Роман с Дьяволом

– Ты опять мокрая, – выдыхает мне на ухо. – Течная сука.

Шлепает ладонью по искалеченной заднице. Содрогаюсь, морщусь от боли.

– Не переживай, шрамов не останется. Все заживет. Когда я захочу оставить тебе что-нибудь на память, проявлю больше фантазии.

Он немного отстраняется и вдруг грубо входит в меня, выбивает сдавленный вопль из моей груди. Двигается мощными толчками, резко, жестко. Не желает доставить ни капли удовольствия, только закрепляет право на собственность.

Но я отвечаю ему. Бедра приходят в движение. Рефлекторно.

Я выгибаюсь, упираюсь лбом в прохладную столешницу, тихонько постанываю.

Наши тела соприкасаются, и мои ягодицы обдает огнем. Боль опять сливается с наслаждением. Я не способна разобраться в своих эмоциях, теряюсь в мрачных лабиринтах.

– Ты просто болен! – уже не думаю про осторожность и вероятные последствия.

– Да, – посмеивается. – Я болен, и ты даже не представляешь насколько.

Он немного отстраняется и вдруг грубо входит в меня, выбивает сдавленный вопль из моей груди. Двигается мощными толчками, резко, жестко. Не желает доставить ни капли удовольствия, только закрепляет право на собственность.

Но я отвечаю ему. Бедра приходят в движение. Рефлекторно.

Я выгибаюсь, упираюсь лбом в прохладную столешницу, тихонько постанываю.

Наши тела соприкасаются, и мои ягодицы обдает огнем. Боль опять сливается с наслаждением. Заледеневшее тело вспыхивает пламенем. Я теряюсь в мрачных лабиринтах своего подсознания.

Я не сопротивляюсь. Бесполезно противиться тому, что уже происходит. Проиграна битва, но не война. И пусть мои губы искусаны до крови, я не сдаюсь.

– За что? – тихо бормочу я. – За что ты так сильно ненавидишь меня?

– Не льсти себе, ты не вызываешь настолько сильных эмоций.

Странно.

Гигантский поршень внутри меня говорит об обратном. Не ведает отдыха, пронзает, нанизывает, вдалбливается в лоно в яростном ритме.

– Ты всего лишь моя подстилка.

Он шлепает меня по заду, и боль как кипяток обдает плоть, растекается вверх и вниз, струится по ногам и устремляется ввысь, к пояснице.

– А ты подонок, – цежу сквозь плотно стиснутые зубы.

– Мы отлично смотримся вместе, – заключает довольным тоном, мнет мою грудь так грубо, что хочется орать.

Его огромный член становится еще тверже и горячее, вбивается вглубь, вырывает из моего горла жалкие всхлипы. Ощущение, будто достает до самого сердца. Каждое его движение сотрясает тело.

– Скажи, сколько мужиков пускали слюни на твою очаровательную попку? – шепчет Чертков.

От его вопроса и жутко, и жарко.

Я бы хотела, чтобы возбуждение схлынуло, но огонь опаляет ребра и охватывает низ живота.

– Ты же не…

– Я буду нежен. Веришь?

Мне не хватает воздуха.

Закашливаюсь.

Он отстраняется и у меня подкашиваются ноги. Я безвольно соскальзываю на пол. Внутри все ноет от неудовлетворенности. Я сжимаюсь, сворачиваюсь в клубочек.

– Не надо.

– Чем раньше начнем, тем быстрее получим удовольствие. Ну уж я точно получу.

– Пожалуйста. Нет.

Я слышу, как он отходит в сторону, открывает холодильник, закрывает. Я жадно ловлю каждый звук.

– Ужин остынет, – не узнаю свой голос.

Слабый, дрожащий.

– Почему ты не отложишь это на другой раз? Я же никуда не денусь.

– А зачем ждать?

Чертков опять подходит ко мне и опускается на колени.

– Не нужно.

Пытаюсь отползти, но он возвращает меня обратно.

– Трусиха.

– Прошу, хватит.

– А была такая смелая и гордая. Куда подевалась Катерина Олеговна?

– Ты… ты не… ты слишком большой.

– Ничего, войдет как по маслу.

Чертков начинает смазывать меня чем-то прохладным. Сначала просто обводит, а после проникает вглубь пальцем.

– Нет… нет.

Я не хочу плакать, но слезы сами наворачиваются на глаза. Кажется, меня уже раздирают на части.

– Успокойся, принцесса.

Он продолжает методично обрабатывать и разминать мой анус. Так словно это обычное, совершенно нормальное действие.

А меня трясет в немой истерике.

– Нет, нет, нет.

Я повторяю это короткое слово снова и снова, однако не могу сопротивляться. Я как парализованная, намертво прибита к ледяному кафельному полу.

– Я не буду спешить. Я растяну наслаждение. Я растрахаю твою попку медленно. Очень медленно.

Чертков немного отступает, дает передышку. Вдруг прижимается сзади, накрывает мое тело своим. Раскаленный член дразнит и упирается в лоно, но не проникает, скользит по клитору. Горячие, чуть шершавые пальцы сжимают мои соски, отправляя огненные импульсы по всему телу.

– Я отниму ту единственную девственность, которая у тебя осталась.

Он трется о меня, заставляя кончить, плавно подводит к оргазму, а когда я начинаю сотрясаться от сладостных спазмов, крупная головка члена перемещается выше. Я успеваю только вскрикнуть.

– Твоя задница давно нарывалась.

Чертков раздвигает мои ягодицы, безжалостно таранит анус. Проникает без лишней спешки. Медленно и уверенно, завоевывает территорию миллиметр за миллиметром.

Я отказываюсь верить, что это действительно происходит.

Я надеюсь, он не сумеет, не поместится, не возьмет меня настолько извращенным образом.

Но он берет все, что пожелает. И так, как пожелает. Ему плевать на запреты.

– Только импотент не захочет отодрать твой зад, – хрипло произносит Чертков, и я едва могу разобрать его речь.

Звучит как рычание.

– Тугая. Тесная.

Он урчит, проникая в меня до упора.

– Я только вошел, а яйца уже готовы взорваться и накачать тебя спермой.

Он наваливается сверху всем своим весом. Кажется, сейчас сломает мой позвоночник или просто раздавит.

Его тяжелое дыхание оглушает.

– Какая же ты… принцесса.