Тень колдуна

- Привет, - сказал он с еле заметным сарказмом. Потрясенная парочка обернулась, едва не запутавшись в широком плаще Катамарки.

- Слава богам! - разразился причитаниями Йоль. - Мы здесь блуждаем уже целую вечность, я не боюсь в этом признаться, и в ужасе от всех тех бед, что на нас обрушились, Ганс.

- Вообще-то мы здесь уже два дня, - сказал Катамарка, который был все так же щегольски одет в синие штаны и белую складчатую тунику, поверх которой красовалась красная безрукавка, расшитая спереди золотом. Оба, разумеется, были вооружены кинжалами и мечами.

- Неужели два дня? - сухо переспросил Ганс.

- Чего у меня не отнять, - сообщил граф тоном человека, читающего лекцию перед большой аудиторией, - так это безупречного чувства времени. Почти сверхъестественного. Это можно сравнить разве только с вашими уникальными способностями.., прятаться в тени.

- А как вам удалось проникнуть за барьер?

- Почти сразу же после того, как вы оказались запертыми по ту его сторону, я понял, что его нельзя открыть. Тогда я пошел прямо в.., кабинет Корстика. Я полагаю, вы его помните?

- Я его помню, - сказал Ганс ровным, как поверхность пруда, голосом.

- Там-то я и нашел то, что ожидал найти, - продолжал Катамарка в той же претенциозно-назидательной манере, которая наверняка нравилась его матушке, если у него таковая имелась. - А именно другой путь сюда. Личный потайной ход Корстика: коридор и цепь лестниц. Тот вход, которым воспользовались вы, помимо барьера, оснащен еще и ловушками. Любой преследователь может потратить многие часы или даже дни в попытках разрушить железную баррикаду, а за ней его ждут заколдованные смертельные ловушки. Едва ли один человек из двадцати сможет выжить при встрече С ними...

Словом, видите ли, я знал, что сам не отношусь к таким людям, а вы, я уверен, относитесь.

- Интересная мысль, - сказал Ганс. - Откуда такая уверенность?

- Я на это рассчитывал, - откликнулся Катамарка. На его губах мелькнула улыбка, и он торопливо продолжил:

- Путь из кабинета Корстика оказался совершенно безопасным. Но вот чего мы не учли, так это размеров проклятого лабиринта! Мы предполагали отыскать вас довольно быстро. Но вам известно, как обернулось дело: вы пробыли здесь лишь немногим дольше, чем мы.., но постойте! Кот! Как мог сюда попасть кот?

- Может, он прорыл ход в стене, чтобы присоединиться ко мне, - сказал Ганс, незаметно оглядываясь кругом. Не увидев того, что искал, он заключил, что Глаз моргнул. Шедоуспан не забыл слов: "Я на это рассчитывал" - и того, что они означали: что граф Катамарка недвусмысленно желал подвергнуть своего посланца смертельной опасности, которая, как он рассчитывал, не сможет убить его. Другими словами, он осознанно рисковал чужой жизнью.

- А может, я выбрался, - небрежно продолжил Шедоуспан, - и вернулся назад. За вами, разумеется, потому что я так по вас соскучился!

Йоль выглядел потрясенным.

- Ах, спасибо Тулсе, - выдохнул он. Он выражал благодарность не Гансу, но какому-то неизвестному богу. - Значит, ты знаешь, как выбраться отсюда!

Шедоуспан внезапно нахмурился. Он подошел поближе.

- Но.., вы оба обросли щетиной! Йоль машинально провел рукой по подбородку, его хозяин, напротив, не выказал смущения.

- Мужчина может побриться кинжалом, - сказал Ката-Марка, - но без воды он этого сделать определенно не сумеет! Я надеюсь, что наша небритость не задевает твоего взора, Ганс.

У Ганса не было времени реагировать на сарказм. Он мог предположить, что Йолю, возможно, не удалось побриться за истекшие два дня. Но Катмарка? Никогда! Да и Йолю граф вряд ли разрешил бы так обрасти. Но тогда...

- Так вы и впрямь пробыли здесь два дня?!

И граф, и его человек заморгали. У обоих возмущенно вздернулись подбородки. у Катамарки, разумеется, повыше.

- У тебя есть основания не верить нам, Ганс?

- Но тогда.., вы даже не слышали про Джемизу! Ганс видел, как Йоль посмотрел мимо него, словно ожидая увидеть ее, и в этот момент он поверил им; поверил людям, которым, как он знал, нельзя доверять. Даже реплика Катамарки: "А что, ты привел ее с собой?" - была уже излишней.

- Она мертва, - бесцветно сказал Шедоуспан. - Она была убита. Обезображена. Это ужасно. Ее замучили до смерти, там, в трактире, где вы остановились. - Наблюдая за ними, он поверил, что их отвисшие челюсти и остекленелые глаза были следствием настоящего потрясения от услышанного. Я нашел ее там и был арестован. Кто-то сообщил Красным, - он указал вверх. - Мне очень жаль, но они ищут вас. Маг, который работает вместе с городской стражей, доказал, что это сделал не я, но доложил, что обнаружил там ваши следы: ауры или что-то в этом духе. Естественно, они решили, что вы убийцы.

Катамарка покачал головой; его лицо по-прежнему выражало ужас и недоверие.

- Естественно... - пробормотал он. - Бедная девочка! Мы даже не... Ганс? А что ты думаешь?

- Я не знаю, что думать. Она была в ваших комнатах, и я, естественно, предположил, что это сделали вы. Я ведь не так уж хорошо вас знаю, поймите. И потом, я видел вас у нее, А теперь. черт! Я не могу не верить, что вы пробыли здесь все это время. Дольше, чем пробыл я!

- Да, - кивнул Катамарка. - Дольше, чем вы, и на нас нападали всякие твари и чудища. Джемиза.., она пришла, чтобы жить со мной. Я не собираюсь ни осуждать, ни хвалить несчастную девочку. По-моему, она была готова жить с любым мужчиной, у которого есть деньги. Иными словами, если бы вы предложили ей переехать к себе, ее не было бы на месте, когда я.., пришел навестить ее. - Он покачал головой. - Мне жаль, Ганс. Я не нахожу слов. Не похоже на меня. - Он откашлялся, и Ганс впервые заметил, что Катамарка выглядит смущенным. - Она.., мне нравилась. Она заставила меня почувствовать.., она мне нравилась. Кто же мог... - Он отвернулся, продолжая качать головой.

Ганс с Йолем стояли молча. Ждали. Ганс тоже испытывал непривычное смущение, словно оно передалось ему от Ката-марки. Ганс понимал, что многие люди на публике надевают определенную маску, чтобы спрятать свою внутреннюю сущность. Теперь он понял, что такую же маску носил и Катамарка; этот человек вел себя так, как считал необходимым для своего аристократического положения, создав себе внушительный облик и выработав особую манеру говорить. Несомненно, слова о том, что ему нравилась Джемиза, дались этому человеку нелегко.