Отбор для чудовищ

Я извивалась как могла, стонала то ли от удовольствия, то ли от терзания. Сильная боль смешалась с не менее сильным наслаждением. И одно мешало властвовать другому. Я теряла силы в этой борьбе, тело покрылось испариной, боль начала побеждать. Наконец, император кончил и замер. И я лежала пытаясь понять я этому рада или раздосадована? Наверное, все же больше рада.

Император поднялся, быстро привел себя в порядок, оделся и двинулся к выходу.

Я собиралась только что корчить из себя невинно пострадавшую девственницу, что было вообще-то истиной, но увидев, что через секунду плакать будет некому, завопила:

— Нет! Стой! Ты не можешь вот так уйти!

Император повернулся ко мне со спокойным невозмутимым лицом. Это точно я с ним только что переспала?

Нужно было торопиться.

— Пожалуйста, я с ума схожу от одиночества! Можно мне с девочками увидеться? Очень прошу!

Помедлив секунду он слегка кивнул. И, так и не сказав ни слова, ушел.

Так Ксюшка, вот ты и стала женщиной.

Дождалась! Да не просто принца на белом коне, а самого императора на космическом корабле. И живу в самом настоящем дворце. И полные ящики украшений имеются, я некоторые даже примерила. Только кому в них показаться? И огромная комната с нарядами — гардеробная. Хоть целый день наряды меняй. Только можно и голой ходить: никто не увидит, и не холодно. Если честно, не считая момента проникновения, секс с императором мне тоже понравился, что тоже кажется плюсом.

Вот прямо все есть: дворец, украшения, наряды, отличный секс и, при этом, мужчина не кто-нибудь, а сам император. Чего же так сильно плакать хочется? Не выдержала. Разревелась в голос.

Порыдала, порыдала, да так, подвывая и всхлипывая, поплелась на кухню. Секс сексом, а обед по расписанию. Тем более, мелькнула мысль, не все так плохо, он девочек обещал. Кивнул же!

И как его зовут, интересно?

Глава 6

Я лениво пропускала воду сквозь пальцы, сидя на бортике фонтана в холле, когда услышала посторонний звук. Прошло два дня после нашей близости с императором и все это время я провела в полном одиночестве.

Выбежав на улицу, увидела приближающееся летящее такси, такое же, как то, что доставило сюда меня. Приземлилось, дверца открылась и оттуда вылез большой серый куль.

Дверца закрылась и такси улетело. Куль заговорил Маринкиным голосом:

— Сними с меня эту, блин, паранджу.

Я стянула серую ткань и увидела свою подружку с двумя большущими сумками в руках.

От счастья завизжала, как ненормальная, и кинулась ее обнимать.

Первый счастливый миг после похищения….

Через пол часа мы уже сидели на кухне, пили почти чай с почти пироженками и взахлеб разговаривали.

— Ты почему в этой серой тряпке была замотана? — с удивлением спросила я издалека, чтобы с чего то начать. Слишком много хотелось обсудить.

Маринка хмыкнула.

— Я, вообще, поражаюсь как меня в ящике под тремя замками к тебе не отправили. Если бы не твой император, меня бы даже не выпустили. Ты же ничего не знаешь! Наши Ленка с Наташкой такое учудили! Ой! Только мне запретили тебе рассказывать. Прости. — Прикрыла рот ладошкой Маринка.

— Кто запретил? — недоуменно спросила я.

— Император, кто же еще — вздохнула Маринка.

— Расскажи сперва все, что можно. А там видно будет. — не стала настаивать я. Пока.

— А что сначала рассказывать?

— Что с тобой было после того как нас разлучили?

— Да ничего такого, — Маринка сильно покраснела и я поняла, что «такого» было много чего.

— Ты интим пропускай, по существу рассказывай. Я тут тоже давно не девочка, но после расскажу, — сурово, с видом опытной дамы, сказала я.

Не знаю, как выглядело со стороны, но Маринке идея понравилась и она с удовольствием затарахтела:

— Ну, прилетели мы домой, на нашу территорию. Вошли в дом. Вообще-то, Ксюш, там у нас, все такое неуютное, сплошной хай-тек. Везде только высокие технологии, прямые линии, стекло, металл, пластик, или, не знаю, похожий на него материал. Никаких люстр и светильников: освещение из-за стен идет. Цвет везде серый или под металл. Мебели по минимуму и вся строго функциональная, ничего лишнего. А у тебя, Ксюш, так красиво! Покажешь мне свой дом?

— Обязательно! Ты не отвлекайся, рассказывай, что с тобой дальше было! — направила я рассказ подружки в интересующее меня русло. Мне ее еще про девчонок выпытывать.

— Ну, дальше сразу интим был. С обоими. Пару дней только в туалет и душ из постели выпускали. Потом чуть полегче стало. Заметили, хозяева мои, что я уже еле ноги волоку. Поговорили они между собой и, видно, решили меня экономить. Четкий график установили: когда один со мной спит, когда другой, когда вместе и даже на отдых время мне выделили. Я их боялась сначала, Ксюш, так сильно! Потом так они меня, прости, «затрах…», что все равно стало. А еще через время, сама удивляюсь, и вовсе втянулась. Даже нравиться это дело стало. Они все же красавчики у меня, скажи?

Я согласно покивала и Маринка продолжила:

— За все время пока я у них, одно правило железно выполнялось: едва у них браслетик замигает, предупреждая, что к нам кто-то прилетел, так меня сразу прятали в комнату без окон.

Маринка тяжело вздохнула и замолчала, а я заерзала от нетерпения. Ну? Подруга нехотя продолжила, явно смягчая некоторые моменты, но и так было понятно, что ей пришлось вынести:

— В первый раз еще и ошейник на шею нацепили и на короткую цепочку к стене пристегнули, серую хламиду сверху накинули. Честное слово, как собаку на цепь посадили, когда гости пришли, чтобы не мешала или как попугая тряпкой накрыли, чтобы не чирикал. Я тогда так долго просидела на жестком металлическом стуле без спинки. Ни лечь, ни встать: цепочка очень короткая была. Обревелась. Они меня такую зареванную всю и отстегивали. Я на них даже смотреть не хотела, отворачивалась и все. А они подлизы, вдвоем выкупали, с маслом душистым стали массаж вдвоем делать. Да не так, как Громилы у Глазастого, а так, что все тело, как масло сливочное, таяло, и одно удовольствие в каждой клеточке. Потом кормить стали, да все мое любимое. Приметили, уже, что мне нравиться. И все друг перед дружкой соревнуются, кто мне лучше угодит. Подлизались тогда, в общем. Но, когда снова кто-то прилетел, опять та же история. Только цепочка стала длиннее: и постоять можно было, и лечь, если вплотную к стенке. Так они меня и нашли: лежа, лицом к стене. Отстегнули, ошейник сняли, к себе поворачивают, а я отворачиваюсь обратно. Опять те же грабли: нежное купание, массаж, кормление. Имя мое уже выучили к тому времени, «Мар-ри-ина» приговаривают нежно так, ласково. Только я во второй раз не ведусь. От еды отворачиваюсь, руки их отталкиваю, смотрю мимо, как на пустое место. На поцелуи не отвечаю, а когда взять захотели, сопротивлялась насмерть. Они, конечно, все равно взяли, но личики их красивые поцарапала. И продолжала сопротивляться каждой ласке, даже во вред себе. Запястье вывихнула, вырываясь. На следующий день, смотрю, идут ко мне — я к окну. Этаж третий, но решила прыгать. Такая злость взяла, что на цепь сажают. Решила, буду сражаться до последнего, чтобы в собаку на цепи не превратиться. Они на меня на подоконнике посмотрели, потом друг на друга, и вышли. А я осталась сидеть. Вдруг, слышу плач, жалобный такой. Не выдержала, слезла с подоконника, пошла, выглянула осторожно за двери. Смотрю, а на полу маленькая такая животинка, на котенка похожа, только хвостик длиннее и с кисточкой на конце. Сидит, плачет по- своему, дрожит. Я его на руки взяла, прижала осторожненько к груди, заурчал инопланетный котейка. Голову подняла, а мои из-за угла выглядывают виновато-вопросительно, мол, «понравился?». Что ты с ними сделаешь? Сдалась. Улыбнулась. И они тут же расплылись как два клоуна в цирке. Снова помирились.

Маринка затихла, переводя дух, а я твердо решила у императора кота попросить. Я тоже хочу.

Интересно, принесет?

Подружка тем временем продолжила: