Отбор не приговор

Лотанари, сидящая между отцом и будущим мужем, порадовалась, что уже знакома с этой магией. А то могло бы неловко получиться.

— Вина? — спросил Идрис, и все присутствующие согласно кивнули. Даже Лима решила немного пригубить нелюбимого напитка.

— Оно больше не горчит, — шепнула Лота и тепло улыбнулась любимому.

— Я рад, — отозвался Повелитель.

Он сам разлил вино по золоченым бокалам, после чего сел рядом с Лотанари.

— Кажется, у людей принято говорить что-нибудь, прежде чем выпить? — вдруг сказала Лимаатрис.

— Не всегда, — улыбнулась Лота, — а тебе есть что сказать?

— У меня нет, но, может быть, — лисица стрельнула глазами в короля, — твой отец хочет высказаться?

Его Величество рассмеялся и покачал головой:

— Я просто рад, что своими интригами не сломал жизнь своей дочери.

— Разве можно сказать лучше? — Лима подхватила свой бокал, сделала хороший глоток и постаралась скрыть гримасу. — Изумительное вино.

Ответом ей стал счастливый смех.

— Пап, — Лота подалась к отцу, — дома все хорошо?

— Все хорошо. Я Ринке мужа нашел, помолвку уже заключил. Думаю, первый маршал Нериса удержит ее от необдуманных поступков.

— Ого, — восхитилась Лота. — Как ты его заставил?

— Взять в жены принцессу — большая честь, — возмутился Нордад, после чего, понимая, что он среди своих, добавил: — Ну и приплатил, конечно.

— Через несколько минут мы увидим рождение брачного древа, — негромко произнес Идрис. — У эльфов есть традиция — загадывать желание в момент, когда распускаются цветы.

Лота встрепенулась и, повернувшись к любимому, спросила:

— Чего нам ждать? В смысле, что мне делать и к чему готовиться?

— Лота-Лота, неужели ты не прочитала тот фолиант, который я тебе дал? — вздохнул король Нордад.

— От корки до корки, папа, — возмутилась леди Шан Нейрин, — вот только ничего не совпало!

— Не может быть, — нахмурился Его Величество. — Наши дипломаты изучают быт и нравы Эльфхиира именно по той книге. Конечно, есть еще один вариант этого фолианта, но он абсолютно неверен.

Лимаатрис фыркнула:

— У меня есть только один вариант — Толарина. Мелкая зараза подменила книги, но как?

— Этого мы уже не узнаем, — вздохнула Лота. — Ну ничего.

— Сейчас начнется. — Идрис встал из-за стола и подошел к краю террасы. Лота встала с ним рядом и тут же оказалась в кольце крепких рук.

Парк, подсвеченный огоньками, что горели в глубоких чашах, выглядел необитаемым. Даже странно было осознавать, что дворец сейчас пуст и все-все эльфы где-то там, среди кустов и деревьев.

— Смотрите! — ахнула Лимаатрис.

Над парком появился огромный шар, полупрозрачный, переливающийся всеми цветами радуги, как мыльный пузырь. Он поднимался все выше и выше, пока не лопнул и не осыпался вниз яркими искрами, оставляющими за собой тающий золотой след.

В парке погасли все огни. Секунда, другая — ничего не происходило. И вдруг в небо выстрелил тонкий, но очень длинный зеленый росток. Он не дотянулся до редких облаков, остановился на уровне самого высокого дворцового шпиля. Раз! Раз! Раз! Еще несколько подобных ростков устремились к первому и слились с его макушкой, образовав конус.

— Пора готовить желание, — негромко предупредил Идрис.

Лота не успела. Она была настолько счастлива, что попросту не представляла, что еще можно пожелать. А Брачное Древо ждать не стало — за считаные секунды оно покрылось яркими цветами и, встряхнувшись, окутало весь парк серебристыми искрами.

— Корона ждет тебя, любовь моя, — шепнул Идрис.

— Главное, чтобы ты был рядом, — отозвалась принцесса и переплела свои пальцы с пальцами возлюбленного. Вместе они шагнули в темноту неосвещенной гостиной и пошли дальше, по светлым коридорам, лестницам и переходам.

Лоте казалось, что если она не будет крепко держаться за надежную руку Идриса, то просто взлетит под самый потолок, а может, и выше — настолько ее переполняло счастье. После бури всегда сияет солнце, и пусть буря была только в ее душе, а на улице давно закат… Сейчас Лотанари все видела сквозь теплые солнечные лучи. Правда, кое-что нужно было уточнить.

— Ну и чем ты заплатил за разрушение колдовского закона?

— Ничем, о чем бы мог пожалеть, — твердо ответил Идрис. — Я не заставлю тебя хоронить меня, если ты об этом.

— И все-таки, — настойчиво нахмурилась Лота.

— Я никогда не смогу покинуть пределы Эльфхиира, — серьезно ответил Идрис. — Переступлю границу — и мое сердце остановится. Так что если ты захочешь отправиться в путешествие…

— То мы с тобой вместе исследуем Старый Город.

Леди Шан Нейрин думала о том, что стоило бы чуть больше уделить отцу времени — вряд ли они увидятся в ближайшее время. Но у нее не получалось отпустить руку Идриса. Она прижималась к его твердому плечу и чувствовала, что еще немного и по щекам потекут слезы. Слезы счастья и облегчения. Лорд Ллинос получил странный откат. Странный, но не страшный. Нельзя покидать страну? С этим можно смириться. А еще можно выстроить дворец на границе Эльфхиира. Но это потом, потом.

— А у нас есть какие-то обязанности? — шепотом спросила Лимаатрис, которая шла рядом с королем Нордадом.

— Во время коронации мы будем стоять в первом ряду и сдерживать слезы счастья, — улыбнулся король. — А после проводим Лоту и Идриса до Брачного Древа, выпьем вина за их брак и будем веселиться до самого утра. Я захватил для тебя грибы, Лима. Так что тебе тоже будет весело.

Лисица зафыркала и проворчала:

— Спасибо. Мне раньше казалось, что вы мной недовольны. Идущая впереди Лота чутко прислушивалась к разговору — она нервничала и хотела хоть немного отвлечься, чтобы не накрутить себя до полноценной паники.

«Иногда даже счастья бывает чересчур».

— Я никогда плохо о вас не думал, — серьезно сказал король и вдруг спросил: — Вы достойно себя вели?

Лима, чуть фыркнув, клятвенно заверила его:

— Мы делали все, чтобы произвести наилучшее впечатление.

— Это-то и пугает, — хмыкнул Его Величество.

Но у Лимаатрис и на это нашелся ответ:

— Разве? По-моему, они прекрасная пара. А будь мы правильными и чопорными девицами… Могло и не случиться счастья.

— Ваш дядя справлялся о вас, — чуть помолчав, произнес король.

И Лота вместе с Идрисом даже немного сбавили шаг.

— И что же вы ему ответили? — напряженно спросила Лимаатрис.

— Что вер-диир моей дочери — моя дочь и никто не смеет интересоваться ее частной жизнью. Если решите наведаться в Нерис, не забудьте заглянуть к родным, Ваше Высочество Лимаатрис Энари Нейрин, младшая принцесса рода Нейрин.

— У меня нет слов, — выдавила Лима и после несмело добавила: — Полагаю, я должна называть вас отец?

— Лучше просто по имени.

Лотанари тихонечко выдохнула и поймала на себе веселый взгляд Идриса.

— Ты знал, — прищурилась она.

— Знал.

— И молчал?

— Я был опутан сотней клятв, Лота, — серьезно ответил Повелитель. — Я даже не мог просто взять твою руку и положить на свое лицо. Потому что «ни словом, ни делом, ни бездействием».

— А как же земляника и орех?

— За это я получил откат. Потому что понимал: ты догадаешься. Если захочешь. Мы пришли. Ты готова?

— Да.

— Церемония недолгая, не беспокойся, — шепнул Идрис. — Дьердре скажет несколько слов, я возложу венец на твою голову, ты скажешь несколько слов — и все.

— А что я скажу? — оторопела Лота.

— Что-нибудь. — Идрис пожал плечами. — Я не помню, что я говорил после коронации. Мои родители погибли за пару дней до этого, и мне как-то было не до того. Но ничего, никто не жаловался.

Серебристый туман, сопровождавший их всю дорогу, развеялся, и Идрис вывел Лоту на просторную поляну. Трава мягко пружинила под ногами. Все эльфы замерли по краям поляны, оставив центр пустым.

«Совсем как тогда, в лесу», — подумала Лота.

Подле усыпанного Брачного Древа стояла Белая Леди, которая уже успела сменить свой кроваво-алый наряд на привычные светлые одежды.