В игре

– Ты моя жена. Только я могу любоваться тобой и трахать.

Майя рассмеялась.

– Ну пожалуйста, – взмолилась Майя, почти плача.

– Ладно выходи и стой здесь.

Он закрыл дверь и развернул Майю задом к себе. Одной рукой лаская её грудь, другой опять же расстёгивая ширинку. Он пробежал рукой по животу вниз к клитору, поласкав там рукой и смазав конец своего пениса.

– Много смазки. Прекрасно.

Своей сильной рукой притянул к себе, держа Майю за живот и мягко вошел в неё. Наклонив Майю к крылу машины, намотал на кулак её волосы и резкими толчками оттрахал её.

После одевшись они вернулись к себе в домик и просто ласкаясь как милые котята заснули в обнимку.

Майя поняла, что ей нужны были не сопливые мальчики, которые не могли определиться с выбором, а зрелый и сильный мужчина, с которым она бы перестала притворяться и уже законно вошла в роль жены и матери своих детей.

Она полюбила Кена и его дом, и уже не хотела возвращаться в реальный мир, она хотела навсегда остаться с ним, потому что он стал ей родным.

Медовый месяц быстро подошел к концу и по приезду Майя, отдохнувшая и веселая села за компьютер в своей комнате. Она увидела несколько сообщений от Сергея. Первое сообщение от Сергея содержало всего одно слово: «Привет». Второе уже два слова: «Майя, привет!». Третье содержало больше слов: «Майя, мне, конечно, интересно как у тебя дела, но я больше переживаю за твою бабушку, я всё-таки ей обещал». Майя открыла чат и написала Сергею письмо: «Привет Сергей, извини, что долго не отвечала, некогда было. Я вышла замуж за Кена и жду ребенка». И она закрыла компьютер и спустилась к ужину, за столом которого её уже ждал Кен.

Вечером она снова села за компьютер. Сергея в сети не было, но он оставил ей письмо, она кликнула на него.

«Милая, Майя, это, конечно, здорово, что ты так далеко зашла в своей игре, но у каждой игры есть свой конец. Что будет, когда ты родишь? Кен возьмёт себе новую жену? Ведь Барби не стареют и не болеют, а вот живые люди сходят с ума и умирают. Что будет когда ты начнешь болеть и стареть, ты подумала вообще об этом? Прежде чем, во что-то играть, ты бы хотя бы почитала аннотацию к игре. У каждой игры есть свой максимум, как и у каждого героя есть свой персональный код. Невозможно взять максимум положенного минимума, понимаешь? Так в принципе и во всем, даже с людьми порой, но ты должна понимать, что находишься в игре, а не в своей реальной жизни. Пиши, если что, я буду в игре у Тибетских монахов».

Майя перечитала письмо дважды. Оно не было негативным, но после прочтения неприятный осадок остался. Майя не очень понимала про «новую жену» и «персональный код».

Майя рухнула на свою мягкую кровать, уставившись в потолок. Она не хотела больше любоваться приторно-ванильным видом из окна и не горела уже желанием рассматривать свой кукольный интерьер. Она закрыла глаза и не заметила, как уснула. Говорят, что аппетит приходит во время еды, а ещё говорят, что решение приходит с утра на свежую голову или через сон. Но что, если больное воображение кричит: «Спасите Майю, девочка затерялась в игре!»

Все эти мысли и переживания породили кукольные кошмары, где Майя играла роль матери: «Яркий солнечный день. Майя в бигудях, летних шортиках и в майке на бретельках прогуливалась со своим ребёнком по Барби-парку. В одной руке она держала коляску с младенцем, а в другой попивала колу лайт через стеклянную трубочку. Почему стеклянную? Потому что это было модно и престижно, и потому что пластик давно не в моде, так как мы за охрану окружающей среды и вообще, люди, вы чего там? Майя шла тихо, немного неуверенно в своих брендовых, очень неудобных, но баснословно дорогих босоножках исключительно из кожи цвета сахарной ваты и сумочки PRADA на бедре им в тон. Ей на пути встретилась Кортни с такой безупречной кукольной внешностью, как и у Майи и начала сторить свою Барби-стори, тыча Майе телефоном в лицо.

– Мой новый пост. Я занялась своим бизнесом, и ты тоже должна быть в тренде всего этого. Я помогаю другим Барби быть красивыми. Мой салон и мои процедуры по наращиванию ресниц, превратят нас в истинных красавиц. Превратят тебя в модную красивую мамочку. Кто это? – Кортни захлопав в ладоши повернулась к закрытой коляске.

– Это твой новый бэбик, плод вашей любви с Кеном? Я так счастлива! Кортни и вся Силиконовая Долина так счастливы за вас. Ты будешь самой модной мамой, если запишешься на шугаринг, ты должна! К тому же сейчас летним скидки. А твой бэбик… – Кортни потянулась к коляске, открыв защищаю от солнца ткань и взяла на руки ребенка.

Майя смотрела в ужасе, как бы со стороны на всё. Перед ней стояла живая кукла – Барби и держала в руках игрушечного младенца – куклу, обычную пластмассовую куклу, которая умела плакать и говорить: «мама» из-за встроенного в неё датчика. А между тем Барби-парк пропал, превратившись в зеленую картонку и Кортни исчезла с младенцем в руках и погасло всё, Майя проснулась. Голова страшно пульсировала и в горле пересохло. Она решила спуститься на кухню, попить воды и после уже поговорить с Кеном. Невидящим взглядом, буквально через минуту, она уже босиком стояла на теплом розовом ковре, глотая немного торопливо воду. Кен сидел у себя в кабинете и кропотливо работал за своим столом. Майя тихо постучалась к нему, чуть отворив на себя массивную из красного дерева дверь.

Стол, за которым он сидел был сделан из дорогого камня, похожего на малахит, как и книжный шкаф, стоявший слева и многие предметы интерьера. Темно-синие ковры, шоколадного цвета стены. Все в обволакивающих теплых тонах.

– Кен, извини, можно к тебе?

Кен сидел, уткнувшись подбородком в грудь и вертел свои очки в руках, о чем-то раздумывая. Когда Майя зашла за порог, с вопросом, он медленно поднял голову и улыбнувшись, жестом руки позвал её к себе.

– Заходи милая. Что-то случилось?

– Всё прекрасно, просто я хотела поговорить с тобой. – Майя переминалась с ноги на ногу, не зная, как начать разговор.

– Хорошо, я внимательно тебя слушаю. Ты хочешь что-то поменять в доме к рождению нашей дочери? – начал было за неё Кен.

– Что? Нет. Я хочу поговорить с тобой о нас.

– В каком смысле? – Кен нахмурил свои брови.

– Кен я не та, за кого ты меня принимаешь.

– Что ты имеешь в виду? – Кен натянул на нос очки, внимательно рассматривая свою жену.

– Я не Барби.

Кен улыбнулся, снял свои очки и положил их на стол.

– Я вижу, ты другая, поэтому мне и понравилась.

«Шанс есть», – подумала Майя. «Он как живой человек и заслуживает жизни в реальном мире, а не в виртуальной дурацкой игре среди кукол».

– Кен я из другого мира.

– Из другой Силиконовой долины? Не может быть, она одна.

Майя пыталась быть осторожной.

– Ну почти.

– Ты другая куколка. Поэтому я тебя и выбрал. Ты навсегда останешься со мной.

И после недолгой паузы добавил: «Здесь!»

«Это был конец», – подумала про себя Майя. «Он никуда не уедет отсюда. Здесь был его дом, он привык», – думала Майя.

В следующий вечер состоялся приём у него в доме. Собрались все Кены и все Барби, все были подтянутые и стройные. Кожа Барби блестела от косметического масла, везде ощущался лоск и неподдельная идеальность. На какой-то момент Майе даже показалось, что в нос ей ударил запах новый пластмассы как в магазине игрушек. Все улыбались в свои 32 зуба и их улыбки напоминали больше фильм ужасов, смонтированный рекламой Орбит. Майю даже на какой-то момент передернуло, но она выстояла, улыбаясь всем, кого приветствовала в этот необычный вечер.

Её новоиспеченный муж был почему то, только один средних лет, всем остальным казалось и тридцати нет.

С Барби было иначе, на вид всем в среднем около тридцати пяти, не больше, не меньше. Взгляд взрослый, сформировавшиеся идеальные фигуры, двумя словами: «идеальные домохозяйки» как в американской рекламе еды.

Кен девятый поднял бокал шампанского с приветствием всех собравшихся гостей.