опасной мысли – ей льстило именно его внимание. Элис Чейн неотвратимо и планомерно затягивало огромной гравитацией личности Риверса, ума, харизмы и страшноватой красоты. Он словно выделил её из общего множества переменных, задал какую-то ему одному ведомую функцию и теперь ждал окончания очередной итерации.

С другой стороны, любая другая нормальная девушка, не ответив на притязания профессора, давно бы заявила в полицию. Накатала заявление, дала показания и с чистой совестью ходила на каждое слушание. Элис фыркнула и поймала саркастические блики на лице настоящего хозяина Вальхаллы. Разумеется, решение сдать навязчивого профессора на растерзание этической комиссии было самым простым и самым идиотским – Джеральд Риверс сможет откреститься от любого обвинения. Глупо пытаться в одиночку остановить человека, обладающего возможностями, статусом, деньгами и потрясающими связями. Самой себе она навредит гораздо больше, нежели ему; лезть к оборонщиками без подтвержденного врачом факта изнасилования или побоев – опасная затея. Эти ребята прикрывают задницы своих людей похлеще коррумпированных политиканов. Её костей по всей Америке не соберут, подними она юридическую руку на их «золотого мальчика». Впрочем, сам Риверс точно не планировал применять к ней грубую силу. Совсем нет. Он брал другим.

Элис украдкой взглянула на столик преподавателя, где тот сидел, меланхолично уставившись в бокал с водой. Ох, она многое бы отдала, чтобы узнать, о чём сейчас думает этот непонятный мужчина.

– Элис? – голос Клауса Кестера, раздавшийся прямо над ухом, заставил её чуть ли не подпрыгнуть. Старик заметил это и покаянно улыбнулся. – Прости, малышка, не хотел тебя напугать.

– Всё в порядке, – она ласково сжала руку названного дядюшки. – Ты что-то хотел?

– Да, – Кестер как-то нехарактерно для себя замялся и почесал кустистую светлую бровь. Его полное одутловатое лицо выражало смущение и нервозность.

– На втором этаже нужна твоя помощь, Эрика не справляется. Сегодня на удивление много гостей, а потому…

– Но ты не хочешь меня просить об этом, так? – Элис скрестила руки на груди и посмотрела прямо в блеклые голубые глаза Клауса. – Почему?

– Он снова здесь, – ответил дядя, покусывая нижнюю губу и подслеповато щурясь наверх, в сторону того самого столика. Ему не требовалось пояснять, кто этот «он», Элис поняла и так. – Поганец приходит сюда уже вторую неделю подряд.

– Что в этом такого? – она постаралась изобразить на лице максимально невозмутимое выражение. – Человек отдыхает. Я не понимаю, чем вызвана твоя тревога.

– Малышка, – Кестер обнял её за плечи, притягивая к себе. – Ты можешь не верить мне, но я повидал много дерьма, и моя интуиция сейчас просто орёт во всю глотку.

– И что же сообщают биолого-химические реакции в твоем мозгу, которые ты именуешь интуицией?

Клаус досадливо цокнул, услышав в её голосе иронию.

– Ты не воспринимаешь всерьез мои слова. Я почти уверен, этот кусок говна приходит за тобой, Элис, а за ним следом идут неприятности, – бранные слова показали, что дядя начинал сердиться. –  Он ищет тебя. Но ты не хочешь послушать старого Клауса, пребывая в глупой иллюзии безопасности. Ты молода и наивна. Тебя воспитывали в католическом приюте! Святая Дева Мария, ты вообще ничего не знаешь о настоящей жизни, сидя в своем университете!

Элис ласково улыбнулась и обняла пожилого мафиози.

– Дядюшка, – проговорила она ему на ухо, – может, мой опыт и не столь богат, как твой. Но поверь мне, я могу не бояться собственного профессора. Мы видимся с ним три раза в неделю на лекциях. Вряд ли он успевает настолько соскучиться по одной из своих студенток, чтобы преследовать её по ночным клубам. Странно, что ты не помнишь – мы играли с ним в покер в начале сентября.