Инсинуации

Частая и непредсказуемая смена погоды давила на Элис, вызывая уныние и приступы головных болей. И тогда единственным, кто мог терпеть её компанию, оставался Джошуа, сострадательно подсовывающий какой-то вонючий чай. Она давилась, но пила, потому что вырвиглазное пойло хоть ненадолго согревало ледяные руки. Элис терпеть не могла бостонские осень и зиму. Да и кто в здравом уме придет в восторг от промозглых муссонов и сумасшедших метелей, которые то и дело сменяются мощными оттепелями? Так что, чем ближе становился сезон дождей и снегопадов, тем ниже падало её настроение. Она постоянно мерзла. Плохо работающее сердце, хронический недосып и общая слабость делали свое дело. Ей было холодно на открытых всем ветрам улицах, она зябла в аудиториях, где в перерывах открывали настежь окна. В лаборатории обнималась с теплым системным блоком, прижимаясь к его дружелюбному металлическому боку, а дома не вылезала из зимних толстовок, спортивных штанов с начесом и тапочек в виде волосатых лап огромного Йети. Джо шутил, что с трудом отличает её от гуся – огромное тело, крошечная голова и ласты. Элис не спорила.

Вот и сейчас, кутаясь в гигантский шарф, подаренный Генриеттой на прошлое Рождество, она упорно сопротивлялась налетавшему мокрому ветру. Элис бежала до кампуса, где располагалась нужная аудитория, стараясь не промочить озябшие ещё полчаса назад ноги. Зонт оказался бесполезным грузом – любая попытка укрыться под куском нейлона могла окончиться повторением судьбы Мэри Поппинс. Настоящие холода пока не наступили, но чертовы циклоны продирали до костей, забираясь под любые плащи, куртки и свитера. Она уже начинала привыкать к постоянной дрожи и окоченевшим рукам, на которые даже сенсорный телефон реагировал через раз. А уж постоянно лезущие в рот волосы в очередной раз стали её личным проклятием, вынуждая прятать тяжелые пряди в неаккуратный разваливающийся пучок.

Головной боли добавлял и профессор Риверс. К сожалению, шквалистые ветра с залива, промозглые дожди и откровенно сволочной характер их лектора не остудили горячий темперамент Мелани и компании. Весь месяц Элис с каким-то отстраненным любопытством наблюдала, как стайкой пестрых птичек они окружают преподавателя после каждой лекции, звонко чирикая. И каждый раз она давила в себе улыбку, наблюдая за профессором. Словно проповедник перед внимающей паствой, он всем своим ростом возвышался над студентками.

– Странно, что ты не в том зверинце, Чейн, – после очередного занятия раздался над её головой тихий голос главного гика курса – Теда Джефферса.

Бледнолицый Джефферс, весь усыпанный веснушками, был каким-то нелепым и нескладным, зато злым на язык и восхитительно хитрым. Если где-то случался очередной МТИшный хак13, то можно не сомневаться – Тед приложил к этому руку. В принципе, он мог запустить в дельце сразу обе свои конечности, а то и провернуть всё сам. Вот недавно кто-то заменил дверь их декана на доску объявлений. И, черт возьми, даже Элис не сразу поняла, что же не так – настолько всё было сделано чисто.

– Почему я должна быть там? – вполголоса спросила она, наблюдая, как Риверс с довольным выражением лица непринужденно поправляет волосы и поворачивается к Аннет, отвечая на какой-то вопрос.

Эта шевелюра постоянно сводила женскую часть курса с ума. То и дело вспыхивали обсуждения «небрежной укладки», а Элис чувствовала, как накатывает тошнота. Интересно, если обрить Риверса налысо, закончатся ли потоки дифирамб, или курицы переключатся на удивительную и прекрасную форму его черепа? И плевать, что у самих тряслись колени, стоило им оказаться меньше чем в трех футах от вожделенного профессора. Не иначе инстинкт самосохранения захлебнулся во всплеске гормонов. А Элис, хоть и не пускала слюну, не ловила профессора в коридорах, не вздыхала, рассматривая украдкой, без сомнений, достойную внимания внешность, была опасно близка к тому, чтобы построить собственный пьедестал Джеральда Риверса. И наверняка профессор уже отмахал целый пролет вверх на драйве одной лишь своей харизмы. Ну, и мозгов, конечно. Но те были вне конкуренции, оставив далеко позади всех блестящих преподавателей одного из самых престижных университетов мира. Это было тревожно, немного печально и, конечно, не обошлось без легкого чувства гордости – её купила не культивируемая красота и специфическое обаяние, а кристальный блеск ума.

– Поговаривают, что все девчонки тащатся с него, – Тед пожал плечами, следя за происходящим. Они стояли у самой стены небольшой аудитории, ожидая, пока рассосется стихийное преклонение перед возлюбленным божеством.

– Умение болтать – ещё не признак интеллекта, – вспомнилась ей фраза из фильма. Тед фыркнул, оценив подколку. А затем засунул руки в карманы потрепанных джинсов, переваливаясь с пятки на носок.

– Рожа рожей, конечно, не мне судить, но спец он потрясный, – и пояснил, заметив заинтересованный взгляд Элис. – Спрашивал у отца, он же у меня в Фиделити14 работает. Тот рассказал много чего интересного и не очень. В целом всё свелось к тому, что Риверс в свое время оперативно подсуетился и понаписал классных интеллектуальных программ для электронных торгов. На чём и озолотился аки Крез. Тогда же за ним начали бегать оборонщики, а может и раньше, пока тот ещё в игровом клубе бомжевал. Что-то не помню…

– В смысле «бомжевал»? – Элис удивленно уставилась на однокурсника. Образ немытого гика, ночующего в сомнительных компьютерных подвалах, настолько не вязался с сегодняшним обликом профессора, что это никак не укладывалось в голове.

– В прямом, – заржал Тед, но тут же убавил громкость, заметив обращенный на него взгляд профессора. – Так и жил в клубе, пока его Коэн под крылышко не взял. Откуда и почему – не спрашивай, понятия не имею. Ладно, пора двигать. Дуры уже уходят. Да пребудет с тобой Сила, Элис Чейн.

Он махнул рукой в духе киношного героя.

– Да пошёл ты, – беззлобно огрызнулась она, задумчиво поднимая сумку и также направляясь к выходу.

Этот разговор произошел на второй неделе занятий, после чего Элис пообещала себе поискать в интернете досье на преподавателя, но из-за загруженности всё так и осталось в отдаленных планах. Риверс же ни на секунду не забывал о её существовании. Он отчитывал материал и обязательно заводил столь любимые им споры, вызывая Элис на ответный диалог. В общем, больше никто и не решался ему противоречить, а свойственное ей недававшее промолчать упрямство, кажется, забавляло профессора. Слушая очередную развернутую аргументацию, Риверс едва заметно ухмылялся и задумчиво вертел в своих странных длинных пальцах очередной маркер, не давая возможности сосредоточиться на его предмете, а не на нём как предмете. Но в «Вальхалле» больше не появлялся, и единственное сообщение так и висело непрочитанным в телефоне Элис. Новых, слава всем святым, не поступало, так что она могла осторожно и облегченно вздохнуть. Лекции и семинары по всем предметам стали гораздо насыщеннее, материал усложнился, а небольшие проверочные по пройденному материалу устраивались всё чаще. Студенты медленно впадали в учебный сомнамбулизм, забывая про сон, еду и базовые потребности организма. И с каждым днем у Элис оставалось все меньше времени думать о глупостях. Чего только стоил случай на прошлом занятии, когда Риверс выдал студентам листки чистой бумаги и сказал:

– Базовое умение писать код ещё не делает вас хорошими программистами. В условиях тотальной спешки очень важно не терять голову и уметь подходить критически к каждой строчке, выходящей из-под ваших пальцев. А потому вот каждому задача и полчаса на ее реализацию. Выбирайте любой язык, любую удобную вам среду, но дайте мне решение. Зачем это нужно – узнаете на следующей лекции, когда я проверю ваши работы.

Ни одного лишнего слова или подробного объяснения, кто не понял – знает, где выход. Нехорошо усмехнувшись, от чего все в аудитории ощутимо вздрогнули, профессор положил последнее задание перед Элис и вернулся за свой стол, демонстративно открывая ноутбук и мгновенно сосредоточившись на своих делах. Святые небеса, самолеты летают медленнее, чем Риверс пишет код!

13

В Массачусетском технологическом институте есть давняя традиция различных приколов и проделок. Слово хак (hack) пошло именно отсюда, как и сами хакеры. Эти приколы никогда не обидные, не вредные и подчинены строгому негласному кодексу этики.  Запрет лежит на частной собственности, эмоциональной сфере и на всем том, что может повлечь угрозу жизни или здоровью

14

«Fidelity Investments» – американская холдинговая компания, оказывающая финансовые услуги. Одна из крупнейших компаний по управлению активами в мире. Их штаб-квартира находится в Бостоне