Любимая

Непонятно почему, но мне вдруг захотелось дотронуться до асура и потрогать руками его чувственные губы… Только понимаю, что, если сделаю это, придя в человеческую форму, не смогу остановиться.

Тряхнув головой, переключилась на настоящее. Мечтать можно, но не нужно, ведь романтики во мне — кот наплакал, да и выйти замуж будучи слегка мертвой… Интересно, как это вообще? Питаю слабость к одному представителю мужского пола, угу, давлюсь слюной.

Может, действительно женское тело вернуть? Эх, придется, ведь темный бог возродится в собственном сыне, которого необходимо зачать, осталось лишь найти чудесного любящего папочку. Хм… Вот прям представляю, как буду гонять божка ремнем по соседскому огороду за подростковые проказы. Хи-хи!

— И-и-ка, — протянула имя, наслаждаясь моментом фантазии.

— М? — воин заинтересованно приподнял правую бровь на пару миллиметров, следя за моими мало-мальскими движениями.

— Расскажи подробнее, каким образом приобрел документы, законопослушный гражданин, — язвительно хохотнула и приготовилась внимательно слушать историю.

Полчаса внимала, прикрыв глаза и облокотившись на хрустальную люстру. С каждой минутой начала больше и больше сомневаться в здоровье рассудка Икилия. Он реально больной? Скоро местный властный аристократишка отправит целый отряд на поиски супер крутого бойца, будет вынюхивать и выслеживать, пожелает сделать победителя подпольных боев бесправным, ибо рабство нелегально, но таки процветает, черт! Не хочу поминать друзей всуе, да только нужно подумать. Парам-пам-пам… Есть одна рисковая идейка.

— Понятно, — ответила после секундной заминки, а потом сладко потянулась, — завтра, когда мертвого ворона отправишь за документиками, подсыпь в чашечку чая порошок своему богатенькому серому кардиналу.

— Отравить вздумала? — нахмурился мужчина, плюхаясь на кровать и заламывая руки за голову. — Убивать — моя прерогатива.

Фыркнула.

— Нет, есть порошок, порабощающий разум, так что скоро у тебя будет верный и послушный друг, собрат, управляющий целым городом, — зло улыбнулась, обнажая энергию безумия, присущую всем призракам.

— Моя магия стала в разы стабильней, вследствие чего считаю, что в порошке мало необходимости, — пробормотал асур тихим, невыразительным голосом, призадумавшись о чем-то своём, далеком, а потом продолжил, — я применил на незнакомце магию голоса и сомневаюсь в опасности с его стороны.

— Опасность навряд ли, но интригу ты разжег слишком сильно. Скажи, какой матёрый хищник отпустит интересующую жертву? Особенно хищник, умеющий побеждать? — меланхолично поинтересовалась, почесав нос. Конечно, ничего не чесалось, просто такие движения придавали более человеческий вид.

Затем достаточно резко обозначила собственную точку зрения, расставляя точки над «i»:

— Подпольные бои редко проводят для развлечения. Хм, точнее простой люд принимает участие в кулачных боях «без правил», а рыбки покрупнее ищут умелых и опытных воинов, готовых служить ради корки хлеба, обещая золотые горы, ведь только от безысходности будущие смертники принимают участие в столь сомнительной подработке.

Икилий и без нравоучений понимал ситуацию, просто до сих пор отрицал работу в тандеме, но две личности могут поддержать друг друга, лучше оценить риски. Хотя… что есть связь двоих, если они разные, словно лед и пламень? Ика — эгоистичный высокородный засранец, и даже жизнь-жестянка потрепала упрямца в свое удовольствие, да не сломила. Я — мертвец, имеющий замарашки диктатора, любитель держать под контролем живых существ в радиусе нескольких километров.

Правду скрыть нельзя. В уме сложились строчки:

Были в танце лишь мы двое,

Но не хотели понимать,

Что пойдём на дно морское –

Стоит связь нам разорвать…

Стараясь отрешиться от набежавших мыслей, я смягчилась и подумала о хорошем будущем, дурное настроение временно отпустило.

— Ика, — сказала мягко, присаживаясь на край кровати, где расположился мужчина.

— Да, Любимая? — спокойно отозвался асур, немного склонив голову.

— Я сделаю порошок и утром оставлю на столе, хорошо? С тебя собранные вещи в поход, а пока… отдыхай, — кивнула, нежно улыбнувшись, и растворилась в воздухе.

— Стой! — выкрикнул демон, вскакивая с кровати.

— Да? — удивилась, приобретая белесые черты.

— Побудь рядом, ладно? — просьба заставила сердце сжаться, отчего тело стало приобретать яркие краски. Нет, нельзя показывать живую оболочку, а она может появляться сама по себе — условие проклятия богини.

— Ладно, — согласилась и осталась в его комнате, пока мужчина не заснул.

22 глава

Любимая

— Лютики-ромашки, цветики, ля-ля! — с упоением напевала весёлый мотивчик, перебирая сушеные травы, профессионально спрятанные в ящичках-артефактах.

Судя по многообразию и количеству растений, лавочника ограбила очень бережливого и хозяйственного. Прям хомяк какой-то! Запретные и разрешенные, экзотические и часто попадающиеся, сильного действия и слабого, — целые коллекции расположились на столе, расфасованные по темным пакетикам и подписанные витиеватым почерком.

С артефактами дело обстояло намного интереснее. На первый взгляд безделушки-безделушками, только найденные «Пустышки» настораживали, неприметные по виду, а по факту имеющие скрытую силу. Вот, например, резная тарелка прекрасно исполнена мастером, только в нее вплетены нити усыпления и опасного дурмана, потому активация магии приведет к смерти. Поел из посудины, крепко уснул, посмотрел яркие сны, да подох в итоге счастливым — тихо, легко, без боли, без следов… Магическая энергия рассеивается моментально после летального исхода, гадай потом, почему здоровый, как буйвол, мужик кони двинул.

Грешным делом подумала, может, подкинуть столь полезную «Пустышку» аристократу, с которым Икилий столкнулся на боях. Ещё в глаза мужчинку не видела, зато уже думаю убрать его с дороги. Становлюсь слишком кровожадной? Возможно. Хм, если подумать, то для кого-то сущий Ад — плетение интриг, составление заговоров, занятие слежкой, устранение конкурентов любым способом, хотя совершить сие проще простого. Среди глупых всегда легко начать бунт, но среди мудрых любая проблема обернется во благо.

Коротко хохотнула в своей манере — с долей сумасшествия и каплей истеричности. Да, крыша едет, дом плывет.

Страшно представить себя в глазах асура, а ведь он слышит и слушает мои «песенки», настойчиво просверливая взглядом дыру в потолке. К сожалению, смертные очень чувствительны к голосу и остаточной энергии мертвых, а я ещё и постоянно ржу, как конь. Посмеиваюсь лишь от скуки и безделья, уверяю!

Впрочем, оглянувшись на циферблат старомодных часов, решила перестать тратить время попусту и заняться делом, ибо порошок сам себя не сделает. Рядом на кровати лежал Икилий, он понял, что останусь в его комнате, и быстро погрузился в глубокий сон с неким облегчением. Любопытно, его поза говорила о расслабленности, на губах играла легкая улыбка, но круги под глазами напоминали о постоянных стрессах, усталости и недосыпании. В душу от данного зрелища незаметно вкрадывалась тревога, и явная несправедливость жизни вызывала глухое раздражение, потому с невольной жалостью подумалось, как бы это было хорошо, если бы люди пребывали в счастье.

Утро выдалось тихим, безмятежным, только прохладный ветер, полный влаги и свежести напоминал о том, что призрачное тело теряет оболочку, становясь реальным. Время на исходе, пора возвращаться в этот бренный мир. И ради чего? Последнее желание покойного супруга, чтобы я жила, но это эгоистично, ибо как существовать без любимого человека? Хм, а что есть любовь? Позабытое чувство… или нет? Может, второй шанс существует?

Тишина и некая безмятежность в комнате пугала, а редкое щебетание птиц только подчеркивало данное состояние. Из груди вырвался непроизвольный вздох. Стоя у открытого окна, в тени штор, выглядывала наружу, любуясь ярким рассветом, и пропустила момент, когда очнулся мужчина. Хотела пожелать доброго утра и осеклась под ласковым и нежным взглядом, прикусив губу, не стоит портить момент, сейчас он казался волшебным и не нуждался в словах. В синих глазах с яркими огненными всполохами читалась истина… я многое поняла, думаю, он тоже.