Книга тайн

– Вы, наверное, не так поняли, правда, мастер Мёртвый? Тьфу! Морти, – со слабой надеждой спросил бургомистр.

– В Поле айсбергов находятся все ответы на интересующие нас вопросы, – ответил Николас невозмутимо.

Гарольд обречённо велел:

– Отвезёте, куда он хочет. Это приказ бургомистра.

Закатив глаза, Сайлус выругался невнятно. Из трубки на снег посыпался пепел.

– Только не на моей детке. К тому же, мы вдвоём с ней не управимся, понадобятся матросы. Я в отличие от некоторых никого на корм кракену или Йормунганду не потащу.

Одолевало раздражение, но устраивать разборки в порту Николас не решился. Они спустили на воду узкую, как сельдь, плоскодонку. Сайлус забрал со своего корабля длинный шест и кинул его в лодку вместо вёсел. Охотник составил пальцы рамочкой и навёл её на строптивого моряка. Именно такую картину он запомнил с детства.

– Так вы точно разобьётесь! – встревожено воскликнул бургомистр.

– С этой лодчонкой я совладаю, если мы, конечно, в шторм не угодим. Не смотрите, что она неказистая. Просмолена недавно и не течёт, устойчивая просто чудо, – похвалил капитан маленькое судно.

– Уж поверьте, ему не в первой. Главное, с косатками не встречаться, правда, мастер Сайлус? – вызовом подмигнул ему Николас.

Моряк передёрнул плечами и оттянул ворот кафтана. Что, не по нраву тебе киты-убийцы, а, морской колдун?

– С оружием не повезу, таков закон. Оставь меч на «Мейдоголде». Там его никто не тронет. Ни против косаток, ни против шторма он не поможет, – ответил капитан уже куда менее строптиво.

«Зря его слушаешь. А то сшиблись бы! С Повелителем Вод никогда скучно не бывает», – посетовал проклятый клинок.

«Я хочу уладить дело миром», – ответил Охотник, покорно спрятав меч в каюте барка.

***

Захватив с собой сушёную треску и баклажки с водой, они отчалили. Был уже почти полдень. Подхваченное сильным течением судёнышко понеслось на север, огибая побережье Полночьгорья. Море едва заметно колыхалось, вспениваясь и закручиваясь барашками у самого берега. Ветер совсем стих.

– Такой штиль бывает только перед бурей, – мрачно сообщил Сайлус. – Показал удаль? Может, хватит? Нет тут никакой рыбы. Поехали домой, пока не поздно.

Николас покачал головой, натянул капюшон и туже обвязался шарфом. Капитан медленно погружал шест в воду, но не грёб, а скорее направлял.

Ехать пришлось несколько дней. Для отдыха они останавливались в уединённых гротах, которые не затапливало во время прилива. На третий сумеречный день впереди показались первые айсберги. Крохотные белые звёзды на тёмной морской глади – они уходили под воду на многие мили, показывая лишь свою ничтожную часть.

Стемнело окончательно. Николас поднялся в полный рост, разглядывая звёздное небо. Вдалеке над Полем айсбергов рваной занавесью, зубастой короной сияла Червоточина. Яркая красная полоса, рядом с ней зелёная. Краски перемешивались, сливаясь в невообразимые оттенки то одного, то другого цвета. И ветер, и море гудели в такт её мерцанию.

– Красотища! – Николас не уставал восхищаться этим зрелищем ещё в Полночьгорье.

– Что тут красивого? В Нордхейме появляется новый демон, – глухо бормотал Сайлус.

Огни погасли, и на море опустилась звенящая тишина.

– Теперь точно будет шторм, – забеспокоился капитан. – И мы в самом его сердце.

– Тебе-то что? – оборвал его Охотник. – Обернёшься кашалотом и заляжешь на дно.

– Достал уже со своими намёками! – оскалился Сайлус.

– А сам-то! – Николас смерил его тяжёлым взглядом. – Ты фомор? Приплыл невесть откуда, родственников нет, дома тоже. На редкость удачлив и ловок. Знаешь, куда уходит рыба и умеешь предсказывать погоду.

– Так может каждый опытный моряк, – капитан сложил руки на груди.

– Но ты выглядишь едва ли старше меня. Хотя… ведь это тебя я спас от косаток, когда был ребёнком? Ты ничуть не изменился с тех пор.

– Ты обознался. Я такой же человек, как и ты!

– И потом в Заледенелом море это же ты меня спас. Решил отдать долг? Что значили твои слова?

Сайлус плотно стискивал губы, в глазах наливался темнотой шторм.

– Не отпирайся. Никто из людей не заплыл бы в этой лодке так далеко, да ещё и с шестом вместо вёсел. Так куда ты дел рыбу?

– Я же сказал, рыба ушла южнее, чтобы не погибнуть.

– Раз не хочешь отвечать, то верни её.

– Не могу, хоть бей меня, хоть режь, – развёл руками капитан. – У тебя, кстати, оружия нет.

Он качнул лодку в бок и нырнул в воду. Николас едва успел скинуть с себя плащ и взлететь, прежде чем судёнышко перевернулось.

– И он ещё меня упрекает?! – возмутился Сайлус, выныривая и ступая по морю, будто по суше.

– Не всё же тебе одному фокусы показывать, – крикнул Николас, делая круг у него над головой.

– Думаешь, в небе тебя не достать? – капитан широко расставил ноги и взмахнул руками.

Вода, вторя его движениям, всколыхнулась. Поднялась гигантская волна. Её гребень едва не захлестнул Охотника – тот увернулся в последний момент. За первой последовала вторая, ещё более мощная, но Николас сбил её ветроплавом. Брызги проливным дождём накрыли Сайлуса, но тот развёл руками, и вода разлетелась в стороны, не задевая его. Охотник метнул в его грудь ветросгусток. Фомор пошатнулся, но устоял, посылая за Николасом очередную волну.

Стихия разыгралась не на шутку. Такого шторма урсалийцы не наблюдали уже давно. Как будто сам Повелитель Вод схлестнулся с Небесным Повелителем.

Звёзды испуганно укрылись за чёрными тучами. Поднялся шквал, завыл в кронах заснеженных сосен на берегу, застучал в окна домов. Дворовые собаки забились поглубже в будки. Люди плотнее запахивали ставни, чтобы не слышать жуткого стенания ветра. Метель мела с неистовством чистоплотной хозяйки. Снег валил непроглядной пеленой. Море грозно бурлило и бушевало. Громадные волны бились о берег, желая погрести под собой лодки и жилища.

Николас с Сайлусом кружили друг против друга, забываясь в пылу схватки. Существовал только противник, которого нужно победить во что бы то ни стало. Повод и предлог стёрлись из памяти. Осталась только кипучая, неудержимая ярость, пожаром бушевавшая в сердцах. Снежные вихри сталкивались со штормовыми волнами. Сгущённый воздух бичом хлестал по ним, разнося брызги и грохот на многие мили. Израненное море стонало, и ветер, нёсший равные потери, вторил ему.

Из бездны вынырнул призрачный фрегат. Губчатый капитан Эльма устало поглядел на беснующихся мальчишек, перевернувших море вверх дном. Ручной кракен схватил обоих за шиворот щупальцами, швырнул на палубу и скрылся под водой.

– Полюбуйтесь, голубчики, что вы натворили! – пристыдил их Эльма.

Николас с Сайлусом обескуражено уставились на бушующий шторм.

– Так это и есть Око бури? – поразился Охотник. – Это всё из-за меня? Из-за меня пропала рыба?

– Из-за вас обоих, – Эльма указал на задравшего подбородок Сайлуса. – Всё, что вы делаете, отражается на мире так или иначе. В следующий раз советую быть осмотрительней. Из-за чего хоть драка? Надеюсь, не из-за бабы?

Николас с Сайлусом одновременно поморщились и замотали головами.

– Вот и хорошо. Остальное можно поделить. Пойдём обмоем ваше примирение.

Они с отвращением протянули друг другу руки и нехотя поплелись в каюту. Спорить с Эльмой было бесполезно. Хозяин раскупорил бочонок рома.

– Лучше решать споры за карточным столом, чем устраивать бурю в кружке с ромом, правда, Сальермус? – старик хлопнул по плечу присмиревшего моряка.

– А! Так это и есть маленький белый кашалотик! – Николас показал пальцами малька, вспоминая первую встречу с Губчатым капитаном.

Фомор гневно сверкнул глазами:

– Тебя в два счёта проглотить могу! Уже проглатывал. Кстати, на вкус ты ещё более гадкий. Фу!

– Да хватит вам! Расслабься, Сай. Хочешь, расскажу, как он мне палубу драил? – смеясь, предложил Эльма.

Лицо «кашалотика» просветлело.

– Серьёзно? Этот гусь? И как, корона не свалилась? Он же ничего, поди, кроме меча в руках не держал.