Жизнь солдата

А кино было очень интересное. Шел фильм с участием прославленного артиста кино Гарри Пиля. Стройный красавчик с тонкими черными усиками побеждал своих противников не силой, а ловкостью и умом. Он всегда выходил победителем из самых сложных ситуаций. Динамика и сюжет фильма держали нас в постоянном напряжении, не отпуская ни на секунду. Опасные трюки сменяются один за другим. Погоня, поединки и опять погоня. Мы смотрим, не в силах оторвать взгляд от экрана. И наконец, после долгих приключений Гарри Пиль встречается со своей любимой девушкой, и нежный поцелуй – награда за все его испытания.

Когда в зале вспыхивает свет, то у меня такое ощущение, как будто я видел кошмарный сон, но очень интересный. Мы идем домой по Циммермановской, а наши сердца никак не могут освободиться от того напряжения, в котором мы пребывали, пока шел фильм. Никогда не думал, что кино может быть таким увлекательным и захватывающим. Помните, в Быхове я чуть не уснул в кино. А еще раньше, когда мне было года три, старшая сестра Соня повела меня однажды в кино на какой-то фильм про зверей. Когда я увидел огромную, оскаленную пасть тигра, я очень испугался и закричал на весь зал так, что сестре пришлось увести меня домой.

Но теперь после просмотра фильма я превратился в заядлого киношника. И благодаря моим стараниям появились и деньги на кино. Я выпрашивал эти пятнадцать копеек у мамы, у соседки, у маминых братьев. Мы стали ходить с Мишей в кино чуть ли не на каждую картину, если на афише было написано слово «боевик». В крайнем случае проделывали путь тех мальчишек, которые прыгали на балкон через окно. Только один раз меня за воротник вывели на улицу, а все остальные прыжки завершились благополучно. Зато сколько картин я пересмотрел! Сколько приключенческих историй! Сколько приобрел знаний! Жизнь стала намного интересней.

Случались, конечно, и скучные фильмы. Но они нас учили правильно выбирать. Самыми интересными фильмами были те, которые были основаны на реальных событиях. Это, в первую очередь, фильмы о гражданской войне, о Первой Конной армии, о героях гражданской войны. На фильм «Чапаев» мы ходили много раз. Нам очень хотелось, чтобы Чапаев переплыл на ту сторону реки Урал. Мы очень переживали, что он утонул. Через много лет я все-таки увидел, как Чапаев переплыл реку Урал, но об этом я расскажу в другой книге.

Летом, когда на пойменном лугу поспела трава, и вот-вот должен был начаться сенокос, мы с Мишей решили пойти на ту сторону Днепра через мост. Пройдя мост и спустившись с насыпи, мы повернули налево по прошлогодней колее и мимо дома бакенщика вышли к Комаринке, где всегда был мостик, по которому перевозили сено. Но мостика на месте не было, торчали только «быки» из воды. Наверно, мостик снесло во время половодья, а новый еще не построили: пока нет сенокоса и необходимости в мостике нет. Ширина Комаринки здесь метров пятнадцать. Другой берег кажется совсем близким – рукой подать. Миша решил, что мы должны переплыть. Он хорошо плавает. Я плаваю, но довольно слабо. Однако, пятнадцать метров это же триста метров на Днепре! И все же мне не хотелось плавать в незнакомом месте.

– Да тут и плавать – то нечего, – видя мою нерешительность, говорит Миша.

Он стал раздеваться. Делать было нечего, пришлось и мне раздеться. Он взял свою и мою одежду в одну руку и, лежа на спине, переплыл на другой берег буквально за одну минуту. "И чего я такого пустяка опасаюсь?" – подумал я и вошел в воду. На нашей дамбе я точно знал, что берег уходит сразу в глубину, и после первого шага бросался вплавь. Так я поступил и здесь. Сделал шаг от берега и поплыл. Плыл я медленно и, проплыв метров пять, вдруг усомнился в своих силах. И сразу мне показалось, что другой берег еще далеко, и сердце сжала тревога, а руки стали плохо слушаться. Но показывать перед Мишей свой испуг я не хотел, и как можно спокойнее попросил его:

– Я, наверно, не доплыву, помоги!

Миша стоит на берегу и смеется, что совсем на него не похоже. Его нежелание помочь мне еще больше меня страшит. Мне уже кажется, что я не плыву, а барахтаюсь на одном месте. Миша, увидев, что я испугался, крикнул:

– Встань на ноги!

– Тут глубоко! – крикнул я с тоской.

– А ты не бойся и встань, – сказал Миша.

Я опустил ноги и почувствовал дно. Вода мне была только до пояса. Мне было и стыдно, и обидно, а он стоит на берегу и хохочет. Никогда мне не было так неприятно, как в ту минуту. Я чувствовал себя совершенно опозоренным. И Миша показался мне неприятным. И на луг расхотелось идти. Я перешел Комаринку вброд, взял у Миши свою одежду, вернулся вброд, оделся и пошел домой.

Миша догнал меня и стал успокаивать, мол, не стоит из-за этого обижаться. С ним точно так же поступил его двоюродный брат, когда он ездил в Тихиничи. Было это в прошлом году. Двоюродный брат повел его купаться на речку Добрицу, приток реки Друти, и он поплыл на другой берег там, где брат прошел почти вброд. Вода была мутная и Миша не мог знать, что приток Друти такой мелкий.

Конечно, обида моя после его рассказа сразу прошла, и мы уже вместе смеялись, вспоминая мой испуг и мою жалобную просьбу об оказании помощи. Потом выяснилось, что Миша и сам не знал, что Комаринка мелкая, пока случайно не стукнулся ногой о дно речки, но смолчал об этом, вспомнив случай в Тихиничах, чтобы подшутить надо мной.

Через несколько дней я очутился в пионерском лагере, о котором уже рассказывал, где подружился с одноклассником Ароном Шпицем. Арон мне очень понравился, поэтому после пионерского лагеря мы с ним не разлучались ни на день. По несколько раз в день мы ходили то к нему, то ко мне, хотя он и жил довольно далеко от меня. Они снимали квартиру на улице Луначарского недалеко от речной пристани. Дом у хозяина был невзрачный, низкий, длинный, ветхий. Несколько квартиросъемщиков, обеспечивая хозяину безбедную жизнь, жили в тесноте и полутьме.

Квартира Шпица состояла из маленького зала с маленьким окошком на улицу, темной спаленки и крохотной кухни со слепым окошком в летнюю пристройку, которая служила им и как коридор, и как чулан. Отец Арона, дядя Исаак, работал директором магазина «Одежда», который находился на складской площади по Циммермановской улице. Мать, тетя Клара, была домохозяйкой. У Арона были две младшие сестры: темноволосая, кудрявая Дора и рыжекудрая Рая. Причем, Рае было годика два, и она меня всегда удивляла своим веселым характером. Арон с ней довольно опасно играл, делая акробатические номера на диване, а она, даже если неудачно падала, все равно смеялась. Арону нравилось так играться с Раей, а я смотрел на его игру с большим опасением.

Арон был худенький, стройный мальчик, ростом выше меня, с рыжей копной волос. Он увлекался и техникой, и музыкой, и лепкой, и рисованием. И все у него получалось удачно. Фигурки из пластилина всегда были веселые и забавные, а рисунки – легкие, светлые и просторные. Это рос богатый и щедрый талант с добрым сердцем и широкой душой. Только благодаря нашей дружбе я продолжил свое увлечение рисованием и научился играть на мандолине и балалайке, Каждый раз, когда я приходил к нему, тетя Клара, встречала меня радостной улыбкой и неизменными словами:

– О, Левочка, проходи, проходи, гостем будешь!

Меня немножко смущал такой теплый прием, но одновременно и радовал. Тетя Клара вообще всех детей называла только уменьшительными именами. Арона она всегда называла Арончиком. Меня это забавляло. Это звучало, как щелчок, не правда ли? У Арона был один маленький физический недостаток: он слегка заикался. И чем больше он волновался, тем сильнее заикался. Этот недостаток часто мешал ему получать хорошие отметки в школе, но зато нашей дружбе он совершенно не мешал.

Вскоре с Ароном познакомился поближе и Миша Нафтолин. Это произошло на нашем дворе. Мы сидели с Ароном на нашей горе и смотрели на Днепр, на переполненный людьми пляж – между прочим, Арону тоже понравился наш двор с его удивительно красивым обзором, – когда к нам прибежал Миша, и мы все вместе побежали к Мише во двор поднимать двухпудовку. Я уже мог поднимать ее сантиметров на двадцать от земли и держать минуты две на весу. А с Ароном произошло то же самое, что и со мной в первый раз: он не мог оторвать двухпудовку от земли. С удивлением он смотрел, как Миша легко с ней играется и выжимает над головой.