Линия Горизонта

Терон Аассен вообще по жизни не стеснялся. Вообще. Юлиса Эридис, Гардария Эридис. Один из библиотекарей, видя с какой тщательностью Третий Наследник к делу подошел, рассказал то ли байку, то ли слух имеющий под собой основания, что товарищ Аассен захаживал даже к императрице. Первой Императрице, Данарии Эридис. Муж-то у Первой Императрицы ко времени появления Терона уже отлетел пеплом по естественным причинам… Между делами амурными Терон Аассен наладил плотное взаимодействие дварфов и Империи. Про Эло уже упоминалось… Про маток тоже. Кстати, город Эридис, оказывается, раньше назывался непонятным для местных словом «Сталинград». Скромненько так, ага.

А еще Терон буквально боготворил Первую Императрицу. И зная, кто он такой… Немудрено, что Данария Эридис не только смогла вырвать власть, но и несколько лет вела разумных на войну против других разумных. Это на Земле такое в порядке вещей. А здесь подавляющему большинству, даже военным, требуется переступить через себя. Теперь Аринэлю стало понятно удивление главы насчет его знаний смертоубийства себе подобных. А также с чего его осторожно расспрашивали после мятежа, как он себя чувствует.

Так вот, не раз попадались натуральные оды, написанные рукой Терона в сторону Данарии Эридис. Интересно, как на это реагировала Юлиса Эридис? И то, что ее парень спит с ее мамой… Видимо, как-то договорились.

Терон не раз и не два говорил о том, что его идеи — это развитие идей Первой Императрицы. И если это так, то Данария Эридис действительно была гением. Сами посудите, заложить в головы своим детям, родственникам и массе окружающих, что Алестис — это не просто самый знатный Род, а Род предназначенный для управления, при этом поставить жесткий императив на то, что власть для Алестис — это инструмент и не более того… И буквально вколотить это так, что даже через несколько поколений это проходит красной нитью в думах членов правящего дома. После этого Аринэль несколько по иному взглянул на действия Юлисы. А еще, все Алестис считают обязательным условием существования прохождение службы в армии. Именно службы, то есть нахождения в боевых подразделениях. А в пример им ставят опять же Первую Императрицу, Терона Аассена, Вторую Императрицу… Гардарию Эридис, погибшую при атаке матки. Оказалось, что члены правящего дома на регулярной основе жертвовали своими жизнями. Кстати, у Юлисы в спальне висело то платье, в котором она была, когда активировала Квематор. Точнее то, что от него осталось. Обгорелые тряпки, если говорить прямо. А теперь внимание, Антария ей завидовала. Отсюда у Тари комплекс неполноценности. Типа, не такая крутая, как сестра.

— Белые вершины, кого я вижу! — путь к двери в тамбур купола преградила дроу.

— Здравствуй, Наяра, — тепло поздоровался Ари. — Как видишь, только прибыл, сразу к тебе.

— Вот дошутишься ты, Аринэль, — женщина вздохнула. — И в самом деле к нам прибудешь. Тем более, судя по количеству твоих баб, за тебя можно особо не бояться в этом деле.

Пока она говорила, Наяра успела ощупать Ари. Здесь можно было бы усмехнуться насчет того, что Аринэль при этом держал отстегнутый от пояса кракемарт в руках… Вот только еще две горные воительницы молча держали его на прицеле. А Наяра ни разу не загородила сразу обеим сектор. Ну и, похоже, дроу не собираются снижать уровень паранойи.

— Надо было тебе не в Академию, а к нам ехать, — произнесла с усмешкой Наяра, принимая оружие Аринэля. — Клянусь, за время третьей смены все время бы новые были.

— Ант меня забери, Наяра! — якобы задумался Ари. — А может все-таки рвануть?

— Иди уже, герой-любовник! — как-то слегка натужно рассмеялась Наяра.

И добавила ускорения ладонью пониже спины.

— Что вы себе позволяете?! — буквально взвизгнул Ари…

И ухмыльнувшись, смерил женщину оценивающим взглядом.

Когда за парнем закрылась дверь, к Наяре подошли те двое стрелков.

— Сайхога мне в пещеру, — глухо произнесла Наяра. — Нихрена не поменялось. Надеюсь, ничего не случится.

Дверь тамбура снова открылась. И наружу вышел десяток, который нес караул под куполом.

— А по-моему, стало еще хуже, — произнесла одна из стрелков, смотря на лица сослуживиц.

Атэёль немного изменилась. Или много, это как посмотреть. Она уже не производила впечатления памятника на погосте. И да, оказывается он соскучился по тем ощущениям, которые бывают рядом с ней. Губы сами раздвигаются в улыбке.

— Почему вы разумные иногда выглядите в минуты радости так, — раздался тихий голос сбоку. — Словно вам грустно?

Аринэль скосил глаза. Атэёль, а точнее интерфейс, стояла рядом.

— Потому что ничего не вечно, Атэёль, — ответил Ари. — И даже самое прекрасное время проходит.

Атэёль абсолютно бесшумно прошла, хотя скорее надо говорить, переместилась вперед. Встала прямо перед Ари, подняла голову.

— Мы не понимаем, — произнесла Атэёль, при этом внимательно смотря в глаза Аринэля. — По расчетам из тех сведений, которые были известны и даже тех, которые стали известны позже, люди должны были погибнуть. Когда они высадились в Вендорусе, Единение вывело несколько вариантов развития и ни в одном не предусматривалось выживания вида. Через семьдесят лет передовые отряды Империи Дакветор вышли к Оэнну. Еще через десяток лет был заложен замок Тэйдэяхан.

— А потом Терон Аассен явился в Эло с артефактами, — вставил Ари.

— Это самое удивительное, — произнесла Атэёль. — Потомство от элоринов и людей бывает. Нечасто, но бывает. За редким исключением, такие дети — выдающиеся разумные.

— Только не говори, что это стало настоящей причиной согласия Единения, — спросил Аринэль.

— Причины там были вполне прагматичные, — улыбнулась Атэёль. — Но и эта там была в том числе.

— Вообще-то, если подумать, такая причина тоже вполне в логичном поле, — задумчиво произнес Ари, смотря на дроу. — Юниты получаются сильнее, умнее.

— Среди них много одаренных, — добавила Атэёль. — Сильных одаренных. Как прошло твое путешествие, мой Хранитель?

— Все хорошо, — улыбнулся Ари. — Отдохнул, загорел. Знаний набрался.

— Женщин прибавилось, — поддакнула Атэёль.

— Нам, белко… эм, скажем так, дышащим существам, трудно побороть инстинкт размножения, — усмехнулся Аринэль. — А у тебя как дела?

— Восстановление идет хорошо, — ответила дроу, повернувшись в сторону… себя. — Заменено треть… коры. И листьев удалось восстановить немного.

— Да я вижу, — произнес Ари, смотря на мэллорн. — Только я твой Хранитель, Атэёль. Мне можно говорить… без перевода.

— И это, честно говоря, главная тема, которая меня интересует, — Атэёль снова посмотрела на Ари.

— Да, я помню, — улыбнулся Ари. — Но тебе знаком термин «преждевременного знания»?

Дроу несколько мгновений молча рассматривала его.

— Идая элвари оончи сия дамманэ (Живой говорит мне о знании), — произнесла Атэёль и покачала головой.

— Все когда-то бывает в первый раз, — чуть улыбнулся Аринэль. — Но есть и то, что я хотел узнать.

— Хм, спрашивай, мой Хранитель, — произнесла Атэёль. — Иногда вопрос говорит больше, чем ответ.

— Ага, — Аринэль несколько мгновений укладывал в голове слова во фразу. — Вопрос такой. Тот порядок действий, который в тебе заложен. Он для всех мэллорнов в основном одинаковый или есть значительные различия?

Дроу стоящая перед парнем мигнула. В смысле, не глазами, а вся. То есть на краткий миг изображение пропало. А потом словно замерзло. И вовсе исчезло.

— Теперь я понимаю, Хранитель мой, — перед Ари появился слегка светящийся шарик. — Почему у тебя так много женщин.

— Ой, Атэёль, поверь это вообще не критерий, — вздохнул Ари. — Кстати, наше соглашение все еще в силе?

— Конечно, — шарик дернулся. — Я же понимаю, что при утечке… знаний, наше сотрудничество прекратится. И это ответ на твой вопрос. Живые очень различаются. Даже одной расы. Единение видит в этих различиях условия успеха видов. Поэтому была инициирована методика ограничения обмена информацией. Наш с тобой случай не единичен.