Пленница

Но как же сильно я ошибалась.

ГЛАВА 5

около двух лет назад

Я сидела в гостиной в особняке и пила мятный чай. Вихо не было уже вторую неделю, чему я безмерно радовалась чуть ли не каждый день.

За окном светило солнце, а с деревьев в небольшом сквере падали пожелтевшие листья. Пару минут назад я решила допить чай, а потом пойти и прогуляться среди деревьев. Сейчас там будет невероятно красиво.

К тому же получиться прогуляться в одиночестве.

Вихо специально распорядился так, чтобы ко мне никто не подходил. Охрана не имела права меня трогать, а прислуга разговаривать. В целом все было не так плохо, как я думала. Жаль, что ради хорошего отношения приходится чуть ли не каждый день играть роль любящей рабыни.

Я прикрыла глаза и вдохнула свежий аромат мяты.

Вихо добрел ко мне с каждым днем. Часто баловал, хотя мне этого было не нужно, но я старательно изображала радость, когда он что-то мне приносил. Больше полугода назад, когда я впервые осталась в его спальне на всю ночь не только для секса, но и уснула прямо там. Утром он ни с того ни с сего принес мне шикарный букет с цветами. От шока я даже забыла надеть маску радости и поэтому сидела на кровати с перекошенным от удивления лицом.

Вихо потом весь день ходил и улыбался, напоминая мне, как сильно я тогда удивилась.

Украшения, цветы, рестораны. Я не рассчитывала на такой эффект от своего плана и, честно говоря, была взволнованна. Мне, кажется, я перестаралась, потому что Вихо чуть ли не каждую свободную от дел минутку проводил со мной. Завтракал, обедал, ужинал, спал, принимал душ. Ему нравилось, как острю по поводу и без. Часто смеялся, когда я его поддевала во время разговора.

Меня это все тревожило. Вихо, словно бы не собирался никуда меня отпускать, но я не хотела оставаться. Не об этом я мечтала. Ни об ошейнике и ни о рабстве. Да и сам Вихо не вызывал у меня никаких чувств. В свое время пришлось слишком сильно себя из-за него переделать, чтобы посмотреть на другую сторону медали.

Я сделала последний глоток и только хотела встать, как в гостиную зашел охранник и молча протянул мне телефон.

— Да?

— Привет, сладкая, — пророкотал Вихо. — Как твое настроение?

— Скучаю, — просто ответила я.

А саму от такой простой фразы передернуло.

Вихо мечтательно промычал.

— Тогда у меня к тебе две новости.

— Хорошая и плохая? — игриво спросила я.

— Нет, Дар, обе хорошие.

Я встала и подошла к выходу из дома. Хотелось немного прогуляться, а заодно послушать, что за новости такие у Вихо. Может, брат отдал весь долг?

— Первая, — торжественно начал он. — Я возвращаюсь уже завтра утром. Так что завтракать с тобой будем вместе.

Не сказала бы, что это было хорошей новостью для меня, но в трубку я добро усмехнулась.

— Вторая новость — через полчаса к тебе приедет брат.

Я замерла на месте, не веря своим ушам.

— Что? — тихо переспросила я.

А сердце, словно бешенное колотилось в груди.

— Хочет поговорить. Считай, это моим подарком тебе.

— Спасибо, — на автомате ответила я.

— Мне пора бежать. До завтра, сладкая Дар.

Я отключила телефон и ошеломленная осталась стоять на месте. Неужели Рэн приехал сообщить, что отдал долг. Нет, не вяжется. Вихо вряд ли бы стал тогда говорить, что завтра мы с ним будем завтракать.

Тогда что?

Узнаю через полчаса.

По истечении этого времени, я уже сидела в гостиной, и пила чай, который принесла служанка. Нервы были на пределе, так как я не знала, что ожидать от этой встречи.

В коридоре послышался звук шагов. Дверь открылась, и в гостиную зашел Рэн. Он замер на пороге, смотря на меня со смесью грусти и радости на лице. Его темные волосы были аккуратно пострижены и уложены. Бледное лицо и синяки под глазами говорили о том, что он мало спит. К тому же я заметила, что он похудел. Карие глаза казались каким-то неживыми и блеклыми.

Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем мы перестали разглядывать друг друга и подошли, чтобы обняться.

— Я так рада тебя видеть, Рэн, — сказала я, еле сдерживая слезы радости.

Первая тревога от встречи прошла и я, наконец, вспомнила, что не видела брата почти год. Я крепко обняла его и улыбнулась, понимая, что ужасно соскучилась.

— Я тоже, — ответил Рэн.

Мне показалось, что в его голосе проскользнули какие-то странные нотки.

Я отошла от него и пригласила попить чай.

Брат с тревогой посмотрел на меня, но приглашение принял. Несколько минут мы молча пили чай. Я заметила, что Рэн очень странно посматривал на меня. Особое внимание он уделял моей шее, на которой висел легкий шарфик, закрывающий рабский ошейник. Мне не хотелось, чтобы Рэн видел его на мне, пусть и знает о его существовании.

— Как дела? — решилась спросить я первая.

Брат отпил немного чая и только после этого ответил.

— Все идет... неплохо. Устроился работать в крупную фирму и меня пару дней назад повысили в должности.

Я тепло улыбнулась брату и покивала головой:

— Ты молодец. Я очень в тебя верю.

Брат поджал губы и откинулся в кресле.

Что-то было не так.

Он молчал, а я сгорала от любопытства и тревоги.

Рэн чего-то недоговаривал. И чувствовало мое сердце, что ничего хорошего ждать не придется.

— Дарин, я не успею отдать долг, — решительно сказал Рэн.

Улыбка медленно сползла с моего лица.

— Что? — хрипло спросила я.

Брат недовольно пожевал губы, словно бы его ругали.

— Подожди, — встряхнув головой, сказал я. — Стой, два года еще до выплаты. Может, все еще будет хорошо.

Рэн раздраженно выдохнул.

— Дарин, долг ОЧЕНЬ большой, ты понимаешь. Я боюсь, не потяну.

Мне хотелось ему сказать, что все будет хорошо. Ведь я тоже вношу свою лепту в оплату красивой жизни, которой мы захотели.

— Прости, — немного суховато сказал он. — Я буду стараться отдать долг, правда. Я просто хочу предупредить, что велика вероятность того, что не получится.

Мне резко стало не хватать воздуха.

— Настолько все плохо, — онемевшими губами спросила я.

Рэн с сомнением посмотрел на меня. И, кажется, я догадывалась, о чем он подумал.

— Ты меня никогда не поймешь, — глухо сказал он. — Я ради тебя впахивал на двух работах. И сейчас впахиваю, чтобы отдать долг.

Он поддался вперед.

— Просто мне интересно, надо ли вообще мне это делать? Я приехал навестить тебя, чтобы поддержать и сказать, что все будет хорошо. Рассказать о том, что я устроился на хорошую работу.

Рэн хлопнул в ладоши и пожал плечами.

— Я приезжаю и что вижу. Моя сестра сидит и пьет чай из дорогих фарфоровых чашек. Как же ты хорошо устроилась в жизни. Конечно же, сначала сидела, свесив ножки на моей шее, а теперь сидишь тут и ничего не делаешь целыми днями! Наверняка, ешь с золотых блюдец! В ответ нужно быть только поласковее с Вихо!

Я дернулась, словно бы мне дали пощечину.

На душе стало так холодно и мерзко. Хотелось рассказать, как на самом деле обстоят дела. Высказать всю правду, не смотря на то, что Рэн прекрасно знал, что отдает меня Вихо, будучи нетронутой молодой девушкой, которая даже институт не смогла закончить из-за этого рабства. Но не могла, потому что по всему дому висят камеры и мне не хотелось, чтобы Вихо все узнал. В этом случае мой план порушиться, как карточный домик.

Я потянулась к шее и, не отводя взгляда от Рэна, сдернула шарф и бросила на стол, отчего его край попал в мою чашку и тут же промок.

Взгляд брата стал немного испуганным.

— Значит, тебе бы было легче, если бы ты увидел меня избитой? — холодно поинтересовалась я. — Со сломанными ребрами? Или порезанной?

На лице Рэна отразилось сомнение. Его взгляд то и дело перебегал от пола к ошейнику и обратно.

— Может, было бы лучше, если ты меня увидел почти инвалидом от издевательств? Или с разорванным влагалищем?

Я говорила спокойно, словно бы не о себе вовсе. И внимательно следила за реакцией брата. От последнего моего примера, но бросил на меня смущенный взгляд и отвел глаза.