Уроки ирокезского

– Но ведь если выделать автомобиль более скоростной, то очень многие захотят его приобрести. Я лично знаю изрядно людей, причем людей с деньгами, которые…

– Если вам это так интересно, то почему бы вам самому этим и не заняться? Конечно, тут нужны определенные специальные знания…

– Вы говорите о Техническом училище? Я слышал, что вы его многим рекомендуете, но ведь…

– Феликс, у вас рождаются идеи, я бы сказал, отличные. Сами по себе весьма интересные, но для их реализации потребуется не один человек, а множество инженеров. Которых вы, скорее всего, сами заинтересовать сможете – но при том условии, что прежде сможете свои идеи обосновать. То есть обосновать их осуществимость. Расчетами обосновать, а чтобы такие расчеты провести… я бы все же порекомендовал вам глубоко изучить математику и механику. То есть для вас, мне представляется, лучшим вариантом стал бы мехмат университета.

– Почему мехмат?

– Современный автомобиль… даже не так, автомобиль будущего представляет собой конструкцию, состоящую не столько из мотора и колес, сколько из групп тонкостенных оболочек – это как раз термин из механики, я имею в виду раздел физики – работающих в условиях внешних динамических нагрузок, причем широкого диапазона таких нагрузок. Инженер – он их рассчитает, конечно, но мысленно представить себе подобную конструкцию и дать этому инженеру понятное и, что немаловажно, выполнимое задание – это как раз работа механика. Который является в таком случае и инженером, и физиком, и вообще творцом.

– Вы так интересно рассказываете. Я попробую. А если у меня не получится, можно я еще раз с вами об этом поговорить приду?

Ну что же, еще один не самый бездарный человек похоже тоже внесет свою лепту в строительство будущего. Такого будущего, какое я себе придумал. Под названием "социализм"…

Строить социализм – дело приятное. И довольно простое – правда, при условии, что люди понимают, что это такое. Проблема заключалась в одном: Энгельс – который не богатый промышленник, а который "журналист" – исказил саму суть понятия "социализм". И поэтому подавляющее большинство людей – ну, из тех, кто вообще про какие-то "измы" слышал – термин воспринимали исключительно неверно. Большинство, но все же далеко не все.

Вообще-то в Европе первым именно социализм начал строить в своей стране Бисмарк, и довольно прилично в этом преуспел. Так что, хотя немецкий немец сделал лишь самые первые шаги в деле построения этого самого социализма, германская экономика начала расти как на дрожжах. В других странах такой рост вызвал изрядную зависть, и многие поспешили тоже пойти по такому же пути – но вот тут как раз они и столкнулись с этим самым "непониманием термина". Император Николай II "построение социализма" тоже поставил державной целью, вот только сам он, будучи даже не капиталистом, а, по сути, феодалом, строительство социализма повел такими темпами, что сколь-нибудь заметного результата можно было ожидать лет так… нет, столетий так через много.

Впрочем, и Бисмарк особо не спешил: запустив "германскую промышленную революцию" и получив первые удовлетворяющие его результаты он решил, что остальное уже "само получится", а когда понял, что само не получается, само слово "социализм" стал уже ругательством – благодаря активности многочисленных "социалистических" партий. Очень "социалистических": мне, например, потребовалось три раза прожить в этом времени, чтобы понять что на самом деле ни одна из этих партий социалистической не была. Вообще не была, а все они были именно коммунистическими, рассматривая социализм (точнее – позиционируя, поскольку сам социализм они вообще не рассматривали) как "промежуточный этап перехода к коммунизму". Ну а что такое коммунизм – все знают: никто ничего не делает но у всех всё есть. То есть Утопия в чистом виде, в которой не хватает лишь заключительной фразы "и даже самый последний землепашец имел не менее трёх рабов".

Однако человеческая природа такова, что "получать по потребности" готовы все, а вот насчет "работать по способности"… в принципе, тоже готовы… некоторые, но даже и у этих некоторых способностей-то почти и нет никаких. Кого не спросишь – "могу не копать", а вот "могу копать" если и услышишь, что чаще всего с дополнениями "песок в сахарнице, наливая чай" или же "после поедания хобота мамонта в ананасовом соусе с трюфелями".

Вот "разрушать за идею" желающих находилось довольно много, и счастьем было то, что большинство из этих "разрушителей" были рукожопыми бездельниками или просто лентяями, не способными воплотить свои мечты в реальность.

Нет, всегда были люди, готовые "за идею" и творить – но, по чести говоря, такие люди работали, как правило, изобретателями всякими, художниками, поэтами, артистами – а вот стоять у станка "за идею" или пахать "за идею" землю желающих я не встречал. Вообще ни разу, и даже о таких и не слышал. Да и "идейные" работали, лишь имея полный холодильник жратвы и гардероб с одеждой в уютной (для них лично) квартире…

Большинство же нормальных людей работали лишь для того, чтобы эта жратва в холодильнике была, а гардероб оказался не пустым. И чтобы и холодильник, и гардероб вообще у них были…

Кстати, завод по выпуску холодильников заработал в январе восьмого года. Самых простых холодильников, абсорбционных – а заработал он потому, что осенью года предшествующего в Кыштымском округе заработал на полную мощность медеплавильный завод. Пока сварка алюминия была не отработана в массовых масштабах, и холодильный агрегат делался как раз медный, паяный свинцово-оловянным припоем – временно, зато уже делался. Потом можно будет и поменять аппараты людям, даже обязательно поменяем: черт с ней, с медью, но там дефицитного олова тратилось больше килограмма на аппарат – а пока так. Тем более что вместе с Джезказганом меди в России стало производиться достаточно.

Оказывается, если людям не только пряники раздавать, но и кнут вовремя демонстрировать, люди способны на многое, даже на постройку своими силами медного комбината. Конечно, комбинат строило очень много тысяч человек, и оборудование со всей России туда везли – однако народ именно работал, а не ваньку валял. Причем никто ничего не воровал…

Вообще не воровали. Именно в Кыштыме была обкатана технология "честного" строительства, заключающаяся в том, что "местных" – то есть крестьян из соседних деревень или жителей соседних городков – на стройки не брали вовсе. В принципе не брали. Сначала приезжала "военно-строительная часть", вокруг будущей стройки возводился периметр из колючей проволоки и с нехилой охраной. Внутри периметра ставился "временный рабочий городок", в котором селились приезжие строители основного объекта – на все время стройки селились. А этим красть что-либо смысла не было: никому не продашь, а самим не нужно да и прятать некуда. Если же клептоман попадется – то его просто из городка да и со стройки выкидывали – без оплаты, так что с клептоманами тоже было плохо. В смысле – без клептоманов хорошо: во время стройки рабочие бесплатно кормились и одевались, а зарплата выплачивалась только после завершения работ. Не всех, конечно, а завершение работ на каком-то объекте: скажем, электростанцию достроили – и за нее денежка тут же и выплачивалась. Вне стройки, потому что эти строители уезжали ставить электростанцию в другом месте…

"Местные" все же без дела не оставались, но работали они уже на завершенных объектах: заводах кирпичных или цементных, на строительстве дорог – но там-то много не украдешь, да и наказания за кражи были… "непропорциональны". Один сильно хитро… мудрый прораб ежедневно списывал как поломанные по десятку лопат. Да, при постройке дороги лопаты ломаются, бывает. Но если они потом сами чинятся и сами разбегаются по окрестным деревням, то не заметивший подобных чудес прораб успешно работать может лишь с менее сказочным инструментом. Например, с кайлом на Груманте. Ну а поскольку решение такое окружной Кыштымский суд принимал публично, не забыв поделиться волшебной историей с читателями кыштымской прессы, то всякие чудеса на стройке как-то быстро прекратились.