Страница 114 из 322
– Но Маркс писал…
– Маркса Людвиг Фейербах выгнал из своих учеников за непонимание материализма. И Маркс писал свои книжонки по заказу и за плату, получаемую от Ротшильдов.
– Неправда, ему на жизнь давал Энгельс!
– А Энгельс откуда брал деньги? Подумайте сами, как немецкий журналист, получающий гонорары за статейки в малоизвестной американской газетке, мог заработать достаточно, чтобы купить в Англии три дома, причем в самых дорогих районах?
– Энгельс сам был промышленником…
– Ошибаетесь: промышленником, причем успешным, был Фридрих Энгельс, но не журналист, а отец этого журналиста. И он сыну после шестнадцатилетия не давал ни пфеннига. Дома, женщин, того же Маркса Энгельс покупал на деньги, полученные от американских банкиров из клана Ротшильдов. За то, что своим так называемым коммунизмом он – вместе с Марксом, конечно – подрывал и разрушал идеологию социализма. Видите ли, шестьдесят лет назад в Парагвае уже было социалистическое государство, и его опыт показал, что распространись социализм дальше – и от могущества банкиров останется один пшик. Парагвай был уничтожен, причем вместе со всем населением! Но нужно было уничтожить и его идеологические основы, чем эта сладкая парочка и занялась за мелкие подачки. Вам учиться надо, учиться не этой белиберде, а социализму. Вот, возьмите, почитайте – я протянул Иосифу Джугашвили только что напечатанную книжку, которую я написал как учебник для моих школ. – Вы человек несомненно умный, в основах, думаю, разберетесь. А через неделю поговорим еще…
Последнюю фразу я произнес, глядя на входящую в кабинет жену. Камилла посмотрела на сидящего передо мной человека, потом на меня:
– Молодой человек, вы особо не расстраивайтесь, Саша ругается только с теми, кого уважает. И… я вас раньше вроде не встречала…
– Иосиф Джугашвили.
– Очень приятно, Камилла… но нет, вы давно здесь у нас?
– Пару недель…
– А образование у вас какое?
– Тифлисская семинария, а…
– Видите ли, Саша немного странно пишет научные работы, просто он писатель, сказки сочиняет разные… вы лучше вместе с этой книжкой возьмите и дневники Лопеса. Саша, у тебя тут есть?
– Здесь – нет.
– Иосиф, вы можете их найти в городской библиотеке, знаете, где?
– Нет.
– На Главной улице, в Аничковом дворце, вход со двора. Там вывеска есть, ну или спросите кого угодно на улице, вам покажут.
– А как в нее записаться? Ведь у меня тут нет документов…
– Просто скажите, что Саша прислал.
– Саша? Александр…
– Александр Волков. – Я уже успокоился, и, скорчив печальную физиономию, уточнил: – Канцлер Империи…
Глава 32
Николай Михайлович с плохо скрываемым презрением взглянул на сидящего перед ним техника. Гражданского:
– Вы просто не хотите понять, что у меня всего лишь бригада, а не армия. Задание ваше выполнить не выйдет при всем старании, и ваши бумажки я иначе как филькиной грамотой и не назову!
– Я знаю, что бригада. Но ведь с новобранцами это уже двенадцать тысяч человек? Почему же невыполнимо?
– А вы на самом деле думаете, что… ладно, двенадцать тысяч солдат могут выстроить за лето шесть тысяч домов? Больше шести тысяч! И это – в глухой степи, от реки до шестидесяти верст пути!
– Собственно, для этого сначала и запланирована постройка узкоколеек. Как только дороги появятся, будет безразлично, шестьдесят там верст или одна-две…
– Да, прежде чем начать придуманную вами стройку нужно еще и четыреста верст чугунки проложить. Вы хоть представляете, что это такое? Вы когда-нибудь строили деревню в глухой степи?
– Деревню не строил… – Николай Михайлович хотел было сказать "Ага!" и смешать гражданского с грязью, но не успел – и про себя тому порадовался, ибо гражданский продолжил:
– Город строил. Даже два города, как раз в глухой степи. На сто тысяч жителей каждый. За год нужно было выстроить… Выстроили, хотя у нас и рабочих было тысяч пятнадцать всего, да из них более десяти вообще мальчишки были, лет от четырнадцати до шестнадцати. Пятеро нас было, техников, и ничего – справились. Здесь все будет гораздо проще. Вот смотрите: трудозатраты на один дом составляют сорок восемь человеко-дней. Если считать не саперов, а голодных слабосильных мужиков. Еще четыре дня – сарай, он же хлев… то есть даже если по такой норме рассчитывать, то как раз в срок укладываетесь. А если учесть, что провианта фронтовая норма устанавливается в бригаде, а саперы все же не косорукие крестьяне, то можно время выкроить и на узкоколейку. Мы, кстати, в тот год ее проложили… если с периметром считать… двести сорок верст, из которых двести в тот же год переложили на пять верст от прежних мест. Точнее не мы, там другие инженеры строили… двое их было.
– Константин Константинович, с расчетами вашими я, пожалуй, даже и согласился бы – насчет города техник вроде не врал, и уважения к шпаку у генерала существенно прибавилось, – но они-то верны будут если все в срок на место доставлено будет. А такого в России, сами знаете, не бывает.
– Как раз сам знаю, что бывает. Я вам больше скажу: не только все, что в планах указано, будет в нужную минуту под руками, но и многое, что мы и предвидеть сейчас не можем, окажется на месте в нужный момент.
– А это как?
– Тут же не только наша… ваша стройка намечена. Две дороги железные, заводы… если я верно слышал, четыре разных – если только крупные считать. Опять же в городе жилья для рабочих будет строиться немало, так что и по технике, и по материалам потребным сразу делается запас. Но главное, есть специальный план, так и называется "План предотвращения чрезвычайных ситуаций", в котором предусмотрено что делать на случай наводнений, пожаров, даже землетрясений и набега воинственных кочевников… Не удивлюсь, если там есть расчет и на случай появление в степи нашей броненосцев Ройял Неви – слегка пошутил Константин Константинович. – И по планам этим и люди специальные выделены, и машины, и имущество запасное различное, так что если что не так пойдет – все потребное уже рядом, только руку протяни. А если иметь в виду, что бригаде еще и трактора с людьми придаются…
– Будем считать, что вы меня убедили. Обещать не буду, но постараюсь все выстроить в срок. Одно непонятно: зачем в этих деревнях – генерал сделал ударение на последнем слове – ставить башни водонапорные и водопроводные станции?
– Я не знаю. Но вот что скажу: когда города его мы в степи поднимали… он заранее предупредил: вы год проклинать будете день, когда со мной познакомились, а потом будете гордиться всю жизнь тем, что за год этот город выстроите. Мы не знали, зачем строим эти города, и да, проклинали – ибо работа была адова. Но теперь – да, гордимся. Из-за городов этих от голодной смерти спаслись – мы считали потом – куда как больше полумиллиона человек. Да, не мы их спасали, но всяко каждому из нас пятерых удалось помочь ста тысячам… нет, каждый из нас помог ему спасти сто тысяч. И теперь если он говорит "нужно так", я не сомневаюсь, что именно так и нужно. А почему – потом узнаю…
– Ну что же, потом так потом. Когда, вы говорите, закончить нужно? К пятнадцатому августа? Думаю, что успею…
– Хорошо быть владычицей морскою, чтобы жить в окияне-море, чтоб служила мне Золотая рыбка и была у меня на посылках – сообщила мне любимая после того, как Иосиф покинул кабинет. – А фрау канцелярин быть плохо, хочется кого-нибудь послать, а некого…
– И некуда. Но ты, в отличие от прочих, можешь попросить мужа, и он любого пошлет в… куда ты скажешь. Буду тебе сам золотой рыбкой.
– Это хорошо… Золотая рыбка, пошли моего мужа домой! А то совсем он нас, несчастных, забросил…
– Хорошо, сейчас… Ты извини, солнце мое, мне буквально на полчаса тут осталось…
– Ошибаешься. Машка утром уехала в Воронеж, просила тебе напомнить что сегодня "Полдень" с тобой будет. А до этого полудня, между прочим, пятнадцать минут осталось, так что сразу скажи: мне снова напомнить через десять минут или все же тебе и одного напоминания хватит?