Страница 61 из 64
Делагерра вышел. Дрю смотрел, как за ним со слабым щелчком захлопнулась дверь. Лицо комиссара исказилось от ярости, из розоватого став серым. Рука, сжимавшая янтарный мундштук, дрогнула, и пепел просыпался на брюки с безукоризненно ровными стрелками.
– Черт подери, испанец, – процедил он, – думаешь, ты такой гладкий и непробиваемый сукин сын, что в тебе нельзя проделать дыру?
Комиссар Дрю вскочил, нервно стряхнул пепел с брюк и потянулся за шляпой и тростью; его ухоженные пальцы дрожали от ярости.
8
Затертая между Третьей и Четвертой улицами Ньютон-стрит славилась дешевыми лавками, ломбардами, игровыми автоматами и гнусными отельчиками, перед входом в которые мужчины, пряча глаза, сквозь зубы цедили тайные слова. Деревянная вывеска гласила: «Бильярдная Столла». Делагерра спустился по ступеням.
В темноте у входа стояли аккуратно застеленные столы, на подставке высились ровными рядами кии. Яркий свет горел в глубине помещения, и на его фоне виднелись силуэты склоненных плеч и голов, слышался рокот голосов. Делагерра пошел на свет.
Внезапно, словно по сигналу, стало тихо, и в тишине раздался треск шаров, глухой стук и финальный щелк битка, замыкающего трехбортный карамболь. Зрители снова загудели.
Делагерра остановился, вынул из бумажника десятидолларовую банкноту и клочок бумажки с липким краем, написал на ней: «Где Джоуи?», приклеил бумажку к купюре, вчетверо сложил ее и начал протискиваться к бильярдному столу.
Высокий бледный малый с аккуратным пробором и невозмутимым лицом мелил кий, изучая расположение шаров. Вцепившись сильными пальцами в край, он наклонился над столом. Гул мгновенно стих. Легким и уверенным движением игрок сделал удар от трех бортов.
Круглолицый малый, сидевший на высоком табурете, объявил:
– У Чилла сорок. Разрыв – восемь.
Высокий игрок снова намелил кий и лениво оглядел зал, не задержавшись взглядом на Делагерре. Тот шагнул к нему и сказал:
– Решил тряхнуть стариной, Макс? Ставлю пять баксов на следующий удар.
Игрок кивнул:
– Принято.
Делагерра опустил сложенную купюру на край стола. Мальчишка-помощник в полосатой рубашке потянулся к ней, но Макс Чилл небрежным движением оттеснил его, поднял банкноту, сунул ее в жилетный карман, буркнул: «Ставка на пять» – и склонился над столом.
Биток и первый прицельный шар разминулись в верхней части стола. Зрители зааплодировали. Макс Чилл передал кий помощнику и объявил:
– Перерыв. Мне нужно отлить.
Когда он скрылся за дверью туалета, Делагерра закурил и огляделся. Обычный сброд с Ньютон-стрит. Противник Макса Чилла – такой же высокий, бледный и невозмутимый – беседовал с маркером, не глядя на собеседника. Рядом с ним надменный красавец-филиппинец в ладно сшитом коричневом пиджаке попыхивал шоколадного цвета сигаретой.
Макс Чилл вернулся, взял протянутый кий, натер острие мелом, сунул руку в жилетный карман и, протянув свернутую купюру Делагерре, лениво буркнул:
– Сдача, приятель.
И почти без остановки сделал три карамболя подряд.
– Сорок четыре у Чилла. Разрыв – двенадцать, – объявил маркер.
Двое отделились от толпы и направились к выходу. Делагерра пристроился за ними. У подножия лестницы он остановился, развернул купюру и прочел адрес, нацарапанный ниже его каракуль. Затем смял листок и сунул в карман.
Внезапно что-то толкнуло его в спину.
– Стараешься ради приятеля? – гнусаво процедил неприятный голос – словно лопнула струна банджо.
Ноздри Делагерры дрогнули, нос заострился. Он поднял глаза на ноги идущих спереди и отраженный свет уличных огней.
– Как знаешь, – сурово процедил голос.
Делагерра резко рванулся в сторону, выкинул назад правую руку и схватил гнусавого за лодыжку. Пистолет, метивший в голову, ударил испанцу в плечо, левую руку пронзила боль. За спиной послышалось тяжелое дыхание. Несильный удар сзади сбил шляпу с головы Делагерры. Раздался тонкий яростный возглас. Испанец перекатился на спину, крутнул лодыжку, подогнул колено, вскочил – по-кошачьи ловкий и быстрый – и резко дернул лодыжку на себя.
Филиппинец в коричневом пиджаке рухнул на пол, пистолет качнулся вверх. Делагерра вышиб его из маленькой смуглой руки, пистолет отлетел под стол. Филиппинец лежал на полу, силясь поднять голову; шляпа словно приклеилась к сальным волосам.
У стола игра шла своим чередом. Если кто-нибудь и слышал необычные звуки, то выяснять, что стряслось, не рвался. Делагерра вытащил из кармана дубинку. Филиппинец зажмурился.
– А ну вставай, сосунок!
Голос Делагерры звучал холодно и равнодушно. Филиппинец встал, поднял обе руки. Внезапно его левая рука метнулась к правому плечу. Дубинка взлетела, направленная небрежным движением запястья, – и филиппинец заскулил, как голодный котенок.
Делагерра пожал плечами и усмехнулся:
– Ты угомонился? Некогда мне, желтозадый, в другой раз разберемся. Пошел вон!
Филиппинец отступил к столикам. Делагерра переложил дубинку в левую руку, правой нащупал в кармане пушку. Некоторое время он смотрел филиппинцу прямо в глаза, потом развернулся и взбежал вверх по ступеням.
Незадачливый филиппинец метнулся к стене и принялся шарить по полу в поисках пистолета.
9
Джоуи Чилл, рывком распахнувший дверь, держал в руке короткий, видавший виды пистолет без мушки. Он был невысок, крепко сбит, лицо усталое, напряженное. Ему давно не мешало побриться и сменить рубашку. Из комнаты несло едким звериным запахом.
Опустив пушку, Джоуи осклабился и отступил в глубину комнаты:
– А, это ты, фараон. Пришлось побегать, пока меня нашел?
Делагерра закрыл за собой дверь, сдвинул шляпу на затылок и со скукой уставился на хозяина:
– Я не обязан помнить адреса всех проходимцев в городе. Макс сказал.
Джоуи что-то буркнул, сунул пистолет под подушку, рухнул на кровать и уставился в потолок:
– Есть сотенная, легавый?
Делагерра оседлал стул рядом с кроватью и принялся медленно набивать трубку, с отвращением разглядывая наглухо закрытое окно, облупившуюся краску на спинке кровати, грязные, сбившиеся в комок простыни, замызганные полотенца, свисавшие с крючка рядом с раковиной, початую бутылку джина на комоде, под которую Джоуи подложил Гидеонову Библию.
– Отлеживаешься? – спросил испанец без интереса.
– Спорим, это стоит сотенной!
Делагерра не спеша вытащил бумажник, поднес к трубке зажигалку и с раздражающей медлительностью затянулся. Джоуи заерзал, искоса поглядывая на испанца.
– Ты – стукач первоклассный, Джоуи, я всегда это говорил, но сотня зеленых – немало для простого копа.
– Ты не пожалеешь! Если, конечно, ты не прочь докопаться до истины в деле Марра.
Взгляд Делагерры остановился и заледенел, он сжал трубку зубами. Он промолвил тихо и сурово:
– Выкладывай, я заплачу. Только смотри не промахнись.
Джоуи поднялся на локте:
– Знаешь девицу, с которой застукали Имлея?
– Только по имени. Фотографий не видел.
– Стелла Ля Мотт. На самом деле она Стелла Чилл, моя сестренка.
Делагерра подался вперед и облокотился на спинку стула:
– Продолжай.
– Это она подставила Имлея. Сдала за несколько доз героина узкоглазому флипу.
– Флипу? – резко спросил испанец; его лицо напряглось.
– Есть тут один чернявый красавчик, любитель вырядиться. Чертов пижон. Зовут Торибо, кличут Шальным. Жил напротив Стеллы, подсадил ее на героин. Подговорил накапать Имлею в стакан сонных капель, а сам сделал снимки портативной камерой. Уже потом Стелла раскаялась – что взять с бабы – и все рассказала нам с Максом.
Делагерра молча кивнул.
Внезапно Джоуи оскалился, показав мелкие зубы:
– А знаешь, что сделал я? Сел флипу на хвост и проследил его до шикарной квартирки Ааге в «Вендоме». Стоит это сотенной?
Делагерра медленно кивнул, стряхнул пепел в ладонь и дунул.