Страница 11 из 14
Вновь прибыл капитан Чибис и опросил актеров.
На встречный вопрос Киры, можно ли считать гибель Ревунова несчастным случаем, капитан ответил отрицательно. Хотя мог напустить туману или сослаться на тайну следствия.
Тем временем Макс считал, что смерти Ревунова и Морозовой – звенья одной цепи. По его мнению, попыткой к бегству Борис подтвердил подозрения о причастности к «самоубийству» Виолетты.
– Опасался, что его разоблачат и заставят отвечать, потому и бежал! – горячился Макс. – По-моему, это очевидно.
– А давай проберемся к нему в комнату, – неожиданно для самой себя предложила Кира. – Вдруг найдем подтверждения твоей правоты? Тогда мне останется только отдать должное твоей проницательности.
– А ты, оказывается, не только артистка, но еще и авантюристка, – в глазах Макса сквозило восхищение. – Не боишься там наследить? Еще пришьют соучастие в преступлении…
– Мы же не обыск собираемся делать! Слегка осмотримся.
Входную дверь, как и дверь комнаты Виолетты, полиция опечатала, но балконная осталась открытой.
Кира и сама не знала, что надеется найти в комнате Ревунова. Заглянула в тумбочку, под кровать, в шкаф…
Бежать Борис собирался явно налегке, прихватил только документы и портмоне. С перил балкона все еще свисали скрученные жгутом шторы…
Какая-то мысль мелькнула в голове, но подумать ее она не успела. Еще и Макс все время торопил, нервный ей попался напарник!
Что именно ее зацепило, Кира поняла позже, когда они с Максом обсуждали итоги вылазки в спокойной обстановке.
– Куртка! – хлопнула себя по лбу Кира. – У Бориса в шкафу висит его куртка. Что ж он, в одном свитере бежать собрался? В марте месяце? Ночью было минус пять…
– Так он же пьяный был! Плохо соображал. Или его в машине за воротами санатория поджидал сообщник, – предположил Макс.
– Взять документы и деньги сообразил же… Сообщник? В чужом городе, где он никого не знал? Если верить информации в сети, Борис в Саратове никогда не был и дружбу ни с кем из местных не водил.
– Нашла чему верить, – фыркнул Макс.
Однако не прошло и трех часов, как версия Киры о том, что Ревунову «помогли» сорваться с балкона, нашла подтверждение.
В роли важного свидетеля вновь выступила тетя Валя. Проникшаяся к Кире симпатией медсестра призналась, что подслушала разговор капитана с птичьей фамилией и главврача Семеныча.
Оказывается, перед тем, как пьяный Ревунов упал с балкона, он получил по голове огнетушителем. Это подтвердили обнаруженные полицейским экспертом на затылке жертвы частицы красной краски. Ударили для гарантии, так сказать. А то ведь при падении с третьего этажа мог и не разбиться…
Получается, побег был инсценировкой, заключила Кира. Сакраментальный вопрос: чьей? Интуиция подсказывала ей, что у «самоубийства» Морозовой и «побега» Ревунова один и тот же «творческий почерк».
Она решила предпринять еще одну попытку поискать причины этих двух преступлений в прошлом. Молодые актеры ЭТА познакомились с Борисом и Виолеттой недавно, а вот Лариса Горбенко знает обоих давно и, судя по всему, не только с хорошей стороны.
Лариса была навеселе и не пыталась это скрыть. Стратегические запасы алкоголя у опытных актеров не кончаются, как детские утренники.
– О, Кирочка! – Лариса расплылась в улыбке. – Заходи! Коньячку хочешь? Нет? Зря… Лучшее лекарство от депрессии… Даже лучше снотворного…
Делиться с ней подозрениями Кира, естественно, не собиралась. Но быка следовало быстрее брать за рога. Иначе бык – точнее, трепетная лань – может, чего доброго, отрубиться раньше, чем Кире было нужно.
– Лара, как думаешь, кто виноват в смерти Виолетты и Бориса? – напролом пошла Кира.
– Фатум! – мотнула головой Лариса. – Его величество злой рок…
– Погоди, но ведь не фатум довел Виолетту до самоубийства. И Бориса вывел из душевного равновесия…
– Я тебя умоляю! Эта сладкая парочка сама кого угодно могла довести до чего хочешь… Но – тс-с-с! О покойных или хорошо, или ничего…
– О мёртвых – либо хорошо, либо ничего, кроме правды, – не удержалась Кира. – До нас дошел сокращенный вариант.
– Да? Не знала, – Лариса икнула. – Ой, прости…
– А что за история с Иваном Зориным, о котором ты вспомнила во время репетиции?
– Печальная история, – Лариса подперла кулачком подбородок. – Очень печальная… Мы работали в одном театре: Ваня, я и Виолетта… Ваня, добрая душа, помог устроиться в наш театр помрежем человеку, который вначале на всех перекрестках рассказывал, как он Ване благодарен, и какие они друзья, а потом начал Ваню подсиживать. Не гнушался ничем: ни сплетнями, ни доносами, ни травлей… А Виолетта, с-су… стерва, ему помогала. Уж не знаю, чем он так ее обаял. Ваня не сдавался, он же отдал нашему театру много лет. Но страдал. Вот сердце и не выдержало. А ведь Ванечке еще и полтинник не стукнул. Сказать, как звали мерзавца, который свел Ваню в могилу? Вижу, ты догадалась. Верно, его звали Борис Ревунов.
– А у Зорина остались дети?
– По-моему, нет… Кстати, о детях, – глаза Ларисы наполнились слезами. – Я ведь от Борьки аборт делала. Он заставил. Тогда уже волочился за Виолеткой. Врачи сказали, детей у меня больше не будет. Так что у меня с ним свои счеты.
– Лара, если он такая скотина… был, чего же ты согласилась играть в его антрепризе?
– Деньги хорошие предложил. С паршивой овцы, как говорится, хоть шерсти клок. Сама знаешь, нам, актрисам второго плана, выбирать не приходится… Хотела на Бали после гастролей съездить. А тут, видишь, какое Бали нам всем устроили, – Лариса грязно выругалась.
Кира еще немного посидела и пошла к себе.
– Безбожный пир, безбожные безумцы! – пробормотала Лариса ей вслед.
Макс, которому Кира вкратце передала свой разговор с Ларисой, заявил, что «актриса второго плана» пытается отвести подозрения от себя самой. С этой же целью выдумала мужика в маске и халате, которого на самом деле не было.
– У нее были основания мстить Морозовой и Ревунову! – резонно заметил Макс.
Кира излишне резко возразила, Макс обиделся и ушел к себе.
«Хорошо, предположим, Морозову отравила Лара, – размышляла Кира, оставшись одна. – А Ревунова огрела огнетушителем по голове и с балкона сбросила тоже она? Да у хрупкой Ларисы на такое элементарно не хватило бы сил. А если с Виолеттой расправился один убийца, а с Ревуновым – другой? Вряд ли. Скорее всего, оба преступления совершил один человек. А его мотив?»
Кира снова полезла в интернет, который страшно тормозил, приводя в бешенство. Приходилось из последних сил сдерживаться, чтоб не швырнуть телефон в стенку. Зато она нашла информацию о том, что у Ивана Зорина было двое племянников, мальчик и девочка, которых Зорин после гибели их родителей в автокатастрофе воспитывал, как родных детей…
К вечеру Кира хотела одного: чтобы этот дурной спектакль быстрее закончился.
Ночью ей снова не спалось. Что рекомендуется делать, чтоб быстрее уснуть? Считать овец? Нуте-с, попробуем.
Одна овца, вторая, третья… семнадцатая… тридцать пятая… сорок шестая… Чушь какая-то. Что за баран придумал считать овец, чтобы быстрее уснуть? Уснешь тут, если нервы натянуты, как струны. Вот-вот зазвенят… Обострившийся слух ловит каждый звук, каждый шорох… Шорох? Что-то зашуршало на балконе.
Боже, там, кажется, кто-то крадется!
В луче света от фонаря мелькнул силуэт, по занавеске скользнула тень… Со щелчком повернулась ручка балконной двери…
Почему она не заколотила эту чертову дверь наглухо?! Душно ей, видите ли, было! Потерпела бы! А теперь…
– А-а-а-а! – завопила Кира, вскакивая, чтобы выбежать в коридор.
В дверях она столкнулась с Максом, очевидно, прибежавшим на ее крик. Вспыхнул верхний свет, и они увидели замершего на пороге балконной двери Роберта.
Макс в два прыжка пересек комнату и заехал ему в ухо.
– Зачем ты к ней залез? Хотел изнасиловать? А может, убить?! Вслед за Виолеттой и Борисом?! Чтобы она не докопалась до истины? – сыпал вопросами Макс, тряся Роберта, словно грушу.