Принц темных улиц

Эрик оторопел от такого приветствия. Он отметил, что речь у старца была правильной. Большинство местных жителей, особенно из Старого города, говорили на наречии, «шокая» и «гыкая». А еще Фрайберг вспомнил рассказы Кроули и Курца о самой малочисленной банде Города темных улиц, в которую входили маги смерти. Удо Мертвяк жил со своими последователями возле древнего кладбища, а именно сюда Эрик и забрел. Как говорится, если вы не ищете приключений, значит, они сами вас найдут.

– Боишься? Нет? А чего тучи над нами навесил? Сразу видно – стихийник. – Удо Мертвяк поднял гогглы на лоб, прищурился и даже носом повел, словно принюхиваясь: – Хотя с последним я бы поспорил.

Темные глаза старика словно заглядывали в душу.

– Здесь не о чем спорить, я стихийный маг, – произнес Фрайберг, исключительно чтобы поддержать беседу. Как-то неудобно сразу убегать или бросаться в незнакомца молниями.

– Ой не зарекайся, дружок! – усмехнулся Удо, присел на скамью рядом с печальной каменной девой, достал из кармана плаща маленькую бутылочку и отхлебнул из нее. Губы окрасились красным, и Эрик поморщился. Глава банды «Поцелуй смерти» протянул гостю бутылку: – Будешь?

– Не пью по утрам, – отказался Эрик. – Тем более кровь сородичей.

– Пфф, если бы сородичей, – разочарованно заметил старик. – Это крысиная, но хорошего качества.

– Зачем? – с трудом выдавил мастер механики, чувствуя, как к горлу подступает тошнота.

– Магам смерти нужна подпитка. В крови есть энергия. Согласись, это гораздо лучше, чем пить чужую жизнь. Но всякое случается.

– Вы забираете чужие жизни через поцелуй? – Эрик не смог удержаться от вопроса.

В Белавии эта магия была под запретом, впрочем, как и в Ингвольде, поэтому ему захотелось узнать чуть больше. Главное, вовремя остановиться с расспросами, а еще лучше – быстро унести ноги, когда старик пожелает его по-дружески расцеловать.

– Поцелуй? – Удо хрипло рассмеялся. Хотя смехом это карканье не назовешь. – Мы касаемся ладонью солнечного сплетения. Именно там расположено средоточие жизненных сил. Все происходит так быстро, что жертва не успевает пошевелиться. Мерзкое, надо сказать, зрелище. Но каждый из магов смерти хотя бы однажды проходит через подобное на инициации. Я получил свой проклятый дар в двадцать пять. А ведь так сопротивлялся! От одной мысли, что стану мертвяком, меня выворачивало. Но жажда оказалась сильнее принципов.

– Так почему банда называется «Поцелуй смерти»?

– Местным нравится мрачная романтика…

Старик хотел еще что-то добавить, но позади раздался шорох, и беседу пришлось прервать.

По тропинке от дома, что расположился на окраине кладбища, шли двое. Когда они приблизились, Эрик разглядел, что одним из незнакомцев была женщина. С короткими волосами, в хорошо пошитом брючном костюме-тройке, в высоком цилиндре и с щегольской тростью, дама напоминала столичного франта. Ее ладони и запястья, как и у старика, были покрыты тонким чернильным узором. А вот молодой парень в котелке выглядел вполне сносно. Неприметный твидовый пиджак с кожаными заплатками на локтях, широкие брюки и ботинки на грубой подошве – в подобной одежде на улице можно встретить студента или клерка.

– Удо, нам тебя долго ждать? Завтрак готов! – возмутилась незнакомка, бросив колючий взгляд на Фрайберга.

А Эрик приоткрыл крышку хронометра, готовясь активировать защитное поле.

– Нада, я тут развлечение себе нашел. Мальчишка забрел на кладбище, – просипел старик, указав на мастера механики. – Думает, что мы пьем жизнь и закусываем горожанами на завтрак и обед.

– На завтрак у нас омлет и окорок, а на обед – мясо с тушеной чечевицей, – равнодушно заметила женщина. – Удо, ты как хочешь, а мы завтракаем без тебя.

Она развернулась и пошла обратно, парень же протянул Фрайбергу руку:

– Я Лейб. Лейб Каховиц.

– Ты Лейб Двоедушник, – поправил молодого человека Удо Мертвяк и вновь отхлебнул из бутылочки.

Эрик посчитал, что будет невежливо не ответить на приветствие и пожал руку, которая оказалась ледяной:

– Эр Клаус.

И на всякий случай приготовился к броску, представив, как новый знакомый выпустит когти или вопьется клыками в шею. Тогда защитный купол магхронометра хорошенько приложит его.

– Ладно, Лейб, идем. Наш гер Клаус от страха весь сжался в пружину, того и гляди наделает в штаны. Вон над кладбищем сколько туч нагнал!

Старик ошибался. Эрик не боялся, просто не горел желанием сражаться с магами смерти.

Удо поднялся со скамьи, прошел мимо гостя и неожиданно выпростал вперед руку:

– Бу!

Фрайберг отшатнулся, активируя защитное поле. Оно заискрилось, обнимая мягким коконом.

– Удо, хватит пугать приличного человека! – вмешался Лейб и обратился к Эрику: – Не слушай его. Мертвяк привык, что горожане нас ненавидят, вот и подхлестывает воображение, ужас наводит.

– А на самом деле вы дружелюбные маги смерти, которые просто живут на кладбище и пьют кровь, – не удержался от шпильки Эрик.

– Это Удо пьет, так он заглушает жажду. Я его вкусов не разделяю. Но каждый борется со своим даром, как может, – пожал плечами Лейб.

– И как же борешься ты?

– Я не борюсь, ибо не считаю магию смерти проклятием. Двоедушником меня прозвали потому, что могу подселить в свое тело чужую душу. Разумеется, после смерти человека и за высокую плату… – разоткровенничался Лейб.

– Много болтаешь! – буркнул старик. – А ты иди, Эр Клаус, куда шел. – Удо задержал на Фрайберге взгляд, белки его глаз потемнели, странные знаки на лице и руках стали ярче. – Стихийник, говоришь? Ну-ну. Мы с тобой обязательно потолкуем по душам, но позже.

Удо Мертвяк отвернулся от собеседника и пошел к дому. Его высокая фигура в черных одеждах словно плыла над землей, полы плаща развевались, как крылья. Лейб махнул новому знакомому на прощание и последовал за главарем.

Эрик решил прислушаться к магу смерти и поторопился покинуть кладбище. Он дал себе зарок в следующий раз поумерить пыл: не всегда любопытство приводит в правильное место и к нужным знакомствам. А если уж его душе так хочется посетить кладбище, лучше отправиться в Белавию в родовое поместье. Там как раз неподалеку расположен семейный склеп. В дневнике отец настойчиво рекомендует наследнику внимательно изучить знаки, высеченные на одной из могильных плит. Нужно лишь придумать, как незаметно въехать на родину и проникнуть на территорию поместья, которое охраняется агентами тайной службы.

Фрайберг вернулся в Аптечный переулок тем же путем, но Косоглазого Тонни в условленном месте не обнаружил, поэтому зашел в аптеку, вспомнив, что хотел приобрести целебную настойку. В последнее время его мучили головные боли, а те порошки, что прописывал целитель Либхе, не помогали.

Внутри аптека – комната три на три – выглядела прилично. На полках были аккуратно расставлены склянки с разнообразными зельями, на веревке подвешены пучки засушенных трав. Сам аптекарь стоял за прилавком и вид имел респектабельный: в белой рубашке и темных нарукавниках, в синем парчовом жилете и отутюженных брюках. Завитки на висках и тонкие закрученные усики делали его похожим на жука. Да он и говорил, словно жужжал: хрипло, прерывисто.

Но куда больше Эрика заинтересовала посетительница. Она стояла спиной, и Фрайберг не мог не оценить тонкую талию, затянутую в кожаный корсет, и широкие бедра, которые ласково обнимала бархатная ткань. Внизу по бокам юбка была присборена, и открывался чудесный вид на стройные ножки в изящных ботильонах.

Фрайберг скользил жадным взглядом по аппетитной фигуре посетительницы. На узких плечах красовался модный жакет-болеро в мелкую клетку, манжеты которого были оторочены мехом неведомого зверя. Медовые локоны игриво выглядывали из-под шляпки с откинутой назад вуалеткой. Незнакомка чем-то напомнила Тесс, мелодичный голос вызвал у Эрика сдавленный вздох. Говорила женщина торопливо и с каким-то отчаянием. Интересно, о чем приятная и прилично одетая фрау умоляла жука-аптекаря? Да и в принципе любопытно, что она делает в Старом городе одна, без сопровождения.