Линии Леи

– Значит, и вы тоже?

– Ну а как бы ещё наши люди смогли вас заметить и прийти на помощь?

– Получается, мы следили за ними, они за нами, а вы наблюдали со стороны?

– Учитывая способности к обесцвечиванию, мы даже не стали бы пытаться задержать их вне метро. Здесь у нас есть свои хитрости, а там они просто растворились бы в воздухе. Вдруг, в самый неподходящий момент появляетесь вы и начинаете мозолить глаза посреди площади. Неужели вы думали просто так, голыми руками взять двух матёрых рецидивистов?

– Если бы вы мне сразу сказали, что это рецидивисты…

– Закоренелые. Эта парочка давно у нас в розыске. За ними тянется вереница очень неприятных историй.

– Диббук и Буньип?

Женщина опять стрельнула глазами, а майор скривился.

– Ну, Миша, язык без костей. Не следовало бы вам знать их имена. Поверьте, вам же лучше никогда их больше не слышать.

– Теперь уж поздно, привет Мише от меня, – хмыкнул я. – Чую, что Буньип и сам от меня ни за что не отвяжется. Знаю такой тип людей, он не успокоится, пока не добудет этот свой чёртов пакет.

– Пакет? – Виктор Петрович сделал стойку, словно спаниель на дичь. – А он всё ещё у вас?

– А разве он не у вас? – удивился я. – Вы же обыскивали вагон? Невидимки клялись, что не забирали. В общем-то, они из-за этого и устроили на нас засаду. Им нужен был пакет.

Собеседник кивнул и сделал пометку у себя в блокноте. Мой вопрос он в очередной раз не заметил, вместо этого ещё раз уточнил очевидное:

– Так вы не знаете, что было в том пакете?

– Нет. Если вы не прекратите игнорировать меня и не объясните, что происходит, то считайте, что я вообще ничего не знаю. Вызовем сюда адвоката и будем общаться со всеми формальностями, под протокол.

Майор шумно выдохнул и стал выбивать дробь ногтями по столешнице.

– Молодой человек, вы ставите меня в сложное положение. Конечно, вы понимаете, что я не имею права разглашать вам тайну следствия. Тем более, посвящать в неё адвокатов или иных посторонних.

– Слушайте, ну хватит уже, а? Что вы меня, как дурачка, за нос водите? Нет у вас никакого представления о следственных мероприятиях и процессуальных действиях. Если бы я сам два года в полиции не отслужил, и то принял бы вас максимум за опера, из отдела по кражам. На следователя вы никак не тянете. На кого угодно, только не на полицейского следователя.

Кажется, женщина в дальнем углу едва заметно улыбнулась.

– Что вы предлагаете считать тайной следствия? – продолжал я. – Невидимых гопников? Исчезающие вещи? Может быть, посадку в поезд прямо на ходу, сквозь закрытые двери? Или высадку на той же станции, причём, в том же направлении? Какой из этих фактов я могу разгласить, не рискуя оказаться в психушке?

Виктор Петрович укоризненно ткнул в мою сторону пальцем.

– Тем не менее, одного постороннего вы уже вовлекли в эту историю! И это едва не стоило ему жизни.

– А ещё я сегодня проехался в вагоне с рыбоголовыми монстрами! В поезде без окон и дверей, похожем на змеиную шкуру изнутри! И теперь мои часы показывают половину второго, а ваши – я ткнул пальцем в циферблат на стене – семь часов вечера! Но что самое интересное, вы всё это время ждали меня на перроне. Значит, знали, что происходит, но даже не попытались предупредить!

Собеседник изучил положение стрелок, посмотрел на свои наручные часы и немного их подвёл.

– Поймите, вам не стоит обо всём этом спрашивать. Узнав совсем чуть-чуть, вы подвергли себя смертельной опасности. Если бы я попытался вас предупредить, вышло бы намного, намного хуже. Поверьте, мы всячески старались предотвратить этот инцидент. Наш сотрудник спас ваши жизни. В конце концов, если бы не мы, вас просто придушили бы ещё в первый раз, там, в Крылатском. Так?

– По этому поводу у меня к вам отдельный вопрос. Вы же не просто так прискакали в депо с оружием наголо. Знали о готовящемся нападении на меня?

– Разве вы сами в тот день знали, что окажетесь в подобной ситуации?

– Значит, не знали. Вас кто-то предупредил. Кто, я должен знать!

– Нет! – он отрицательно качал головой. – Не нужно вам ничего знать. Я не хочу и не имею права раскрывать вам больше. По роду службы и для вашего же блага.

Мягкий женский голос прервал этот спор легко, словно гонг – поединок взмыленных боксёров.

– В разных мирах время течёт с разной скоростью, – произнесла женщина негромко.

Мы разом заткнулись и повернулись к ней. Она смотрела вверх, в потолок, словно и не к нам обращала фразу, а заговорила случайно сама с собой.

– Елена Владимировна, вы уверены?.. – начал было майор, но она лишь улыбнулась уголками губ и продолжила:

– Обычно путешествие по линиям Леи занимает много времени. Вот в чём причина отставания ваших часов. Евгений, верно?

– Да. А вы?..

– Моя фамилия – Вересаева.

Женщина повернулась, едва заметно кивнула мне и подождала, не последует ли реакция. Но мне её фамилия ни о чём не говорила. К сожалению для меня и, по всей вероятности, к огорчению для её обладательницы.

– Зовите меня Еленой Владимировной, – предложила она наконец. – Я не люблю фамильярности, она плохо влияет на дисциплину. А с ней в нашем ведомстве…

Вересаева не закончила, вместо этого затянувшись сигаретой. Я отметил, что дыма в комнате практически не было, хотя запах ароматизированного табака становился всё ощутимее.

– Так вот, Евгений, очень немногие путешественники могут найти в линиях Леи такой путь, чтобы время не потерялось. Диббук из таких, а Буньип – нет.

– Поэтому они смогли нагнать меня в первый раз, через несколько станций после Киевской?

– Правильно. И поэтому же вы сегодня потеряли несколько часов, выбираясь обратно к Выхино. Кстати, как вам это удалось?

Я уже открыл было рот, чтобы рассказать, но… Сердитое лицо рыжеволосой девушки на секунду появилось в моём воображении.

– Сам не понимаю, – выдавил я обтекаемый ответ. – Буньип сшиб меня с ног, а сам ушёл обратно, в вагон. Ну, в обычный вагон. Я прыгнул следом, но выпал сразу на платформу.

Ох, как тяжело врать такой женщине! Я убеждал себя, что не вру, а просто опускаю некоторые детали, однако же… Ох, как удивлённо она посмотрела на меня, подняв одну бровь!

– Ну что ж, допустим, хотя это и странно. Буньип проделал переход, чтобы оставить вас в мире, как вы их назвали? Рыбоголовых? Каким-то образом вы смогли воспользоваться его же дорогой и вернуться назад. Раньше никому из земных такое не удавалось. Наверное, это даже хорошо. Это ещё один плюс.

– Из каких это земных? Ещё один плюс к чему?

Вересаева сбросила холодную настороженную маску и примирительно улыбнулась.

– Видите ли, в чём дело. Наше ведомство обеспечивает безопасность московского метрополитена. Нет, не в том смысле, как это делает полиция или ведомственная служба безопасности. Мы, как бы поточнее выразиться, тесно сотрудничаем. Почти все их сотрудники, открою вам эту тайну, в гораздо большей степени наши сотрудники. И тем не менее, мы испытываем определённый кадровый голод.

Она коснулась языком губ, словно фраза про голод имела некий двойной смысл. Я сразу же вспомнил, что и сам ничего не ел с семи утра.

– Нам нужны такие люди, как вы, Евгений. С опытом оперативной работы. Ответственные, решительные, с хорошей реакцией и острой интуицией. А главное – думающие, способные анализировать.

– Нууу, – я замялся. – Вообще-то я не ведусь на лесть и работу не искал. У меня есть неплохая должность.

– Ой, да полно, – искренне рассмеялась Вересаева и так взмахнула рукой, что длинный цилиндрик пепла упал прямо на стопку документов. – Я узнавала про эту вашу работу. Признайтесь честно, вы киснете на ней, как прошлогодний кефир!

Я хмыкнул. Сравнение было очень точным.

– Евгений, – произнесла она ещё тише и наклонилась. – Соглашайтесь. После всего, что вы здесь сегодня услышали, отказываться просто глупо.

– Если я откажусь, вам придётся меня убить?

Она снова рассмеялась, искренне и без стеснения. Но когда снова склонилась в мою сторону, в глазах Елены Владимировны искрился лёд.