Страница 2 из 4
— Говори, — повторил он, верхняя губа дрогнула, показав волчьи клыки.
Отпил.
Выпил стакан в три глотка.
— Если нас не размажет шторм и не догонят, ты вернёшься домой.
Никакого отклика. Гортхаур медленно — слишком медленно даже — наливал стакан заново.
— Если размажет, то беспокоится будет не о чем. Если догонят, то если повезёт, уничтожат всех, если не повезёт, всех кроме тебя.
Второй стакан Гортхаур вылил в глотку винтом. Моро невольно задумался, где темный майя научился так пить. Его-то выучили здесь, перегонку при нем нолдор освоить не успели, некогда.
— Вас, — хмыкнул Гортхаур без вопроса в голосе.
— Три здешних сумасброда, которые ещё считают, что нужно спасать таких, как я или ты, и отвозить туда, откуда украли. И я, который может с такими, как я, выпить и поговорить.
— И ты, бессильное ничтожество. Слегка похожее на одного из сыновей Феанаро.
— Слегка похож, — согласился Моро.
Один раз троица уже чинила того, кого выбросила Сэтль. Его даже не пришлось воровать, Льяма выкупила из Загона за мелочь. Кири назвала это потом «реабилитация монтировкой и железобетонными подпорками», на которую они, слабые и малоопытные, честно потратили прорву времени, и то, что получилось, все равно уже не было похоже на себя прежнего. Тот даже домой возвращаться отказался, его высадили в первой попавшейся версии Арды, где ещё только начинались Годы Солнца и не слишком отличались уши эльдар.
Но Гортхаур пробыл «в гостях» недолго. Мог пройти от одного до трёх циклов повторов, смотря какой длины историю хотелось видеть Сэтль. Он точно не сломался — хоть в этом можно быть уверенным, когда речь идёт о Тху. Но ручаться за то, что он хорошо соображает, нельзя.
Осознавать себя любопытным наблюдателем было не особо приятно даже Моро, даже с воспоминанием о двух десятках лет ангбандских рудников. И все же теоретически даже любопытный собеседник здесь лучше, чем никакой.
— Спрашивай. Я отвечу.
Гортхаур отставил стакан и деловито ухватил его за горло. Стиснул. Оскалился. Было немного страшно, и в то же время это словно не с Моро происходило.
— Почему ты ещё жив? — спросил он с очень деловитым интересом.
— На мне их защита.
— Чем ты за нее заплатил? Телом? Искусством? Службой? Унижением?
— Мой мир рухнул, — говорить было неудобно, но не больно. Моро чувствовал, как когти пытаются впиться в его горло и вязнут в невидимом панцире.
Он был надёжно защищён. Всегда здесь — чужими силами. Всегда.
— Рухнул и снаружи, в действительности. Не в видениях. И внутри меня.
— Это не плата!
— Это причина. Отпусти, и я расскажу больше.
Гортхаур разжал руку… Не сразу и с трудом.
— В нашей Арде когда Второй и Третий дома нолдор перешли через льды и пришли в Митрим, мы узнали, что погибли двое детей Нолофинвэ. Аракано и Финдекано. Начались стычки между эльдар.
— Хм.
— Майтимо оставался в плену, Макалаурэ рассылал разведчиков, ища способы освободить его. И тут бесследно исчезли Амбаруссар. В тех местах видели чужаков странного вида. И больше никаких следов.
— Так.
— И тогда, придя в ярость, Макалаурэ собрал всех, кого смог, и повел на Ангбанд. Освобождать Майтимо. Ему это удалось. Но почти все его воины погибли или попали в плен, спаслись лишь старшие с небольшим отрядом.
…Даже здесь Моро не стал говорить, что спасением Майтимо все равно был обязан не им, а Финдарато. Что средние братья могли остаться живы, потому что, пока верные Феанариони бились о стены и ворота, теряя жизни, Финдарато уже шел по скалам. Но Тху ни к чему знать лишнего.
— Старшие Феанарионы были живы, но почти обезумели. Один от страдания, и второй — от цены его свободы. Вражда Домов исчезла, потому что от Первого дома осталась горсть раненых и два отчаявшихся.
На лице Тху промелькнуло удовлетворение. Он явно плохо владел собой.
— Прошло больше двадцати лет, войска Ангбанда осадили Хитлум, ставший крепостью нолдор. И в этот момент снова появились чужаки. Трое других чужаков, которые вернули Амбаруссар. Они обладали невероятной силой. Они уничтожили войско Ангбанда, нескольких балрогов, и выпустили всех пленных из рудников.
— И тебя, — усмехнулся Гортхаур.
— И меня. Я был любопытен. Я пришел к ним с вопросами, так как боялся их меньше, чем темных. Их ответы уничтожили все мои знания о мире. Арда виделась центром мира, а стала задворками вселенной, одним из множества похожих миров, между которыми бродят полубезумные Скитальцы, и любой из них превосходит в силе Валар.
— Ты захотел примазаться к этой силе.
— Я захотел знать, как устроена жизнь на самом деле. И потребовал взять меня с собой. Они радостно согласились Однажды я пожалел об этом сильнее, чем об Альквалондэ.
Остаток перцовки Тху вылил в глотку прямо из бутылки.
— Так ты раб или наложник? — оскалился он.
— Я пока ещё друг, беспомощный и нуждающийся в защите, как ребенок. Потому что таким, как мы, не достичь их сил никогда и никаким путем.
— И зачем тебя держать такого?
— Пока они спасали нам подобных, украденных из дома, я был полезен. Но скоро они перестанут.
— Будешь умолять вернуть тебя домой?
— Нет. Легче жить среди чужих.
— Что они задумали, подсылая ко мне раба с такими россказнями?
Что ж, от Тху ждать доверия было наивно. Впрочем, объяснять Моро считал нужным без оглядки на такие мелочи.
— Не хочешь, не верь.
И тут корабль взвыл металлом и затрясся.
Моро уже привычно откатился в угол и заклинился там. Кири опять забыла об амортизаторах или мягких креслах. Увлеклась. Гортхаур в точности повторил его движения и оказался в углу напротив.
— Мы входим в шторм, — Моро привык объяснять спасаемым все наперед. Большинству бывало слишком плохо, чтобы вопросы задавать, а объяснения успокаивают. — От твоего мира нас отделяет пояс штормов, и его будут пытаться пройти, словно бы скользя по волнам и пользуясь их силой вместо того, чтобы противостоять. А я могу только ждать.
Замигал свет. «Оса» вела себя сейчас как материальный корабль, которому не хватает энергии — отключала все, кроме базовых систем. Льяма забирала все, кроме нужного для выживания пассажиров. Силу Кири и Джея, а с нею свет, тепло, иллюзию тяжести… Забирала, чтобы швырнуть хрупкий кокон материи между вихрями и скользить с одного на другой.
Может, стоило уйти в рубку, чтобы увидеть это в последний раз?
В темноте глаза Гортхаура засветились двумя лавовыми расщелинами. А потом он снова прыгнул, потому что ждать просто так Тху не собирался.
И в этот раз барьера не было.
Льяма убирала все лишнее. Вообще все.
С невнятным ругательством Моро рванулся следом, отталкиваясь от стен.
*
— Я себя каждый раз голой чувствую без силы, блин…
Джей дотянулся и погладил Кири по обтянутой комбезом заднице, но она только пнула его в ответ из своего кресла.
— Водка осталась?
— Только полбутылки.
— Была же ещё одна.
— Так хрен увидим, пока идём.
— Ну давай отвлечемся, что ли, стрёмно же.
— Закрой глаза и думай о прекрасной серферной капсуле, — посоветовала Кири. — И как круто будет каждому серфить самому. Зависть-зависть.
— Мы даже прототип будем строить ещё долго.
— Если они выложат в продажу технологии волнового рассекателя, будет быстрее.
— Так денег нет.
— Придумаем что-нибудь, — отмахнулась Кира. — Или сопрем.
— А если у нас потом сопрут результаты? То-то будешь орать.
— Ну, буду орать, а что делать…
Корабль заскользил боком, стены завыли вновь от напряжения, и тут фигура с золотыми глазами прыгнула на них из темноты.
— Мы тебя домой вернуть пытаемся, псих, — сказала сдавленно Кири, хватаясь за живот.
Джей жалобно булькнул и схватился сразу за горло.
— Идиот! — прошипела Кири, удерживая то, что выскальзывало из живота наружу. Кровью запахло очень сильно. Ей показалось, что по сторонам мелькают, словно в игре, символы жизненных показателей, стремительно обнуляясь.