Цвет тени

Девушка поднялась и быстро зашагала в сторону Тифореи — естественно, ответа там не найти, но, кажется, настало время выяснить за что музы прокляли колдунов и откуда взялись Три Золотых Правила….

*

— Мерлин. Мораган. Граф Сан-Жермен. Джордж Рипли. Николя Фламель. Рихард Ратцерберг. Рианнон. Виктор Франкенштейн. Медб… — Мелета торопливо листала книгу, посвященную величайшим Теневым Созданиям Эпохи, пока, наконец, не наткнулась на страницу, посвященную колдуну Нарциссу.

С пожелтевшей от времени бумаги на неё смотрел кучерявый юноша с большими глазами и надменной улыбкой. Он ничуть не походил на парня с картины Караваджо — в нем ощущалась тьма, о которой людские мифы не ведали.

Нарцисс — величайший маг Начальной Эпохи Теневого Мира. Известен своей победой над Верховной Химерой в Битве Драконов Хаоса, созданием первых барьеров между реальностями и участием в Сражении Колдунов, в котором были уничтожены темные маги-мятежники, желавшие разрушить баланс и снова впустить Тени в человеческий мир. Нарцисс был наделён особым даром, который его современники считали чудом, отличался непобедимостью в бою. Редко создания Теневого Мира или Хаоса могли даже приблизиться к нему — сила Нарцисса была безграничной, он уничтожал соперника за секунды, одним взмахом руки он мог повергнуть целую армию.

Нарцисс желал реформировать Теневой Мир, выступал за объединение всех народов и единую власть одного правителя, коим и намеривался стать, однако загадочная гибель в Гималаях при попытке уничтожить племя мятежников из снежного народа, положила конец честолюбивым планам этого выдающегося колдуна.

— Любопытно… — пробормотала Мелета. Нарцисс считался необычайно сильным, его магия вызывала удивление и порой считалась чудом. Это звучало подозрительно, особенно если вспомнить, что его любила Эхо, о которой в статье не упоминалось. За время общения с Призраком, муза узнала кое-что, неведомое многим — музы могли добровольно дать свой свет другим, делая их сильнее, скорее всего в этом и заключался источник его сверхспособностей.

Мелета отложила книгу.

Обстоятельства смерти Нарцисса были неизвестными, а Эхо якобы прокляла немотой волшебница Герда. А если дело не в ревности, а желании магов укрыть правду? И их колдун был силён благодаря магии музы, потому-то её и заставили молчать, а его убили, опасаясь его желания реформировать их реальность….

Так никакого пророчества никогда не было…. Музы и колдуны сами его придумали, желая утаить секрет всевластия… Вот зачем Три Золотых Правила — дабы история более не повторилась и не было угрозы….

Внезапно Мелете стало страшно — Эхо приговорили к страшной судьбе, непобедимого же Нарцисса, скорее всего, убили свои же. А ей, если верить проклятой музе, уготована судьба сделать Рейнольдса гением и опекать его. Защищать искру в нем, возможно ценой собственной жизни, как поступила муза ван Гога….

Мелета подавила дрожь и поднялась. Её фиалковые глаза вспыхнули. Хватит всего бояться. Она проиграла гранатовой музе потому, что её никто не научил защищаться. Она может не выполнить того, что предначертано ей судьбой по подобной причине.

Что же, довольно! У неё есть человек, который может научить её бороться, а не только прятаться за спиной. И она научится всему… ради него самого.

Девушка сосредоточилась — она, конечно, не могла ощущать Рейнольдса, но сила связывающих браслетов должна была помочь ей. Вздохнув от обжегшей запястье боли, Мелета удивленно потерла переносицу — и что, любопытно, этот загадочный колдун забыл на мрачных землях Гессена, где вот уже которое столетие правил жестокий Нахтмарт, про которого даже люди складывали страшные легенды, и где в мрачном замке близ Дамштеда величайший из алхимиков своего времени Виктор Франкентейн создал легендарное чудовище.

========== Глава 28 ==========

Мелета осматривалась, почёсывая противно зудящие от защитных барьеров плечи. Помещение, в котором она оказалась, угнетало, ведь каждый предмет здесь был покрыт легкой дымкой декаданса. Некогда прекрасные, серебристо-серого цвета обои, висели уродливыми клочьями где-то под потолком; деревянный паркет покрывал слой пыли, с батарей облезла краска, а тяжелые гардины, не пропускающие ни капли света, были изъедены молью. Элегантная софа в стиле ампир, так же пропитанная пылью и затхлостью, смотрелась здесь сиротливо. Остатки другой мебели были свалены небрежной грудой в углу.

Музе было несложно представить какой комната была годы назад, пока её не покинули — светлой, красивой, с антикварной мебелью, которую хозяин приобретал с гордостью, ведь она должна была олицетворять его безупречный вкус. Здесь пили чай самые влиятельные создания Теневого Мира, под потолком удивительной лепки плелись заговоры и создавались великие планы…

Сейчас здесь не осталось ничего, кроме липнущей к пальцам памяти и ярко горящих, как и раньше, защитных рун по углам.

Единственной новой вещью здесь была новенькая, дорогущая аудиосистема Meridian Audio. Именно она наполняла мертвую комнату звуками нового сингла Korn — Hater. Девушку ничуть не удивил выбор колдуна — видимо пронизанный злостью текст, убеждающий всех, что поющего не сломить, весьма соответствовал внутреннему состоянию юноши. Все искали утешения в музыке — и люди, и Теневые Создания. Даже те, кто не мог постигнуть её красоту из-за древнего проклятия.

Рейнольдс, одетый в какой-то старый, порванный свитер мышиного цвета, как нельзя подходил к обстановке комнаты. Он сидел прямо на полу, спиной к музе, однако Мелета знала — Призрак предвидел её визит задолго до того, как на его руке забеспокоился браслет, ведь защитные заклинания не задержали музу.

Рядом стояла изящная чашечка из гессенского фарфора с давно остывшим кофе. Видимо, колдун был поглощен разбросанными вокруг него бумагами, потому не спешил поприветствовать нежданную гостью. Впрочем, нежданную ли?

— Ну и чем обязан? — наконец весьма нелюбезно поинтересовался Рейнольдс, приглушив музыку.

I’m good, I’m fine, this life’s divine…

Мелета перестала вслушиваться в уже едва звучащий текст.

Так ли ты в порядке, Рейнольдс? Что творится в твоей запертой от всех душе? Что подхлестнуло тебя искать убежища в столь странном месте?

— Мне нужна твоя помощь! — муза постаралась, чтобы её голос прозвучал не жалко, а решительно.

Рейнольдса фраза даже заставила обернуться. Весь его вид говорил «да ну?». Мелета отшатнулась, когда призрак посмотрел на неё — если раньше его глаза не выражали ничего, то сейчас в них бушевала неприкрытая злость. Казалось, он и её мог убить, это танцующее ярко-синее пламя могло уничтожить все. Он напоминал зверя, который практически сорвался с цепи.

— Рей, мне надоело бояться, — продолжила девушка, уже не глядя на колдуна. Она опустилась на софу, сложив руки на коленях. — Мне нужно стать сильнее, чтобы никто больше не встал между мной и моими будущими подопечными. Я не хочу быть беззащитной, научи меня как сражаться. Пожалуйста.

Её речь, кажется, заинтересовала Рейнольдса, ибо кривая насмешка ни разу не искривила его губы.

— Звучит резонно, — только теперь Мелета обратила внимание, как измученно выглядит колдун. Видимо, дежурство в Лондоне затянулось — таким образом, скорее всего, Рейнольдс пытался забыться. Девушка ощутила очередной укол совести, частично она была и правда виновата. — Я ведь не всегда буду рядом, потому согласен.

Музу его слова больно ранили. За этот месяц Рейнольдс Ратценберг стал настолько неотъемлемой частью её жизни, что она не могла представить себе момент, когда его миссия окончится. А ведь он прав — однажды угроза исчезнет, Золотые Правила вернутся и более их взгляды не встретятся, как сейчас.

— Правда, я не знаю какой из меня учитель…

— Говорят, ты тренировал Корнелиуса.

Лицо Рейнольдса исказила досада. Этим своим учеником он явно не шибко гордился. Любопытно, что же произошло в семье Дракулы? Кто такой этот взявшийся из ниоткуда вампир. И не он ли заставил Призрака искать в тяжелое для него время убежище не в родовом замке, а в этих руинах? Почему колдун бежал от единственной семьи?