Роркх-2

— Все в порядке. Ты не мог знать об этом. Но все должны понимать, что пока у нас нет возможности устранить Джекса изнутри. К нашему счастью, этого и не требуется. Теперь перейдем к малышам. Расскажи, что вы знаете об игроке.

Человек в бордовом костюме поерзал в кресле, когда на него устремились взгляды всех присутствующих. Его гильдия вступила в Совет Тринадцати всего год назад. После того, как Расвы, совместно с Пилигримами истребили гильдию Вечных. Истребили в Роркхе и прижали в реале. Какая ирония. А вот вам еще одна ирония. Глава Багровых ходит в черном, а глава Теней предпочитает красные тона.

Но с тех пор, как его Каста оказалась одной из Чертовой Дюжины, Страборог, глава гильдии, старался лишний раз не отсвечивать на собраниях. Лишнее внимание этих людей пугало его до костей. Но не в этот раз. Сейчас молчать было нельзя. Ведь он может оказаться весьма полезен Первому, чем заслужит его уважение и поднимет себе репутацию.

— Игрока, владеющего Стрелком, зовут Арч. Это полный ник, но он действительно котенок, как уже было сказано. Четыре партии тому назад, он вышел на одного из моих. Причем вышел в реале, пусть и не напрямую. Попросил ханта на одну партию. Как вам известно, за этим событием последовало другое. — В комнате послышались смешки. Историю, как Расвы вычистили схрон Касты Теней, обсуждали весь последний месяц. — Так что, к этому игроку у нашей гильдии есть личные счеты.

— Переходи к делу, Страб.

— Кхм, так вот. У меня имеется выход на него в реале. Мы пасли его квартиру, пока ожидали разрешения от Первого. Хотели разобраться с молокососом по старинке. Свести счеты. Но сначала нас опередили Расвы. Утащили его в свою нору. А сегодня узнаем, что он связан со Стрелком. Тем не менее, мы по-прежнему можем выйти на него в реале.

— Ясно, — произнес Первый. — Пусть твой человек держится рядом, но не отсвечивает. Никаких резких движений без приказа. Но если потребуется, будет хорошо, если твой человек сможет выманить игрока из штаба Расвов.

— Я все организую. Они и так друзья. Станут еще ближе. На сколько нам известно, Арч пока ни о чем не догадывается.

— Хорошо. Я буду иметь ввиду данный ресурс. Только постарайся в этот раз не облажаться, Страб. Снова. А теперь перейдем к остальным вопросам.

Глава 1. Ну все, ты огребаешь

Я очнулся, когда меня волокли под руки. Тело не слушалось. Я не чувствовал ног. Перед глазами мелькала разноцветная плитка. Все плыло.

Я пытался вспомнить хоть что-то. Где я? Как я здесь оказался? Что вообще происходит? Мысли путались. Боль набатом отдавала в виски. Меня приволокли в какое-то темное помещение. Дышать было тяжело. Я пытался двигаться, но кто-то крепко держал мои руки. Меня посадили на стул. Я больше не шевелился, стараясь сосредоточиться на своих мыслях. Не получалось. Боль не давала мне собраться.

Кажется, я что-то чувствую. Холод. Я скосил взгляд. Босые ступни стояли на холодной плитке какого-то мерзкого оттенка. От этой картины захотелось блевать. Меня скрутило, но живот оказался совсем пуст. Я попытался дернуться, но не получилось. Перед глазами все плыло, но если не делать резких движений, то объекты приобретают формы.

— Вы меня слышите? — Голос раздался, словно из-под воды. — Вы понимаете, что я вам говорю?

Я хотел ответить. Хотел что-то спросить. Но из открытого рта лишь потекла тонкая струйка слюны.

— Вколите ему немного адреналина. Пусть придет в чувство.

Я сидел смирно. В какой-то момент окружающий мир замедлился, переставая плясать хороводы. Отлично. Я знаю слово «хороводы». Не помню только, что это значит.

Я попытался осмотреться, но тут было слишком темно. Я только смог разглядеть, что у меня больше нет рук. Сначала мой разум затопила волна паники, но потом я понял, что могу ими немного пошевелить. Я чувствую пальцы. И кисти. Но что-то мешает мне двигаться. Похоже, меня связали чем-то белым.

— Вы меня слышите? Можете говорить?

Я не видел того, кто задавал вопросы. Он был где-то рядом. Но все терялось в полумраке теней. Холод змеей полз по босым ногам. А боль стучала в виски, распространяясь по всему телу вниз. Мне казалось, что меня сейчас разорвет.

— Где я? — кажется я все-таки смог прохрипеть какие-то звуки.

— Вы не помните?

— Ничего. В голове туман.

— Вы не помните, как попали к нам?

— Нет.

— Ясно. Вы находитесь в психиатрической лечебнице. Меня зовут доктор Стоун. А вы мой пациент.

— Нет. Зачем? Зачем я здесь?

— Все просто. У вас помешательство. Вы больны, а мы вас лечим. — зашуршали какие-то бумаги. Их шелест отдавался мигренью в моей голове. — Когда вы к нам поступили, то утверждали, что живете в двух мирах одновременно. В Роркхе и «реальном» мире, как вы выразились. И еще имеются сведения о запущенном раздвоении личности. Скажите, с кем я сейчас разговариваю? С Джексом Шоу или… Арчем?

Эти вопросы продолжались слишком долго. Это вообще больше походило на допрос, нежели на диалог. Потому что ответов у меня не было. Я пытался отключиться несколько раз. Но очередной укол вновь и вновь приводил меня в чувство. С каждым разом в голове немного прояснялось. Тогда я начал периодически закрывать глаза и молча пускать слюну на пол. В моем состоянии это было не трудно. И получал очередной укол адреналина. Но после пятого халява закончилась. Док сообразил, что от меня мало толку. И снова перед глазами мелькает блевотная плитка. Меня снова куда-то тащат. Кажется, в этот раз я реально отключился.

Я сидел в квадратной комнате, со стенами, оббитыми каким-то мягким материалом. Таким же был и пол. И, возможно, потолок тоже. Но единственная лампа мешала рассмотреть точно. Зато ее тусклого света хватало, чтобы выхватить вездесущие грязные разводы в некогда белом помещении. Словно кто-то щедро плеснул ржавчины на стены.

Я сидел и пытался вспомнить. Тело уже начало слушаться, но ходить все равно было трудно. А вот в голове сплошной туман. Память возвращалась обрывками. Импов доктор мучил меня вопросами около часа. Но от этого все стало еще запутанней. Я помнил Роркх, помнил реальный мир. Помнил Джекса и Арча. И обоих действительно отождествлял с самим собой. Но что-то важное постоянно ускользало от моего внимания. Не хватало какого-то кусочка пазла. Я чувствовал, что стоит мне найти его, и картина сразу выстроится в логическую цепочку. Все станет просто и понятно, как было раньше.

А когда было это самое раньше? Я не знал сколько нахожусь в этом месте. С момента, как я очнулся, прошло несколько часов. Но сколько времени я провел в больнице до этого? Чем они меня пичкают? Как лечат? Почему в голове такой бардак?

Охранники периодически ходят по коридору. Я слышу их мягкие шаги. Но они внушают мне лишь отвращение. Такое же чувство я испытывал и к самому доктору. Не знаю, что плохого они мне сделали, но я инстинктивно сторонился всего персонала больницы. Да и само место внушало мне страх. Я чувствовал, что не должен быть здесь. Я не мог добровольно сюда прийти. Но уверен, что так оно и было. Я помню, что сам зашел в это здание. Я был не один, это точно. Но силой меня никто не волок.

Голова нестерпимо болела, когда я пытался хоть что-то вспомнить. Но я не сдавался. Эта боль не туманила мой разум. Как раз наоборот, она позволяла мыслям становиться четче. Обретать очертания и формы.

Послышался топот ног где-то снаружи. Чьи-то голоса. Они раздражали. Мешали сосредоточиться. Я хотел бы ударить себя, чтобы почувствовать больше боли. Но мои руки были связаны смирительной рубашкой. Тогда я начал биться затылком о стену. Получалось слабо. Материал стен хорошо гасил удар. Я пробовал биться сильнее и тогда почувствовал. Боль пронзила всю голову, застилая разум багровой пеленой. Но это было вызвано не ударами, а простыми резкими движениями головой. Я продолжил интенсивнее. Потому что в голове начали всплывать обрывки воспоминаний. Имена, фразы, образы, места. Какие-то твари, какие-то люди. Я не мог увязать это все воедино, но каждый образ вызывал целый поток чувств. Радость, спокойствие, тоска, ненависть, страх, уверенность. Я пытался разложить все по полочкам в голове. Каждый резкий удар о стену добавлял этой картине моего сознания какое-то очередное яркое пятно. Осталось только понять и осознать все полотно целиком.