Ишемия

Девушка вздохнула и сняла очки. Посмотрела на Бена внимательней. Да уж, побриться, надеть дорогой костюм и погладить рубашку Бен не забыл, но что-то потерял. Уверенность. Самоуверенность. Что-то из этой серии. Оно и не странно. Она не представляла, как он вообще держится. Хотя, ей ли не знать, что на людях держать лицо самурая куда проще, чем смотреть в зеркало, потому что зеркало можно от отчаяния разбить и осколками вскрыть себе вены. На публике такие глупости творить не будешь.

- И на всё-то у тебя есть свой диагноз. - вздохнула девушка, не сводя с Бена пристального взгляда. - А себе поставил?

- Я не болен.

- Да, а что, нет какого-нибудь синдрома Йети? Ледяного сердца? Ты поэтому на кардиоконгресс приехал? Чтобы рассказать симптоматику страшной болезни под названием “любовь” и предложить придумать, как от нее лечиться?

- Тут, увы, коронарным шунтированием не обойдешься, - хмыкнул мужчина. - Не пойму, почему слово “любовь” вдруг стало для тебя почти ругательством, что ты так кривишься. Или я его как-то неправильно произношу? А то когда я молчал, ты искала в моих глазах эти слова, когда сказал - убежала, не дав даже шанс поговорить.

- Правильно ты произносишь, красиво, просто невовремя, - вздохнула девушка. Глагол “поговорить” прямо-таки заворожил её. Что-то, а “поговорить” никогда не получалось, вот и выходило, что, вроде не имея друг перед другом огромного багажа вины, они, тем не менее, всегда находились в стадии непонимания. Бен, зная, что она любит его, совершенно не догадывался, насколько сильно это чувство, а сама девушка до сих пор так и не поняла - если с его стороны чувство было, отчего они не могли продолжать встречаться?

Каждый раз, видя друг друга, они словно спотыкались о собственные недомолвки, которые накапливались и накапливались. Рей ощутила, что она устала сбивать ноги и падать. Если Бену было что сказать, она была готова слушать и слышать. Сегодня как никогда.

- То есть, любовь - это нечто, что имеет график? Вроде как весной можно, а зимой лучше вакцинироваться?

- Ох, Бен, порой мне тебя даже жаль. Как ты вообще социализировался. Какая любовь, проклятие. - девушка закатила глаза. Он правда сказал это? Вакцинироваться?. Он что, главный герой фильма “Эквилибриум”? - С ума сойти. Нет у тебя никакой любви, потому ты и не понимаешь всех этих вещей и не ощущаешь их. Ты ведешь себя как врач, который пытается определить любовь по стуку сердца, прикладывая стетоскоп к груди, но беда в том, что даже самый модный, современный и электронный стестоскоп не поможет тебе. Любовь - ну… это не аритмия, это сложнее. Ты бы понял, если бы ощутил. Прости, что отказала тебе в танце и повела себя как сука, но я… я просто хочу держаться подальше от тебя, только и всего.

Это было странно. Рей говорила одно, словами отдалялась и проводила черту, а сама чуть наклонилась и коснулась пальцами руки Бена, которая все так же держала бокал. Рука была холодной и очень напряженной, будто вместо флейты он удерживал в кулаке мир. Или остатки самообладания. Стало ясно, каких усилий ему стоило сидеть с таким спокойным выражением лица.

- Не потому, что ты - ублюдок. Нет. Ты хороший, прекрасный, невероятный человек. Нет, даже не так. Ты - лучший из всех людей, что я встречала, и я не устану это повторять. И я верю, что однажды очень понравилась тебе. Верю, что тебе со мной потрясающе хорошо в постели. Верю, что тебе со мной было и здорово, и тяжело. Я не очень специализируюсь на здоровых отношениях, и ошибалась почаще тебя. Думаешь, я не виню себя за тот поцелуй с Финном? Или за то, что расшибла твою машину? Или за то, что такая трусливая и малодушная, что не нашла времени позвонить тебе и сказать “спасибо” за то, что ты сделал для меня? Я даже не представляю, сколько это стоило, и не спрашиваю только потому, что ты и не скажешь. Но ты был первым и единственным человеком, который, сделав что-то, не выставил мне счет.

Губы Рей вздрогнули. Она неосознанно погладила кончиками пальцев напряженную руку Бена, и он на секунду прикрыл глаза. Сколько раз за прошлые месяцы девушка набирала знакомый номер и всякий раз не могла нажать на вызов? Она не смогла сказать просто “спасибо”, боясь, что мужчина просто не захочет её слышать.

- Славная моя девочка, неужели ты так и не поняла? - неожиданно мужчина накрыл её задрожавшие пальцы второй рукой. Смотрел не на неё, а только на переплетенные руки. Тогда, во время их последнего секса, они тоже переплетали пальцы. Так крепко, что у Бена до сих пор остались следы от затянувшихся царапин. - Ты ничего не должна, это я в неоплатном долгу. Ведь до встречи с тобой я был лишь набором рефлексов, а ты…

Мужчина пожал плечами. У него до сих пор не было слов, чтобы объяснить, что сделала Рей. Перезапустила его сердце? Перезагрузила его с нуля? Уничтожила или возвысила его?

- Единственное, во что я не верю, - это в твою любовь. - очень тихо сказала Рей. После этих его слов выдавливать из себя признание было больнее, но девушке хотелось, чтобы они оба были честны. Стоило ей открыть глаза Бену на то, что он сам поверил в то, чего не имел. В эту его любовь. - Не обманывай сам себя, Бен. Чего люди во время секса не скажут, давай на этом и остановимся. Твои слова или это вот “потанцуем” - это не больше, чем результат твоей растерянности, потому что… ну, у тебя все не заладилось с работой, и ты, потеряв цель, вдруг увидел меня и вспомнил, что на пороге сорока, раз Нобеля не получил, можно взять хоть это? Но отчаянные попытки ухватиться хоть за что-то тебе не помогут.

Говорила девушка как-то бесконечно устало. Эта правда была такой неприятной и болезненной. Она хотела заменить ему весь мир, а в результате сама признавала свое поражение и то, что была лишь его последним шансом.

Бен покачал головой:

- Я не хочу тебя…брать, не хотел тебя как приз на полке. Ты сказала, что не очень разбираешься в здоровых отношениях, но правда в том, что нет отношений здоровых или “температурящих”, есть только смысл, который в них вкладывают. Я вел себя с тобой как идиот, только потому что раньше от меня никогда не требовались эмоции в отношениях. Кредитка там, секс, статус - это да, это я мог и умел, а ты хотела… чего-то другого.

Рей глубоко потрясло, как он легко сказал «мог». Так же легко, как тогда, зимой, ещё будучи с ней, он сказал, что она была лучшей. Смотреть в глаза реальности и констатировать потери Бен Соло умел. Умел ли он их переносить так же спокойно, вот в чем вопрос?

- Я не родился с врожденным умением любить и принимать правильные решения или настраиваться на чью-то волну, потому и ошибался. Любить оказалось сложно, сложно для нас обоих, Рей. Потому ни черта и не сложилось. Пока Кардо или ты смеялись над моей эмоциональной неуклюжестью, я делал свои неверные па не специально. А просто потому, что не умел танцевать.

Бен смотрел на девушку. В их паре всегда вела она, когда должен был он. У неё было крепкое плечо по ночам. Или в моменты, когда ей нужен был врач. Но у неё не было ни его крепкой руки, ни поддержки тогда, когда она была наиболее уязвима, более того, в такие моменты он ещё и подножку ей ставил.

Рей была прекрасна. Спустя пять месяцев, впитав в себя солнце и спокойствие, она была невероятной. Ещё более желанной, ещё более красивой, но без стакана с виски Бен больше не порывался делать глупости и был благодарен, что Рей, отказав ему в танце, не пошла с ним на второй круг. Потому что он бы потащил её с собой в ад, где сам находился из-за собственной беспомощности. Он ничего не мог дать ей. Ничего.

Она стоила большего, чем злого, раздраженного неудачника, который и любовь-то свою выразить не смог вовремя. Бен знал, глядя в огромные, аж светящиеся любовью глаза девушки, что сам-то он на неё никогда не смотрел с таким светом. И знал, что позови её, - Рей бы пошла за ним. Спустилась бы с ним ни на один, а на все девять кругов Ада. Была бы его Беатриче. Но тогда в его сделке с Хаксом не было бы смысла. Зачем было вытаскивать её на свободу, чтобы снова затащить на самое дно? У неё ведь только начали срастаться прекрасные, сломанные крылья, и Бен просто не мог принести её в жертву эгоистичному желанию быть с ней и страху остаться один на один с реальностью, в которой он оказался никем.