Страница 62 из 83
- Публика не стоит рублика, - поддакнул Сенчук. - Матросы - сволочь; носороги ученые как клопы, в своей шарашке толкутся...
- А чего толкутся?
- Я не знаю, что делается в их логове, - сказал Сенчук. - Может, молятся своему мусульманскому богу, может, сосут кальяны...
- А вы, как мне сообщили в Москве, оказывается, раньше плавали на "Скрябине"? - невинным тоном спросил Прозоров. - Только вот не знаю, в каком именно качестве?
- В достославную социалистическую пору? Под трепещущим на соленых ветрах алым стягом с серпом и молотом? - ничуть не растерялся старпом. - Представьте, помощником капитана.
- У капитана много помощников, - сказал Прозоров, намекая таким образом на уточнение нумерации.
- Третьим, вторым... - неохотно поведал старпом.
- Но вторыми помощниками на таких судах, насколько мне известно, назначались специальные люди... - позволил себе подполковник некоторую бестактность.
- Речь, насколько понимаю, идет о КГБ? - дружелюбно спросил Сенчук.
- Ну, в общем, да...
- Эх! - произнес старпом горестно. - В ту пору, голубь мой, все люди специальные были, весь наш героический народ. И как бы кто ни кобенился, а все мы из этого КГБ родом!
- Почему же? - возразил Прозоров. - А всякие диссиденты-мечтатели?..
- Были такие, - кивнул Сенчук. - Так они же полезную функцию выполняли, дурачки. Клапанов и сапунов. Излишек пара и смазочного материала выпускали. А в итоге - за что боролись, на то и напоролись. Как маялись в дерьме и нищете, как скулили из подворотен, так в подворотнях и остались. Со всеми своими добровольными обязанностями. Только на сей раз - обеспечивающими непреклонность демократии. Вот кто уж - специальные люди! Они всякому строю недовольны. А есть и вообще вечные революционеры. Профессиональные, как лысый Ильич говорил. Им что в райских кущах, что на сковородке адовой - все неймется! И вновь продолжается бой... Про них песня. Таких вот товарищ Сталин, который свою пирамиду по строгим геометрическим чертежам выстраивал, в первую очередь и кокнул. Всех вычистил во имя спокойствия общества. Ему народ-солдат был нужен, а баламуты с их вечной ленинской революцией ни к чему. И кстати, коли о КГБ, то появился в ту пору у санитаров-чекистов значок на рукаве - змея и пересекающий ее меч. Знаешь, что означала змея? Гидру революции, как прочитал я в трудах одного знающего дело человека.
- А после - в сталинской пирамиде все начало тухнуть, пошли газы, возросло давление, и пришлось создавать систему клапанов, - продолжил Прозоров.
- Управляемых! - поднял палец Сенчук. - Один пусть постоянно сифонит, другой прикроем чуток, а третий захлопнем лет на десять... Не страна, а саксофон, да? - Он от души расхохотался.
Цинизм старого опера, прекрасно знающего, что почем в каждом жизненном явлении, к дальнейшей откровенности Прозорова не располагал, тем более чужой откровенностью его собеседник привык пользоваться как разменной монетой. И с красным знаменем на баррикадах он Сенчука не представлял, однако без труда видел его распорядителем на похоронах павших героев и, соответственно, наследником их славы и нереализованных привилегий.
В дверь постучали.
Старпом неторопливо приподнялся, бутылку со стола убирать не стал и открыл замок.
На пороге стоял бледный от трудно сдерживаемой злобы араб.
- Почему не на мостике?! - с места в карьер заорал на старпома. - А!.. Вы изволите пьянствовать! Хорошо же проходит ваша служба! И за что, позвольте узнать, я плачу вам деньги? Срочно на совещание к капитану! И вы - тоже! кивнул в сторону Прозорова. - У нас чрезвычайные обстоятельства, а вы... Кстати! Кто отвечал за погрузку гребных винтов?
- Понятия не имею, - равнодушно ответил Сенчук. - Но обстоятельства трагедии представляю отчетливо.
- То есть? - насторожился Ассафар.
- Винты отлиты из превосходной, судя по всему, бронзы, - пояснил Сенчук. - А ее в России воруют даже с могильных монументов. Так что винты, полагаю, портовые работяги утянули в контору по сдаче цветного лома. За этими парнями нужен глаз да глаз! Не удивился бы, если они отвинтили бы и пропеллеры с нашей посудины.
- А почему же вы в таком случае не потрудились проследить... - Тут араб позволил себе крепкое словцо.
- Выбирайте выражения, мистер, здесь живут христиане, - промолвил Сенчук, неторопливо застегивая бушлат.
Араб, не привыкший, видимо, к замечаниям в свой адрес, устремил кинжальный взор в невозмутимого, как идол с острова Пасхи, старпома, но никакой реакции, кроме каменного безразличия, не получил и, проскрипев крепкими зубами, удалился прочь.
- Смотрите, уволят, - предупредил старпома Прозоров.
- Я не люблю хвастунов, - отозвался Сенчук, - но могу вас заверить, что, очутись Георгий Романович в отставке, эти горемыки-мореходы заблудятся в океане, как дети в лесу. И если, держа курс к Гренландии, упрутся в острова людоедов, удивляться будут все, кроме меня. Так что ссал я зигзагами с клотика на всяких арабских командиров! Ишь, заявился... Сам в себе не помещается! Решил мне гемоглобин попортить... Да умрет он с этой мечтой!
Совещание проводилось в кают-компании.
- Мы не можем управлять спуском батискафа, - сказал Ас-сафар, сидевший во главе стола, высоким, дрожащим от гнева голосом. - Я не знаю, каким образом вместо винтов в ящиках оказался металлолом, но уверен, в итоге выясню это... Кальянраман, что, если нам связаться с Норвегией и заказать новые винты?
Индус, сидевший с побледневшим лицом - видимо, после взбучки, отрицательно замотал головой в чалме:
- Батискаф американского производства... Там иные посадочные размеры. Которых, кстати, в документации нет. Нам придется обратиться к фирме-изготовителю.
Сидевший рядом с Ассафаром второй помощник Еременко, с лица которого не сходила обычная гнусная улыбочка, внезапно произнес:
- Я внимательно посмотрел ящики... Они едва ли вскрывались в порту. Нижние гвозди ржавые, а на верхних очень даже свежие отметины...
- Это что же - диверсия? - прищурился Ассафар.
Еременко, не поднимая на него глаз, пожал плечами. Произнес вяло:
- Думаю, очень скоро я дам вам на это ответ...
- Очень интересно, - ледяным тоном продолжил Ассафар. - У нас череда каких-то двусмысленных происшествий... Но с их природой мы разберемся. Итак. У нас нет рабочего батискафа, но мы восстановим его. Я принял решение. Судно направляется к Бермудским островам. К координатам утонувшего "К-219". Оттуда мы идем в порт Нью-Джерси, команде дается десять дней отдыха, мы принимаем на борт винты, запасную аппаратуру и возвращаемся в Норвежское море. Есть ли вопросы, господа?
- Увы, имеются, - промолвил Сенчук. - Если батискаф бесполезен, то зачем нужен крюк к следующей ядерной могилке?
Араб помолчал, презрительно щуря глаза и покусывая губы.
- Хорошо, я отвечу, - произнес терпеливым тоном. - У нас есть батисфера, обладающая свойствами батискафа. Она сможет самостоятельно, управляемая компьютером, спланировать на заданный участок поверхности дна.
- Почему же вы не хотите использовать ее сейчас? - спросил Прозоров.
- Потому что она предназначена для другого рода работ.
- То есть?
- То есть, - с неудовольствием продолжил Ассафар, - опусти мы ее к "Комсомольцу" - тросы и грузоспусковые механизмы не выдержат, и мы ее потеряем. И тогда к Бермудам будет плыть попросту не с чем.
- Таким образом батискаф предназначен для исследования "Комсомольца", а батисфера - для "К-219"? Где ею и пожертвуют, - вывел резюме Прозоров. Затем, недоуменно качнув головой, прибавил: -Дорогостоящий экспериментик!
- Наука, как известно, требует жертв, - оптимистически заметил Сенчук. И их становится все больше и больше... . Наступила пауза.
- Еще вопросы? - спросил араб.
- Я могу идти? - поднялся Сенчук. - Мне надо ознакомиться с метеосправкой, коли уж я взялся за обязанности вашего штурмана...