Цвет тени

Если Лорелла и ждала ответа, то Рейнольдс разочаровал её неприветливой тишиной. Распространяться о делах внутри семейства Дракула он явно не спешил. Сняв сериал с паузы, он демонстративно посмотрел на экран.

Тренировал или не тренировал. Прямо-таки главный вопрос сегодняшнего дня.

Какой бы правда не была, она забывала главное — не он превратил Корнелиуса в истинного монстра. Кто научил его под каким углом правильно в сердце загонять сталь и как правильнее перерезать горло уже не столь важно.

— Как там поживает твоя сестра? — слегка перевела тему Лорелла.

— Она со мной не разговаривает уже довольно давно. — Как раз в этом никакой тайны не было.

— Ещё бы, — фыркнула фея. Если бы её брат завел роман с вампиром, вряд ли бы она тоже была очень рада. — Объясни ей, что это ничего, ровным счетом ничего не значило, возможно, она простит. Семья — это очень важно. Особенно, сейчас, в такие темные времена.

— А это ничего не значило? — Стеклянный голос. Прозрачный, холодный, острый…

Не значило? Для кого именно не значило?

Лорелла, занятая бытовым заклинанием, резко вскинула голову. В её желтых глазах отразился только он. Взгляд, который Рейнольдс ненавидел, потому как видел себя безо всяких прикрас.

— Мы не виделись неделю… за эти дни ты покидал замок только, чтобы следовать за ней. Рей, кому ты врешь? Мне, миру или себе? Возможно, всем одновременно? Я видела тебя в тот вечер… ты готов был разрушить все миры, лишь бы спасти ей жизнь. Если это не любовь, тогда что?

Рейнольдс поморщился.

— Только не говори, что пришла выяснять отношения.

— Как можно выяснять то, чего нет? — удивилась фея. Вытащила из кармана платья конверт и положила его на только что вытертый подоконник. — Я, вообще, по просьбе Вилли билеты тебе принесла, только вот поход на футбол, похоже, отменяется.

— Почему? Я могу за музой и на трибунах присматривать…

— Дело не в задании.

— Дело во мне, да? — теперь в зеркале её глаз появились блики. Она не любила его, Рейнольдс чувствовал это с самого начала. Восхищалась, её вело любопытство, манила страсть. Достаточный набор, чтобы некоторое время быть вместе, так чего же она добивалась сейчас? Зачем говорила? — Ты не права. Я не влюблен. То, что я испытываю к Мелете не похоже на любовь, это больше смахивает на… алхимию, если хочешь. Соединение несоединяемого даёт либо взрыв, либо прочность. Видимо, в нашем варианте вышла эта самая прочность. Мы связаны, однако не чувствами, а обстоятельствами. Я готов жизнь отдать за эту музу потому что… я знаю, что не могу по-другому. От этого будто моя жизнь зависит. Это практически невозможно объяснить, Лорелла, но я уверяю тебя — к любви это не имеет никакого отношения.

Он говорил не столько с феей, сколько с самим собой. Произносил вслух то, о чем молчал эти недели. Рейнольдс не понимал каким образом они с Мелетой стали будто одним целым, однако знал — это так.

— Берегись, Рей, эта муза вошла в твою жизнь настолько прочно, что другим в ней совершенно нет места. Думаешь, Алира сердится из-за меня? — улыбка феи напоминала осколок витража — насыщенная, несколько винтажная и… остро режущая кожу, — Не будь наивным. Всё дело в музе. Эта связь вытесняет абсолютно всех, потому мой тебе дружеский совет — разберись, если это не любовь, то откуда и почему эта алхимия появилась. И какова её цель, ведь просто так ничего не происходит. Всегда буду рада помочь, если что. Прощай, Рейнольдс Ратценберг. Пускай тьма твоя ведёт тебя и да не собьет тебя свет с пути призрачного, — она изящно поклонилась и прошла мимо Рея. Хлопнула входная дверь и колдун остался один на один с её словами, неотвратимыми, как само провидение.

========== Глава 25 ==========

В первую секунду шум стадиона Уэмбли, готовящегося к матчу, оглушил Мелету, он словно взорвал её голову изнутри ярким бело-оранжевым фейерверком. С минуту девушка стояла, зажав уши руками, пытаясь сосредоточиться и позволяя мозгу адаптироваться к новым, ранее не слышанным звукам.

Не отпуская ладоней, девушка рассматривала с жадным любопытством различные баннеры, которыми фанаты обеих сборных украшали трибуны. Некоторые были обыкновенной мазней, в иных чувствовалась искра таланта, однако каждый кусок ватмана или ткани нес в себе прямо-таки бешеную энергетику. Подобного скопления силы человеческого вдохновения Мелета не видела никогда в жизни.

Зацепившись взглядом за фразу «Go, George», муза прикусила нижнюю губу. Фанаты-фанаты. Они не ведали, что зачастую являлись источником сомнения у футболистов. Проведя целый день с капитаном сборной Англии, буквально преследуя его по пятам, она ощущала, что страх разочаровать этих людей, надеющихся на победный гол, давит его сильнее, нежели критика экспертов. Ей пришлось выложиться практически на полную, дабы Джорджа перестал грызть этот самый страх. Сражаться с моральным давлением на своего подопечного – сложнее всего. Множество муз разбивали множество усилий об эту скалу, прежде чем добивались результатов. У Мел столько времени не было, потому ей пришлось отдать очень много. Самые светлые воспоминания, хранимые в душе, превращенные в золотистое спокойствие теперь обволакивали Джорджа. Девушке очень хотелось верить, что её усилия не пойдут прахом. Они выиграют этот матч. Он и она. Капитан – ради своих болельщиков, муза – ради собственной реальности.

Переведя дух – кажется уши в шуме начали различать даже пение – Мелета, наконец, огляделась. Некоторые представители их мира, призванные Советом на выполнение задания, уже находились здесь. Корнелиус и Мелада переговаривались о чем-то низко склонив друг к другу головы, некромант рассматривал болельщиков с какой-то своей целью. Девушка поежилась – меньше всего ей хотелось знать о мыслях того, кто играет магией смерти.

Наконец, когда муза полностью адаптировалась, она смогла ощущать индивидуальные силовые поля и обнаружить Рейнольдса в многотысячной толпе. Колдун находился на… центральной трибуне. Абсолютно материальный и… абсолютно счастливый. В оранжевой футболке, которая была для него сегодня идеальной маскировкой. Рядом с ним находился тот самый Вилли, а также его лучший друг Ричард, явно болеющий за англичан и… Лорелла, спрятавшая волосы непривычного для человеческого глаза цвета под голландский флаг. Все равно, это не слишком-то скрывало её прямо-таки неземную красоту. На девушку заглядывались многие, а на огромных экранах над стадионом то и дело мелькало ее лицо.

Они, словно позабыв о задании, пели вместе со всеми – за исключением несколько не вписывающегося в компанию Ричарда - и цвели улыбками. Сегодня они были… людьми. Обычными болельщиками, которые будто и не ведающими о том, что их летучий голландец сегодня потерпит крушение. Хотя, ведь ещё цифры на табло не расставлены, никто не знает, как справятся музы с заданием.

В какую-то минуту Мелета ощутила, что Рейнольдс смотрит на неё. Да, невзирая на тысячи людей, он смотрел ей прямо в глаза. Прочитать этот практически ртутный взгляд на таком расстоянии было невозможно. Что он хочет сказать? Желает ли поддержать или просто равнодушно следит по долгу службы?

Какая разница, Мел? Ты должна жить, не задумываясь, верит в тебя Рейнольдс Ратценберг или нет…. Нельзя зависеть от него…

Девушка отвернулась лишь на секунду, чтобы некая растерянность не выдала её, а Призрака уже и след простыл. Ни капли не удивившись, Мелета уже было развернулась в сторону Маисы и тут же замерла, словно налетела на стеклянный барьер.

Рейнольдс стоял прямо перед ней и ухмылялся. Видимо, ему надоело играть в моральные прятки, и он принял решение встретиться лицом к лицу. Наедине посредине многотысячной толпы – идеальней не придумать.

Его оранжевая футболка здесь, в теневой реальности, где цвета несколько приглушены, смотрелась раздражающим пятном. Абсолютно неуместным, как ярко горящая лампочка в полумраке.

- Странные у тебя понятия о миссии, - смотря мимо колдуна, бесцветным тоном заметила муза, будто мимоходом. И так здесь слишком много цветов, чтобы она ещё позволяла себе чрезмерную насыщенность.